Алексей Борисов - Нюрнбергский процесс, сборник документов (Приложения)
Вопрос: Вам известны директивы ОКВ, рекомендующие германским войскам применение различных насилий и беззаконий против гражданского населения на оккупированных территориях?
Ответ: В связи с русским походом?
Вопрос: Да.
Ответ: Мне только известно, что перед каждым походом Гитлер созывал высший генералитет и на этих совещаниях давал соответствующие указания. И в данном случае он созвал такое совещание. Однако в своих указаниях он не рекомендовал применение жестокостей в отношении гражданского населения, но он указал, что германские солдаты не должны наказываться за различные проступки, совершенные в тыловых районах. Эти устные указания фюрера вызвали тогда среди офицеров недовольство, и я знаю, что фельдмаршал фон Браухич вопреки этим указаниям издал совершенно противоположный приказ относительно поддержания дисциплины в войсках. Каких-либо письменных указаний, соответствующих этим устным указаниям Гитлера, я не знаю.
Вопрос: Я прошу Вас ознакомиться с некоторыми документами, которые мы Вам предъявим, и высказать свое мнение по поводу этих документов.
(Предъявляются указания о военной подсудности в районе «Барбаросса».)
Ответ: Вспоминаю, что я уже раньше читал этот документ. Это главным образом оперативные указания.
(Предъявляются:
1) Дополнения к указанию №33 от 23 июля 1941 г. об обеспечении безопасности в покоренных областях;
2) Директива ОКВ от 16 сентября 1941 г. о коммунистическом, повстанческом движении в оккупированных областях.)
Ответ: Эти документы я читал в 1941 году.
Вопрос: Вам предъявляется указание ОКВ от 7 октября 1941 г. о разрушении городов Москвы и Ленинграда.
Меня интересует Ваше мнение как высшего офицера германской армии по поводу содержания этих документов.
Ответ: Это самые худшие предписания из тех, которые Гитлер давал германской армии. Он дьявольским образом утверждал на совещании перед началом похода против России, что имеются разведывательные данные о том, что якобы в России будут таким же образом обращаться с немецкими солдатами.
Все, что содержится в этих документах, полностью соответствует его устным указаниям на этот счет. Документы составлены в тех выражениях, которые употреблял Гитлер на этих совещаниях.
Для меня, как и для других высших офицеров германской армии моего возраста, было просто удивительным, что другие высокие руководящие лица не протестовали против этих приказов. Однако мне известно, что фронтовые генералы в большинстве своем не поступали в соответствии с этими приказами.
Вопрос: Еще один вопрос. Какие, по Вашему мнению, конечные цели преследовала Германия в войне против Советского Союза?
Ответ: Эти цели на сегодня звучат настолько смешно, что мне трудно даже говорить об этом. Я также не знаю, действительно ли думали об этих целях серьезно. То, что я об этом слышал, звучит примерно так, как я сейчас скажу: Германия намерена свое жизненное пространство расширить далеко на восток. Для этого должны возникнуть новые военные границы примерно следующим образом: Закавказье должно быть включено в новые границы, далее граница должна проходить по западному побережью Каспийского моря вплоть до Астрахани, затем вдоль по Волге вверх и затем с верховьев Волги в направлении Архангельска.
Вопрос: Кто Вас информировал о таких планах?
Ответ: Я не могу сейчас это сказать с определенностью. Кроме того, я не могу утверждать, чтобы я об этом плане узнал сразу. Я себе составил такое представление по отдельным отрывочным высказываниям.
Вопрос: По высказываниям кого именно?
Ответ: Я мог слышать об этом во время ежедневных докладов об оперативной обстановке у Гитлера. В этих встречах я принимал участие, начиная с конца декабря 1941 года. Вероятно, Гитлер после преодоления кризиса зимы 1941—1942 гг. и после выработки начала летнего наступления 1942 года выразил подобные намерения.
Вопрос: По каким причинам Вы оставили пост в ОКВ?
Ответ: Внешним поводом для этого было сотрясение мозга, которое я получил во время покушения в июле 1944 года. Я использовал этот повод для того, чтобы уйти из ОКВ, что я намеревался сделать уже в течение нескольких лет. Лечащий меня врач помог мне и изобразил мою болезнь таким образом, чтобы облегчить мой уход из ОКВ. Другой врач помог мне не вернуться в ОКВ вплоть до конца войны.
Вопрос: Какими причинами Вы в действительности руководствовались, оставляя свой пост в ОКВ?
Ответ: В первую очередь — это подобного рода позорные директивы, во-вторых, сумасшедшая стратегия, которую Гитлер осуществлял. Например, он раньше всегда утверждал, что потеря нефтяных районов Румынии, а также прорыв нашей обороны во Франции с последующим вторжением союзников означает проигрыш войны для Германии, между тем, когда так и случилось, он не искал мира.
Нюрнбергский процесс. Сб. в 7-томах, т.2, с. 632—639.
Протокол допроса Вельгельма Венглера
Нюрнберг,
19 декабря 1945 г.
Начало допроса 11.40
Окончание -"- 12.20
Полковник Покровский: Я прошу разъяснить д-ру Венглеру, что сейчас будет оформлен его допрос в качестве свидетеля. Допрос производит заместитель Главного обвинителя от СССР полковник Покровский.
Допрос производится при участии переводчика капитана Кучина. Капитан Кучин предупрежден об ответственности за неправильный перевод.
Вопрос: Ваша фамилия, имя, отчество, звание и должность, которую вы занимали в германском военном или административном аппарате?
Ответ: Моя фамилия Венглер, имя Вильгельм, рождения 1907 года, 12-го июня. С осени 1942 года я был вольнонаемным советником юридической группы «заграница» ОКВ.
Вопрос: Военного звания вы не имели?
Ответ: В то время не имел.
Вопрос: Перед тем как перейти к вопросам по существу, я считаю себя обязанным разъяснить вам, что вы сейчас будете давать показания в качестве свидетеля, что вы как свидетель обязаны отвечать правдиво на все вопросы, которые вам будут поставлены, и сообщать все вам известное по этим вопросам. Достаточно ли это ясно?
Ответ: Да, это само собой разумеется.
Вопрос: Готовы ли вы дать такие показания?
Ответ: Да.
Вопрос: Приходилось ли вам в силу вашего служебного положения сталкиваться с вопросами относительно линии поведения ОКВ в целом или отдельных его руководителей к советским военнопленным?
Ответ: Да, я был осведомлен об этом.
Вопрос: Со слов кого-либо другого или вы имели личное отношение к этим вопросам?
Ответ: Вначале, в 1942 году, я по ряду причин, о которых скажу ниже, не имел никакого отношения, как и мой отдел, к вопросу о военнопленных. Однако впоследствии я имел возможность знакомиться с некоторыми документами по этому вопросу.
Вопрос: Можете ли вы в связи с этим сказать, что вы считаете себя в курсе этого вопроса?
Ответ: Да.
Вопрос: Я тогда прошу сообщить, когда, при каких обстоятельствах и что именно вам стало известно по этому вопросу?
Ответ: Мне известно, что в начале кампании Советское правительство обратилось к германскому правительству с предложением взаимно применять в отношении военнопленных Женевскую и Гаагскую, в особенности Женевскую, конвенции. Я знаю, что шеф ОКВ, Кейтель, отказался рассмотреть эти предложения.
Вопрос: Каким образом стало вам известно о позиции Кейтеля?
Ответ: Я видел копию документа, в которой говорилось об этом деле.
Вопрос: Видели ли вы это лично?
Ответ: Да, я видел это лично.
Вопрос: Было ли в этом документе сказано, что Кейтель отказался от этого предложения, и как вы об этом узнали?
Ответ: Да, как раз в этом документе это было сказано. Это объясняется тем, что наиболее важные документы в нашем отделе подшивались в особое дело, которое вел граф Мольтке и которое я очень основательно в свое время проработал. Поэтому я хорошо помню содержание этого документа.
Вопрос: Какую должность занимал в этом отделе граф Мольтке?
Ответ: Он был референтом группы.
Вопрос: «заграница»?
Ответ: Группа «заграница» делилась на несколько секций, каждая в составе 5—6 человек, Мольтке был самым важным референтом одной из групп, кажется, 2-б, но название это менялось, так что это не точно. Все важные документы попадали к нему.
