Георгий Зуев - Течет река Мойка... От Фонтанки до Невского проспекта
У берега Мойки, по оси Марсова поля, архитектор возводит прекрасный сад и парковый павильон дворца. Как второй план, в окружении пышной зелени сада, вписывается в ансамбль Марсова поля и сам Михайловский дворец. Его монументальный фасад, выходящий в парк, издали завершает перспективу от Невы».
Тонко продуманная градостроительная система, созданная Росси вокруг Михайловского дворца, была, по мнению той же М.З. Тарановской, «практична и отвечала всем художественным требованиям».
Торжественная закладка дворцового здания состоялась 17 апреля 1819 года. Столичные газеты по этому случаю писали: «Император Александр I и великий князь Михаил Павлович торжественно заложили в основание фундамента дворца каменный ковчег с серебряными монетами, отчеканенными в 1819 году, и памятную серебряную доску».
К. Росси
Основные строительные работы Карл Росси завершил к 1823 году. Через три года были окончены практически все внутренние отделочные операции и завершено полное оформление интерьеров всех дворцовых помещений. После торжественного богослужения по случаю окончания строительства Михайловского дворца и его освящения великий князь Михаил Павлович и его супруга великая княгиня Елена Павловна переехали в него из Зимнего дворца на постоянное жительство.
Великий князь Михаил Павлович
Великий князь Михаил Павлович избрал военную карьеру, зарекомендовав себя на службе в армии весьма положительно. Командуя гвардейским корпусом в войне с Турцией, он в 1828 году штурмом овладел непреступной вражеской крепостью Браилов. Тогда из металла одной из захваченных турецких пушек по заказу офицеров гвардейской артиллерии отлили бюст великого князя.
Являясь руководителем Артиллерийского ведомства России, Михаил Павлович организовал первое отечественное Артиллерийское военное училище. Много лет великий князь руководил Пажеским корпусом и всеми сухопутными кадетскими военными учебными заведениями. Со временем созданное им Артиллерийское училище преобразовали в Михайловскую артиллерийскую академию. В советское время это прославленное высшее военное учебное заведение стало именоваться Артиллерийской академией им. М.И. Калинина – известного «всесоюзного старосты». Правда, 17 ноября 1995 года российские газеты опубликовали Указ Президента Б.Н. Ельцина, который восстановил историческую справедливость: «…в целях возрождения исторических традиций российской армии и в связи со 175-летием со дня образования первого в России артиллерийского высшего учебного заведения постановлено переименовать военную артиллерийскую академию им. М.И. Калинина в Михайловскую артиллерийскую академию».
Современники великого князя считали Михаила Павловича персоной сложной и противоречивой. Знаменитый мемуарист Ф.Ф. Вигель рассказывал, что «у современников о нем сложились весьма разноречивые суждения. Ничего ни письменного, ни печатного он с малолетства не любил. Но при достаточном уме, с живым воображением любил он играть в слова и в солдатики: каламбуры его были известны всей России. От гражданской службы имел совершенное отвращение, пренебрегал ею и полагал, что военный порядок достаточен для государственного управления. Он создал для себя идеал совершенства строевой службы и не мог понять, как все подчиненные его не стремятся к тому. Перед фронтом он был беспощаден, а в частной жизни бывал добросердечен, сострадателен, щедр, особенно к жертвам своим офицерам и солдатам».
Великая княгиня Елена Павловна
Князь же П.В. Долгоруков вспоминал: «Михаил Павлович, не имевший ни серьезного ума, ни рассудка, был подобно братьям своим Константину и Николаю Павловичам человеком грубым, пошлым, ненавидел книги и умных людей и являл в себе смесь азиатского хана, австрийского капрала и французского парикмахера-каламбуриста».
В то же время окружающие единодушно отмечали его необыкновенную щедрость и готовность помочь нуждающимся людям. Великий князь всегда бывал чрезвычайно остроумным, и его меткие высказывания обычно становились достоянием светского общества.
Приезд в Россию его нареченной невесты – принцессы Фридерики-Шарлотты-Марии Вюртембургской, вызвал крайнее недовольство и возмущение Михаила Павловича, наотрез отказавшегося венчаться с ней. Великого князя смущало то, что его невеста оказалась слишком образована, талантлива и рассудительна. После длительных и весьма настойчивых уговоров ему все же пришлось обвенчаться с принцессой из королевства на юго-западе Германии. Торжественное бракосочетание состоялось 8 февраля 1824 года в храме Зимнего дворца.
Супруга Михаила Павловича, после крещения ставшая именоваться Еленой Павловной, действительно получила блестящее европейское образование в Париже. Особый интерес и способности она проявила в освоении точных и естественных наук, свободно владела европейскими языками. Проживая в России, великая княгиня Елена Павловна упорно продолжала интересоваться наукой. На официальной церемонии ее представления в Зимнем дворце она сумела блестяще обсудить ту или иную серьезную проблему с каждым из двухсот присутствующих на церемонии гостей – политиков, военачальников, ученых, историков, писателей, музыкантов и дипломатов.
Присутствующий на приеме российский император Николай I, восхищенный своей невесткой, ее знаниями и эрудицией, теперь, представляя Елену Павловну, всегда с гордостью заявлял всем: «Это – ученый нашей семьи».
После переезда в Михайловский дворец Елена Павловна превратила его в научный и культурный салон. Она стала душой и «режиссером» великолепных дворцовых праздников, музыкальных и литературных вечеров и веселых балов.
После смерти Михаила Павловича в 1849 году великая княгиня превращает дворец в своеобразный столичный культурный центр. Современники с уважением вспоминали, что «сюда съезжалось все именитое и выдающееся в обществе». «Четверги» великой княгини, по мнению свидетелей тех лет, «представляли собою явление совершенно новое и необыкновенное». Обер-прокурор Синода К.П. Победоносцев в своих воспоминаниях отмечал: «На вечерах великой княгини встречались государственные люди с учеными, литераторами, художниками». «Четверги» иногда посещал даже император Николай I, весьма уважительно относящийся к своей «ученой» невестке.
Появлялись в ее салоне и представители столичного дипломатического корпуса, в толпе которых всегда выделялась весьма колоритная персона будущего «железного» канцлера Германии Отто фон Бисмарка, тогда еще прусского посланника при русском дворе.
Позднее салон Елены Павловны в Михайловском дворце стали посещать император Александр II, императрица Мария Александровна и иные члены императорской фамилии.
В период Крымской войны великая княгиня основала Крестовоздвиженскую общину сестер милосердия и призвала российских женщин помогать больным и раненым воинам.
Одним из последних патриотических деяний Елены Павловны стало создание в 1885 году в Петербурге первого учебного института совершенствования врачей, получившего ее имя. Клинический институт торжественно открыли уже после смерти великой княгини.
28 апреля 2004 года в сквере Санкт-Петербургской медицинской академии последипломного образования установили памятник ее основательнице – великой княгине Елене Павловне.
По тем временам постройка Михайловского дворца обошлась казне в довольно значительную сумму – 7,6 миллионов рублей. Автор проекта зодчий Карл Росси удостоился царского подарка. Император подарил ему перстень с бриллиантом, выделил участок земли для постройки собственного особняка за счет казны и одновременно пожаловал зодчему орден Св. Владимира III степени.
Столичные жители и иностранные гости с восхищением обозревали сказочный дворец. Газеты и журналы публиковали восторженные оценки нового великолепного дворцового сооружения. Популярный петербургский журнал «Отечественные записки» в 1825 году с восторгом писал: «По величию наружного вида дворец сей послужит украшением Петербурга, а по изящности вкуса внутренней отделки оного может считаться в числе лучших европейских дворцов.
Это роскошь воображения, которую искусство умело, так сказать, разлить на все части всего здания. Там залы, которых стены отделаны под палевый и лазоревый мрамор, лоснятся, как стекло, и украшаются во всю высоту широкими зеркалами, в которых отражаются во множестве видов и драгоценные бронзы и пышная мебель. Двери из карельской березы под лаком, с резьбой и позолотою, и отделки карнизов и потолков лепною работою и живописью, довершают убранство. Белая под мрамор с колоннами зала представляет на стене ряд исторических изображений.
