Говард Рид - Артур – король драконов. Варварские истоки величайшей легенды Британии.
Монета скифского царя Атея. Серебро, IV в. до н. э.
Геродот был осведомлен о том, что происходило некоторое смешение культур греков и скифов, и называет эти две группы «грекоскифами», при этом не упоминая о прекрасных золотых изделиях смешанного стиля, производство которых только начиналось. Эта возникшая новая художественная традиция точно отражает основной принцип отношений между двумя народами – взаимопроникновение культур, основанное на взаимной выгоде. Это резко контрастирует с отношением обоих народов к персам, где взаимный антагонизм подпитывал стремление к господству и подчинению.
Это не означает, однако, что греки и скифы считали друг друга равными себе. Скифская элита определенно относилась к жившим в городах греческим торговцам и ремесленникам как к низшим по положению. Греки не остались в долгу, введя в оборот термин «варварский». Слово это имеет звукоподражательную основу, означая «бормотание» на каких- то непонятных языках. Геродот ясно дает понять, что прибыв к Черному морю с целью описать, что же находится за его пределами, он достиг «окраины» цивилизованного мира. Его интересовала экзотика, а скифские обычаи явно казались причудливыми нашему отважному хроникеру.
Скифская ритуальная практика заметно отличалась от греческой, и Геродот описывает скифские обряды очень подробно. Очевидно, он основывался на сообщениях людей, принимавших непосредственное участие в этих ритуалах. В частности, он описывает жертвоприношения Аресу {96}, которые ежегодно совершаются «в местопребывании правителей каждого округа». Арес, бог войны, представлен в виде древнего железного меча. Этот меч водружен на вершине огромной груды хвороста острием вверх, и ему приносят в жертву коней и рогатый скот. Людей также приносили в жертву, но иным способом. Скифы отбирали одного из каждой сотни пленных, после чего, полив его голову вином, перерезали ему горло над сосудом; затем сосуд поднимали на возвышение, и кровь из него выливали на меч.
К этому ритуалу имеет отношение скифский обычай, о котором также сообщает Геродот: скифский воин, убив первого врага, пьет его кровь. Головы всех убитых в бою врагов должны были быть принесены царю, и воин получает свою долю военной добычи по предъявлении этого своеобразного «счета» – голов своих жертв. Действует принцип «нет головы – нет добычи». Затем воин снимает с черепа скальп. Он может прикрепить его к уздечке, или, сшив несколько скальпов вместе, сделать из них плащ. Он может также взять череп своей жертвы и, отделив верхнюю часть, очистить ее и покрыть золотом, превратив в золотой сосуд для питья, используемый только в особых ритуальных случаях.
Этот обычай вычищать и золотить черепа представляется чрезвычайно распространенным. Есть надежные свидетельства о подобных поступках в китайском приграничье и среди большинства групп степных кочевников. В некоторых случаях такая практика не ограничивалась черепами врагов – сообщается, что в некоторых племенных группах таким же способом сохраняли черепа почитаемых предков. Ясно, что особая значимость таких черепов-кубков определялась представлением о них как о сакральных предметах, независимо от их происхождения. Они могли также использоваться в ритуале принесения клятвы. С этой целью в них наливали вино, в которое участники ритуала добавляли немного своей крови, а затем совместно его выпивали.
Целый ряд ритуалов имеет очевидное сходство с романами артурианы. Почти за 1000 лет до предполагаемого времени жизни Артура и за 2000 лет до того, как рассказы о нем были записаны, один из самых могущественных народов в мире верил в чудесные и божественные мечи и оружие, тесно связанное с человеческой кровью и жертвоприношением.
Они приносили царю головы своих жертв, а затем снимали с них скальпы, из которых шили плащи и делали из черепов золотые чаши для особых обрядов.
И Артур, и Ланселот владеют чудесными мечами; повсеместно считается, что человеческая кровь обладает магическими свойствами; Дева Повозки доставляет ко двору Артура целый воз человеческих голов; дважды упоминается о плащах и мантиях, сделанных из человеческих волос. Хотя Святой Грааль обычно не отождествляется с черепом, но он определенно изготовлен из золота и связан с кровью и вином.
Наиболее сложные ритуалы, описанные Геродотом, – это обряды при погребении царей и великих вождей. Они включают мумифицирование усопшего правителя и торжественный обход с его телом по всей Скифии в течение сорока дней, затем погребение в специально построенном из деревянных жердей доме. Его оставляют покоиться вместе со своими сокровищами, особенно золотыми чашами, и его главной женой, слугами и самыми лучшими конями – всем тем, что было принесено ему в жертву и погребено вместе с ним. Затем над могилой насыпают огромный могильный холм, так называемый курган, многие из которых можно видеть в степях по сей день.
Мы предполагаем, что связь крови с вином является чисто христианской традицией, тем не менее есть свидетельства существования представлений о мистической связи этих двух субстанций более чем за 400 лет до рождения Иисуса. Действительно включение в христианский канон символических каннибальских обрядов (вкушения плоти и крови) выглядит определенно странным в контексте христианского учения, проповедующего мир и любовь. Заманчиво предположить, что мотив «Грааль – золото – кровь – вино» – всего лишь очень поверхностная христианская оболочка гораздо более старой и широко распространенной традиции, особенно учитывая то, что сходный символизм был важным элементом раннего кельтского ритуала.
* * *
Описываемые Геродотом обычаи в деталях подтверждаются археологическими находками, поэтому нет причин сомневаться, что последний акт погребальных ритуалов, о котором будет рассказано ниже, действительно имел место, хотя по понятным причинам материальных доказательств этого обряда не сохранилось.
Этот заключительный акт имел следующую форму. Через год после смерти царя для обряда отбирали пятьдесят его самых лучших слуг. Геродот с болью отмечает, что отобранные слуги были не иноплеменными рабами, а чистокровными скифами – самыми преданными подданными царя. Их всех удушали, затем извлекали внутренности, набивали тела соломой и зашивали. После этого умерщвляли пятьдесят лучших царских лошадей и набивали их утробы соломой. Затем вокруг царского кургана в землю вбивали пятьдесят пар деревянных столбов. Пятьдесят колес разламывали на две половины и прикрепляли к этим столбам ободьями вниз и помещали на них мертвых лошадей таким образом, чтобы их ноги свободно свешивались, не касаясь земли. Наконец, тела пятидесяти принесенных в жертву людей, пронзенные сверху донизу деревянным колом, сажали на лошадей, и, совершив все это, участники похорон уходили, оставив призрачную кавалькаду скакать вокруг могилы царя.
Геродот не приводит никаких объяснений этому странному обычаю, хотя как заключительный акт похоронного обряда он явно символизирует заградительное кольцо из главных вассалов, преданных смерти затем, чтобы сопровождать царя в загробной жизни. Любопытно, что эти символические вассалы должны были быть расставлены «по кругу», подобно тому, как Артур располагает своих рыцарей за знаменитым Круглым Столом.
Также Геродот, описывая скифов и их восточных соседей, дает характеристику разным народам и приводит подробности из их жизни. К примеру, он рассказывает нам о «лысых» людях с курносыми носами и длинными подбородками. Это представляется одним из первых упоминаний о людях монголоидной внешности, которые хотя и не были лысыми, но в большинстве своем не имели бороды. Эти люди, с которыми Геродот не имел прямого контакта, по- видимому, зимой жили в белых войлочных палатках, устроенных вокруг деревьев. Более вероятно, что для строительства палаток использовались решетчатые каркасы, как это делают кочевники в наше время.
В другом месте Геродот упоминает, что будины, чей город Гелон был разрушен Дарием, имели сероголубые глаза и рыжие волосы {97}. Любопытно, замечает он, что жители города отличались внешностью от своих властителей будинов и говорили на полускифском-полугреческом языке. Это еще один пример того, как конная воинская элита навязывает свою власть местному пешему населению.
Другой группой, интересовавшей Геродота, были савроматы {98}. Он подробно рассказывает, как племя жестоких амазонок-воительниц было разгромлено греками, но смогло спастись и бежать в Скифию. Скифы поначалу встретили вновь прибывших настороженно, но вскоре некоторые из молодых скифов начали сходиться с этими женщинами, которых они называли на своем языке ойорпата – «мужеубийцы». Эти молодые люди пытались убедить воительниц поселиться среди скифов в качестве жен, но амазонки полагали, что скифские женщины их никогда не примут. Они заявили:
