Михаил Cвирин - Танковый прорыв. Советские танки в боях 1937—1942 гг.
27 июня около 4 часов утра на командный пункт приехал генерал В. П. Панюхов с приказом командующего фронтом. Согласно этому приказу войска 8-го механизированного корпуса отводились в тыл за боевые порядки 36-го стрелкового корпуса, который занимал оборону на рубеже Кременец, Подкамень. Нам ставилась задача усилить корпус огневыми средствами, а самим составить фронтовой резерв. Панюхов не сообщил мне о причине отвода корпуса в резерв и не смог проинформировать об обстановке, сложившейся на участках соседей.
Таким образом, развить достигнутый 26 июня успех и нанести сокрушительный удар во фланг танковой группировке генерала Клейста нам не удалось. Видимо, у командования фронта не было ясного представления о сложившейся на этом участке обстановке. А может быть, у него были какие-то другие соображения? Не знаю». [214]
Удивленно пожав плечами, генерал-майор Рябышев отдал новый боевой приказ:
«34-й танковой дивизии выйти из боя и, двигаясь по маршруту Червоноармейск, м. Почаюв Новы, сосредоточиться в районе юго-восточнее м. Почаюв Новы. 12-й танковой и 7-й мотострелковой дивизиям, двигаясь по маршруту Броды, Подкамень, сосредоточиться южнее и юго-восточнее Подкамень».
Рябышев лично вручил его командиру 12-й танковой дивизии, а командирам остальных дивизий направил через делегатов связи.
Однако не тут-то было. Едва 12-я танковая дивизия со штабом корпуса снялась со своих позиций и двинулась в путь, как в 6:40 утра в двух километрах южнее Бродов колонну штаба нагнал еще один представитель штаба фронта – начальник политуправления ЮЗФ бригадный комиссар А. И. Михайлов. Он передал командиру корпуса новый приказ командующего фронтом, на этот раз письменный (№ 2121). Согласно этому приказу, с 9:00 27 июня корпус должен был атаковать по шоссе Броды—Луцк в направлении Верба, Дубно и к исходу дня выйти в район Дубно, Волковые, Верба. [215]
По счастью, оба приказа не настолько противоречили друг другу, чтобы затруднить выполнение последнего. Тем не менее результатом всей этой чехарды стал отвод 12-й танковой дивизии обратно за реку Слоновку и оставление захваченного днем Лешнева. В результате левый фланг 34-й танковой дивизии, не получившей приказа на отход, опасно обнажился…
VI. Утраченные победы
Судя по всему, в штабе Юго-Западного фронта царила неразбериха, позднее очень скромно описанная начальником оперативного отдела И. Х. Баграмяном. Общий план предстоящего сражения, сформировавшийся не без влияния Г. К. Жукова, был таков: 9-й и 19-й мехкорпуса атакуют левый фланг ударной группировки противника между Луцком и Ровно, выходят к Дубно и Млынову и отбрасывают врага за реку Икву. В дальнейшем на этом рубеже предполагается развернуть выдвигаемые из-за линии старых укрепрайонов части 31-го и 37-го стрелковых корпусов и создать устойчивую линию обороны. С юга наносят удар 8-й и 15-й мехкорпуса усиленные частью 4-го мехкорпуса. Сначала этот удар предполагалось направить на северо-запад и запад – на Радзехов, Сокаль и Берестечко, Войницу; позднее, с отходом дивизий 5-й армии на Стырь, он был сдвинут к востоку.
Однако командование фронта постоянно запаздывало с выполнением принятых решений – оно начиналось лишь тогда, когда обстановка уже кардинально изменялась. Очевидно, понимая это, начальник штаба фронта генерал-майор Пуркаев настаивал на прекращении ударов, отводе 6-й армии из образовавшегося «мешка» к востоку с одновременным выдвижением сюда стрелковых корпусов от старой границы. Механизированные корпуса предполагалось отвести за линию обороны стрелковых частей для сосредоточения и переформирования. Видимо, здесь сыграло роль и опасения командования фронтом, что вышедшие к востоку и юго-востоку от Дубно немецкие танковые дивизии повернут на юг и ударом на Тарнополь постараются окружить 6-ю армию. Так, в разведсводке штаба ЮЗФ от 22:00 26 июня отмечалось: « Противник в течение дня главные усилия прилагал на радзехув-бродском направлении, пытаясь развивать прорыв в направлении Броды, Тарнополь». [216]
В действительности же немцы рвались вперед, на Киев, а план окружения предполагал гораздо более глубокие «канны» – с участием наступавшей из Румынии 11-й армии.
26 июня в 21:00 штаб фронта отдал 6-й армии приказ: «С наступлением темноты… начать отход на новый оборонительный рубеж: Нв. Почаюв, Пониква, Ушня, Золочов, Гологуры, Ганачув. Границы: справа – Шепетовка, (иск.) Кременец, Холоюв; слева – (иск.) Ст. Константинов, Тарнополь, Перемышляны, Грудек Ягельоньски». [217]
Боевые действия вокруг Дубно 25–30 июня 1941 г.
Этим же приказом в подчинение армии передавался развернутый на указанном рубеже 37-й стрелковый корпус (141-я и 139-я стрелковые дивизии) и дислоцированная в Тарнополе 80-я стрелковая дивизия.
Но Ставка категорически запретила отступление и потребовала продолжить контрудары. Поэтому находящийся в районе Кременец, Судобичи 36-й стрелковый корпус получил приказ нанести удар на Дубно с юго-восточного направления, [218] 8-й мехкорпус – с юго-западного. Части 15-го мехкорпуса должны были изменить направление наступления с северо-западного на северное, выйти к Берестечко и, перерезав основные коммуникации 1-й танковой группы, тоже повернуть на Дубно. Сводный отряд 8-й танковой дивизии 4-го мехкорпуса (единственное, что удалось вырвать у 6-й армии) занял позиции между Полоничной и Лопатином, слева от 15-го мехкорпуса. В дальнейшем именно он должна был возобновить движение на Радзехов, куда ранее наступал 15-й мехкорпус.
Согласно распоряжению Военного совета фронта наступление предполагалось начать утром 27 июня. Командующий 5-й армией генерал Потапов, в чье ведение были переданы 9-й и 19-й мехкорпуса, отдал им приказ атаковать противника по сходящимся направлениям от Луцка и Ровно на Млынов и отбросить его за реку Икву. На Дубно должен был наступать 36-й стрелковый корпус, тоже находящийся в ведении 5-й армии.
Однако, наступление левого фланга 5-й армии не удалось – за ночь немцам удалось подтянуть в этот район отставшие пехотные части, переправить их через Икву и значительно усилить свою оборону. Уже в 10:00 27 июня штаб фронта в своей разведывательной сводке отмечал:
«Радзехув-бродское направление. В 7 часов до двух танковых полков выдвигались по дорогам из Дубно на Ровно. (Данные требуют проверки). До одного танкового полка к исходу 26.6.41 г. обнаружено в движении из ст. Почаюв на Кременец. Пехотные части, внедренные в прорыв, прикрывают фланги, переходят к обороне…
Противник, по-видимому, прорвал слабую оборону наших частей в районе Дубно и распространяет прорыв на Ровно. Можно ожидать попыток прорыва и в южном направлении». [219]
Командир 9-го мехкорпуса Рокоссовский, обнаружив перед собой вновь подошедшие крупные силы противника (помимо 13-й танковой здесь уже появилась 25-я моторизованная и 111-я пехотная дивизии вермахта, а также части 14-й танковой дивизии), счел наступление бесполезным – тем более, что в этот же день 298-я и 299-я пехотные дивизии противника при поддержке танков 14-й танковой дивизии нанесли удар по правому флангу корпуса под Луцком, и туда пришлось срочно перебрасывать 20-ю танковую дивизию. Поэтому Рокоссовский предпочел, не дожидаясь бессмысленных потерь, сразу же доложить начальству, что его атака не удалась. Положение на участке 9-го мехкорпуса стабилизировалось до первых чисел июля.
19-й мехкорпус перейти в наступление тоже не смог. [220] Части его 40-й танковой дивизии медленно отступали от Млынова к Ровно, имея на флангах прорвавшиеся подвижные группы 13-й немецкой танковой дивизии, а 43-я танковая дивизия отражала атаки противника на подступах к Ровно. 213-я моторизованная дивизия в сражении не участвовала вообще, поскольку была передана в группу Лукина и теперь пыталась отбить Острог. Связи с частями Рокоссовского 19-й мехкорпус не имел, как и с командованием 36-го стрелкового корпуса – которое находилось вообще неизвестно где и своими дивизиями тоже не управляло.
Более того, выдвигавшиеся от Дубно части 11-й и 13-й немецких танковых дивизий сами перешли в наступление на Ровно. Сначала был атакован правый фланг. В два часа дня, после сильной артподготовки, танки противника в сопровождении пехоты двинулись вдоль шоссе Млынов—Ровно, нанося удар в стык 40-й и 43-й танковых дивизий. Малочисленная советская пехота, не выдержав артиллерийского огня и атаки танков противника, стала отступать к городу. В 3 часа дня 86-й танковый полк 43-й дивизии, поддержанный огнем 43-го гаубичного артполка, контратаковал противника, отбросил его и восстановил положение. Немцы отошли к деревне Филявичи, потеряв (согласно нашим донесениям) 6 танков, 3 противотанковых пушки и около 2 рот пехоты, и более никаких атак в этот день не предпринимали. Наши потери составили 5 танков Т-26 (из них 2 огнеметных), 1 бронемашину и 41 человек убитыми и ранеными.
