Жозеф Мишо - История крестовых походов
Мы приближаемся теперь к катастрофе, бедственным образом закончившей эту экспедицию, слухи о которой привели в трепет Азию. Армия Креста следовала по берегам Салефа, маленькой речки, вытекающей близ Ларанды и впадающей в Киликийское море. Император Фридрих, желая ли выкупаться или только переплыть через эту речку, спустился в воду и через минуту был вытащен оттуда без всяких признаков жизни. Смерть его привела в смятение и уныние всю армию; некоторые пилигримы не могли пережить этого бедствия; другие, предавшись отчаянию, отпали от веры Христовой. Современная история, описывая это несчастное событие, в трепете отступает перед ужасающими тайнами Провидения. Крестоносцы продолжали медленно продвигаться вперед, унося с собой останки своего знаменитого вождя, который до сих пор поддерживал в них бодрость; свидетельства летописцев представляют несогласие относительно того места, где предано было погребению тело Фридриха: иные говорят, что в Тире, другие - что в Антиохии. Разделившись на несколько корпусов, часть армии крестоносцев прибыла в Антиохию, где сделалась жертвой чумной эпидемии; другие, проходя через алеппские владения, все почти попали под власть мусульман. "Во всей стране, - говорил один арабский писатель, - не было семьи, у которой не имелось бы трех или четырех невольников-германцев". Из 100.000 тевтонских крестоносцев, отправившихся из Европы, едва только 5000 добрались до Палестины. Несчастная участь, постигшая эту могущественную армию, приводит в недоумение человеческую мудрость - при мысли обо всем, что произвел проницательный гений Фридриха для того, чтобы обеспечить успех этой экспедиции.
Глава 15
Победы Саладина. - Осада Сен-Жан-д'Акры (1189-1190)
После всего рассказанного до сих пор о священных войнах историк останавливается в затруднении среди множества совершившихся уже фактов и перед вновь возникающими со всех сторон событиями. Становится трудно передавать их в полной последовательности и с соблюдением строгой точности в числах; приходится то забегать вперед, то возвращаться назад, чтобы представить с большей ясностью различные происшествия.
Между тем как в Европе слышались повсюду новые призывы к Крестовому походу против Саладина, победителя Тивериады и Иерусалима, войска султана продолжали вторгаться во владения христиан. Однако же один город внезапно проявил сопротивление соединенным силам нового властелина Востока. Жители Тира поклялись скорее умереть, чем подчиниться мусульманской власти; эту великодушную решимость возбудил в них Конрад, сын маркиза Монферратского, прибывший в город в то время, когда истомленные жители помышляли уже о капитуляции Саладину. Конрад принял на себя начальство в городе, расширил рвы, восстановил укрепления, и под его руководством жители поняли, как следовало вести борьбу с сухопутными и морскими силами сарацин.
Отец Конрада, взятый в плен во время Тивериадской битвы, томился в заключении в Дамаске, когда вдруг Саладин велел привести его к себе; он вздумал воспользоваться личностью старого маркиза Монферратского, чтобы обезоружить храброго защитника Тира. Султан обещал Конраду возвратить ему его отца и предоставить ему богатые владения в Сирии, если он откроет для него городские ворота. Вместе с тем Саладин угрожал ему выставить маркиза Монферратского впереди рядов сарацин и, таким образом, подвергнуть его ударам осажденных. Конрад отвечал, что он считает презренными дары неверных, что жизнь отца для него менее дорога, чем успех христианского дела, и что если варварство сарацин дойдет до того, что они погубят старца, то он вменит себе в славу быть сыном мученика. Саладин возобновил осаду; сопротивление тирян доходило до героизма. Среди волн, у подножия укреплений возникали беспрерывно новые битвы. Везде мусульмане встречали тот же героизм христиан, который столько раз приводил их в трепет. Отчаявшись взять Тир, Саладин отправился осаждать Триполи, который также принудил его отступить.
Ги Люсиньян, получив свободу, задумал возвратить себе престол, который был однажды предоставлен ему судьбой. Он явился в Тир, но здесь не захотели признать его королем, и тогда он предпринял осаду Птолемаиды во главе 9000 человек, которых ему удалось собрать под свои знамена. Город Птолемаида, или Сен-Жан-д'Акра, выстроенный на берегу моря, на окраине большой равнины, был окружен с этой стороны высокими стенами, глубокими рвами и грозными башнями, между которыми замечательна была башня под названием Проклятая. Каменная плотина ограждала гавань и заканчивалась фортом, выстроенным на уединенном утесе, возвышавшемся среди волн. Осада Птолемаиды, длившаяся два года, началась в конце августа 1189 г. Флот, состоявший из пизанцев, заграждал все входы в крепость со стороны моря. Немногочисленное войско короля Ги разместилось в палатках по скату холма Туронского, одного из холмов, пересекающих равнину по соседству с Акрой. Спустя три дня после своего прибытия христиане совершили энергичное нападение на город. По словам летописца, это первое нападение открыло бы вход в крепость, если бы весть о приближении Саладина не распространила панический страх среди осаждающих. Между тем, сюда прибыли 12.000 фризских и датских воинов и отряд англичан и фламандцев под начальством архиепископа Кентерберийского и Иакова Авенского. Эти части подкрепили силы небольшого войска Ги Люсиньяна.
Саладин, между тем, также приблизился со своей армией, раскинул свои палатки по Кизанскому холму и окружил ими со всех сторон лагерь крестоносцев. После многих битв, которые не могли поколебать христиан, султан пожелал дать генеральное сражение и назначил его на пятницу - день, который у всех народов, исповедующих магометанскую веру, посвящается молитве. Он выбрал данный день и час, чтобы возбудить фанатизм и усиленное рвение мусульманской армии. Во время этого сражения Саладин вытеснил христиан со всех позиций, которые они занимали по берегу моря, и пробился за стены крепости. Здесь он оставил самых надежных воинов и возвратился на Кизанский холм.
Ежедневно приходили сюда новые христианские отряды из западных стран; с прибытием подкреплений из Италии, Франции, Германии и Англии лагерь все более и более увеличивался; глубокие рвы и земляные окопы окружали его и придавали ему вид крепости. Больше 100.000 воинов собралось уже перед Акрой, между тем как могущественные монархи, руководившие Крестовым походом, занимались еще только приготовлениями к отъезду.
Уже 40 дней франки осаждали эту крепость, и беспрерывно происходили у них схватки или с гарнизоном, или с отрядами Саладина. 4 октября христианская армия спустилась с холма и расположилась на равнине в боевом порядке. На многих прелатах были шлемы и доспехи. Король Ги, впереди которого четыре рыцаря несли Евангелие, начальствовал над французами и над иоаннитами. Конрад, прибывший из Тира, чтобы разделять труды христиан, предводительствовал венецианскими, ломбардскими и тирскими воинами. Ландграф Тюрингский шел во главе германцев, пизанцев и англичан, составлявших центр армии. Великий магистр храмовников со своими рыцарями, герцог Гвельдрский со своими ратниками составляли резервный корпус; охранение лагеря было поручено Готфриду Люсиньянскому и Иакову Авенскому. При первом столкновении левый фланг мусульманской армии отступил в беспорядке. Лагерь Саладина был взят. Множество сарацин под влиянием страха обратились в бегство по направлению к Тивериаде.
Овладев турецким лагерем, христиане бросились грабить палатки, и всякий порядок был нарушен. Тогда сарацины, заметив, что их больше не преследуют, соединились по призыву Саладина, и сражение возобновилось. Изумление и ужас овладели толпой христиан. Разные слухи, распространившиеся под влиянием страха, довершают беспорядок; растерянная толпа не повинуется более своим вождям. Анри Бриеннского опрокидывают с лошади в ту минуту, когда он старается собрать свой рассеявшийся отряд; он ранен, ему угрожает смерть, но крики его не возбуждают сострадания ни в ком, даже в брате его Эрарде Бриеннском. Маркиз Тирский, покинутый своими, обязан был своим спасением только великодушной храбрости Ги Люсиньяна. Иаков Авенский спасся исключительно благодаря преданности одного молодого воина, который решился предложить своего коня знаменитому вождю. Рыцари-храмовники почти одни сопротивлялись сарацинам; большинство их погибло; начальник их, попавший в руки мусульман, был предан смерти в палатке Саладина. В этот день на акрской равнине находилось более 200.000 сражающихся.
При наступлении зимы мусульманская армия удалилась в Саронские горы, называемые арабами Каруба по причине огромного количества растущих на них рожковых деревьев (caroubiers). Что же касается крестоносцев, то, оставшись на равнине одни, они растянули линии своих войск по всей цепи холмов, окружающих Птолемаиду. Христиане вырыли рвы по скату холмов, на вершинах которых они расположились и обнесли свои участки высокими стенами. Их лагерь был так сильно укреплен, что даже, как выражается арабский историк, "и птицы с трудом могли бы туда проникнуть". Зимние потоки разлились по равнине. Крестоносцам нечего было опасаться теперь внезапных нападений армии Саладина, и они деятельно продолжали осаду Птолемаиды; гарнизон крепости уже не мог долго поддерживать защиту без помощи мусульманской армии.
