Владимир Дмитриев - «Всадники в сверкающей броне»: Военное дело сасанидского Ирана и история римско-персидских войн
Весной 359 г. передовые персидские части вторглись в римские владения и стали опустошать приграничные районы империи. Для выяснения ситуации и уточнения численности армии Шапура II римское командование приняло решение отправить на разведку Аммиана Марцеллина, тогда еще молодого протектора, позднее написавшего сочинение под названием «Деяния» (в русском переводе — «Римская история») — наш главный источник по истории римско-персидских отношений в середине и второй половине IV в. Используя свое знакомство с сатрапом Кордуэны Иовинианом, который втайне был на стороне римлян, будущий историк смог лично наблюдать переправу персидских войск через реку Анзабу (совр. Заб). Получив от Аммиана новые сведения, римское военное руководство организовало эвакуацию сельского населения в города и уничтожение посевов зерна. Параллельно с этим осуществлялись мероприятия по укреплению западного берега Евфрата в местах возможной переправы персидского войска. Примерно в это же время армия Шапура II прошла мимо Нисибиса. Но двинуться дальше ей помешали два обстоятельства: начавшийся в это время разлив Евфрата, преградивший путь персидскому войску, и разоренная Римлянами местность, лежавшая перед ним. В связи с этим персы приняли предложение римского перебежчика Антонина: обогнуть с севера опасный район, что позволило бы, по его мнению, избежать почти 150-километрового перехода по пустыне, и перейти Евфрат через находившиеся выше по течению броды. В результате на пути персов оказалась римская крепость Амида.
Первоначально царь не планировал брать эту мощную крепость, тем более что ее укрепления не так давно были дополнительно усилены{56}, и собирался по совету перебежчика Антонина вторгнуться в глубь римских владений, оставив Амиду в своем тылу. Тем не менее непредвиденные обстоятельства в корне изменили ситуацию. Шапур лично приблизился к стенам Амиды для ведения переговоров о добровольной сдаче крепости, но, будучи узнанным римскими воинами, подвергся обстрелу. Одно из пущенных в него копий задело царские одежды, и, разгневавшись, Шапур решил было осадить крепость, однако по многочисленным просьбам своих приближенных он согласился дать защитникам Амиды еще один шанс и предложил сдать город добровольно.
К Амиде вновь были посланы парламентеры с целью ведения переговоров, однако во время этой процедуры случилось еще одно трагическое и на этот раз роковое происшествие: один из римлян метким выстрелом из баллисты нанес смертельную рану сыну царя хионитов Грумбата — главного союзника Шапура в походе 359 г. Это окончательно решило участь Амиды: она была обречена стать жертвой «манам» убитого хионитского царевича.
Осада Амиды персами и их союзниками в лице хионитов, сегестанцев и албанов длилась 73 дня. Положение римлян усугублялось отсутствием поддержки извне, поскольку римский полководец Сабиниан, невзирая на доводы и уговоры опытных советников, не желал отправлять войска на помощь осажденным. Кроме того, в самой Амиде скопилось огромное количество людей, съехавшихся сюда на ежемесячную ярмарку незадолго до подхода персов. Жара и большое число умерших привели к вспышке инфекционных болезней.
В конце концов в результате многочисленных приступов, непрерывного обстрела и разрушения крепостных укреплений персы ворвались в Амиду и учинили кровавую расправу над ее жителями; как пишет Аммиан Марцеллин, они «избивали как скотину всех вооруженных и безоружных без различия пола» (Amm. Marc. XIX. 8. 4).
Взятых в плен руководителя обороны Элиана и трибунов персы распяли на крестах, оставшихся в живых офицеров увели в плен, всех пойманных в Амиде и близ нее римлян безжалостно убили. По данным Аммиана Марцеллина (скорее всего, несколько преувеличенным), персы потеряли под Амидой около 30 тысяч человек (Amm. Marc. XIX. 9. 9). Вероятно, именно этим во многом объясняется их жестокость, проявленная в отношении жителей крепости и пленных римлян.
Амиду взяли в конце сентября, и Шапур был вынужден возвращаться в Персию в связи с приближением осенней распутицы. Таким образом, героическая оборона Амиды, длившаяся два с половиной месяца, спасла восточные римские провинции от опустошительного персидского нашествия.
Однако стратегическая инициатива по-прежнему находилась в руках персов, и новое вторжение было лишь вопросом времени. Весной следующего, 360 г. армия Шапура вновь вторглась в римские владения. На этот раз первой римской крепостью на пути персов была Сингара. После отказа, полученного в ответ на традиционное предложение о сдаче, персидское войско приступило к ее осаде, длившейся несколько дней. В итоге город был взят штурмом, а его гарнизон частично уничтожен. Большую же часть находившихся в Сингаре римлян персы взяли в плен и вывезли в глубинные районы Персии, продолжая тем самым издревле существовавшую на Ближнем и Среднем Востоке практику переселения жителей захваченных городов.
В это время основное римское войско стояло под Нисибисом (примерно в 100 км от Сингары) и не оказало помощи Сингаре, что было объяснено невозможностью перехода большой армии по безводной пустыне, лежащей между Нисибисом и Сингарой. Однако этот довод вряд ли является убедительным, поскольку расстояние в 100 км римская армия могла бы преодолеть за два дня без какого-либо риска даже в условиях пустыни; так, Вегеций отмечал, что римское войско за пять часов даже размеренным шагом способно пройти 20 миль, т. е. почти 30 км (Veget. ERM. I. 9).
После взятия Сингары Шапур, как и год назад, миновал Нисибис, опасаясь столкновения с находившимися там главными силами римлян и мощной крепостью, и подошел к Безабде — укреплению на правом берегу Тигра. Гарнизон Безабды состоял из трех легионов и отряда стрелков, набранных из местных жителей. После отказа от добровольной сдачи персы осадили крепость, и через несколько дней ее постигла участь Сингары: ворвавшись в город, они учинили жестокую резню; кроме того, было захвачено и большое количество пленных. Поврежденные укрепления Безабды отремонтировали, а в самой крепости был оставлен гарнизон из отборных персидских воинов.
В оставшийся до наступления осени срок Шапур II намеревался захватить еще одну значительную крепость — Вирту, но времени было слишком мало. Понеся потери, он ушел обратно в Персию — готовиться к новому походу.
К весне 361 г. персидские войска вновь были готовы к вторжению на территорию Римской империи. Шапур сосредоточил свои силы на одном направлении и готовился к форсированию Тигра, однако по неясным причинам медлил с началом кампании. На этот раз император Констанций II сумел организовать оборону своих границ и вышел навстречу персам, но он не знал, в каком месте Шапур намерен перейти Евфрат, и тоже выжидал. Возможно, именно потому, что римляне на этот раз были готовы к встрече с ним, Шапур не отважился перейти границу и вернулся в свои владения.
Вскоре после этого в империи произошли важные события, ставшие переломными как для Рима, так и для Персии. 5 октября 361 г. умирает Констанций II, и на престол вступает император Юлиан (361–363).
В отличие от своего предшественника, новый император действовал более решительно. Сразу после прихода к власти Юлиан активно готовится к походу против Персии. Весной 363 г. римские боевые части, стоявшие на востоке, получили приказ о начале боевых действий. В соответствии с полученными указаниями они сосредоточились в различных пунктах, ожидая подхода главных сил во главе с Юлианом, который выступил из Антиохии 5 марта 363 г. и в скором времени, соединившись с остальными частями, перешел Евфрат. 27 марта Юлиан был уже в Каллинике. Персидский поход императора Юлиана начался.
Выйдя из Каллиника, армия Юлиана двинулась на юг, вдоль левого берега Евфрата; по пути следования император принял посольство местных арабских вождей, предоставивших ему отряды для выполнения вспомогательных функций. Одновременно прибыл и римский флот, состоявший из 1000 грузовых и 50 военных судов, а также 50 кораблей, приспособленных для наведения переправ, — всего 1100 единиц.
Теперь уже в сопровождении флота Юлиан продолжил движение вдоль Евфрата, пройдя Керкусий, Зайту и Дару. В начале апреля армия римлян переправилась через реку Абору (совр. Хабур), левый приток Евфрата, после чего наведенные мосты по приказу Юлиана сожгли, дабы никто из римлян не помышлял о возвращении назад. Дальше начинались персидские владения, и войска, приняв боевой порядок, стали продвигаться вперед более осторожно. Колонна римлян растянулась на 10 миль, т. е. почти на 15 км; такого огромного войска против Персии Рим не посылал никогда. Флот следовал по реке параллельно армии.
В середине апреля римляне встретили первую вражескую крепость — Анафу, стоявшую на острове посреди Евфрата. Ее гарнизон, поддавшись на уговоры и обещания находившегося в римской армии сасанидского царевича Ормизда, согласился добровольно сдаться. Командиру гарнизона — персу по имени Пузей — было присвоено звание трибуна; население Анафы вывезли в Сирию, а сам город сожгли. После этого армия Юлиана продолжила движение вперед, уничтожая все на своем пути.
