Андрей Ястребов - Боже, спаси русских!
Всем известно, что Толстой не мог смириться с существованием смертной казни, «как и Достоевский, как и Тургенев, как и Вл. Соловьев, как и все лучшие русские люди. Западные люди не потрясены, и казнь не вызывает в них сомнения, они даже видят в ней порождение социального инстинкта. Мы же, слава богу, не были так социализированы. У русских было даже сомнение в справедливости наказаний вообще», – говорит Живов. Достоевский вообще-то считал, что больная совесть преступника сама требует кары. А Толстой последовательно шел до логического предела, отрицая государство, суд, уголовные и прочие наказания. Он буквально верил в евангельские слова «Не судите, да не судимы будете». Так и многие русские верят в то, что праведный суд будет только на том свете.
Крапивное семя
Белинский (быть может, в минуту досады) называл Россию страной, где «нет не только никаких гарантий для личности, чести и собственности, но нет даже и полицейского порядка, а есть только огромные корпорации разных служебных воров и грабителей».
Таковы были традиции, зародившиеся еще в Московской Руси.
Из XVII века хорват Юрий Крижанич свидетельствует: «Приказным людям не дают соответствующей платы. Бедный подьячий должен сидеть весь год в приказе целыми днями, не пропуская ни единого дня, а часто сидит и целыми ночами, а из казны ему идет алтын в день, или 12 рублей в год.... Как же ему прокормить и одеть и себя, и жену, и челядь? Но однако же живут. А на что живут? Легко догадаться: живут, торгуя правдой. Поэтому неудивительно, что в Москве так много воров, разбоя и убийств, а гораздо удивительнее, как могут еще жить в Москве честные люди». Российская система чинов была узаконена Петром I в «Табели о рангах», изменившей и систематизировавшей чиновничью иерархию. Ранг по Табели получил название «чин», а лицо, обладавшее чином, стало называться «чиновник». «Золотым веком» российского чиновничества стал XIX век, когда Россия, по выражению В. О. Ключевского, «управлялась уже не аристократией, а бюрократией». Так появился мощный инструмент императорской власти в России, именуемый государственной службой, – жестокая, ориентированная на верноподданничество, но не лишенная разумных принципов система. Бумаготворчество – отличительная черта деятельности всех российских учреждений, ведь результат их работы определяется количеством бумаг и толщиной служебных журналов. В губернских учреждениях особенно ценилось умение чиновника писать и переписывать, а также «отписываться» (такое искусство ценилось – и сейчас ценится – особо высоко). В делопроизводстве накапливались горы бумаг, что создавало порой непреодолимые сложности в понимании сути дела. Контроль существовал лишь на бумаге, на практике каждый чиновник, особенно из мелких, действовал бесконтрольно, в меру собственных понятий и представлений. Сложившуюся к середине XIX века систему управления страной как нельзя лучше характеризует выражение, приписываемое Николаю I: «Россией управляют столоначальники».
Вот что говорил Александр Дюма о русском слове «чин»: «В России все определяется чином. Напоминаю, что "чин" – это перевод французского слова "ранг". Только в России ранг не заслуживают, а получают... Не в соответствии с заслугами. А так, как полагается им по чину. Потому, по словам одного русского, чины – настоящая теплица для интриганов и воров».
Наблюдательный француз выводит правило: «Надо иметь в виду, что в России есть такое правило: подчиненный никогда не может быть прав перед своим начальником». Писатель забыл еще об одной аксиоме: рядовой гражданин всегда бесправен перед чиновником.
Всем известно, в чем состоит задача русских чиновников: как можно более усложнять жизнь рядовому человеку. До тех пор, пока она, жизнь, не станет совершенно невыносимой.
Об этом, в частности, написана пьеса А. В. Сухово-Кобылина «Дело». Там чиновники мучают безвинных людей, честную семью.
С тех пор, по мнению большинства русских, в этом плане ничего не изменилось. Не верите? Проведите на улице небольшой блиц-опрос на тему «Что вы думаете о чиновниках?», – и вы улучшите свои познания в области русского мата.
Чиновники поступают так не из врожденной любви к подлостям, а потому, что это их ремесло, и еще потому, что хотят получить взятку. Кто бы сомневался! Об этом можно подробнее прочитать в главе, посвященной деньгам. Иногда вышестоящие власти производят среди чиновников проверки, и тогда чиновники взятку не берут, а дают. Вспомним комедию Гоголя «Ревизор».
Многое поражало в Российской империи любопытного Александра Дюма. Писатель упоминал о «Табели о рангах», о всяческих советниках – титулярных, надворных, статских, тайных, – что дало ему основание ехидно заметить: «В России больше советников, чем где бы то ни было, но здесь меньше всего просят совета».
Замечательно характеризует русскую бюрократию история о поручике Киже, которая дошла до нас благодаря писателю и автору-составителю знаменитого «Толкового словаря живого великорусского языка» Владимиру Ивановичу Далю. Он является автором «Рассказов о временах Павла I», записанных им со слов своего отца.
Однажды некий военный писарь, составляя приказ по производству офицеров в следующий чин, выводя слова «прапорщики ж такие-то в подпоручики», совершил ошибку – перенес на следующую строку окончание слова «прапорщики» («ки»), написав его с большой буквы и слитно с последующим «ж». Так появился некий «прапорщик Киж».
Император Павел, подписывая этот указ о производстве прапорщиков в подпоручики, решил почему-то особо выделить Кижа и начертал собственноручно «Подпоручик Киже в поручики». И этот свежеиспеченный поручик почему-то пришелся царю по душе: на другой день Павел произвел его уже в штабс-капитаны. Вскоре вышел указ о присвоении Киже звание полковника, с царской пометкой на приказе: «Вызвать сейчас ко мне». Все военное руководство переполошилось, но отыскать Киже смогли, только найдя первый, с писарской ошибкой, приказ, и тогда лишь поняли, в чем дело. Но никто не посмел доложить императору, что столь любимый им офицер – плод писарской ошибки. А поскольку Павел торопил с аудиенцией, то решились наконец доложить о полковнике Киже – он-де скоропостижно помер и посему прибыть не может. «Жаль, был хороший офицер...» – сказал с грустью Павел.
Так появляются у нас в России люди и события, существующие только в канцелярских бумагах.
И КАКОЙ ЖЕ РУССКИЙ...
О ЧИНОВНИКАХ
Представитель власти на местах – чиновник. Не просто начальник, а чи-нов-ник. Почувствуй разницу.
Начальник в России – тот, кто если даже икнет или пукнет посреди философской беседы, то каким-то образом это деяние окажется к месту и может стать аргументом, наподобие силлогизма.
Начальник, конечно, мерзавец, но это необходимое условие существования. Усилим мысль: гадкого существования, которое складывалось веками нашей истории.
Начальники и чиновники в России – очень живучи. Это та порода, у которой очень трудно отнять социальную жизнь. Чиновник – особая статья. Чиновник – это тот, у кого доступ к тому, кто имеет доступ. Деньги, деньги, деньги.
В России если хочешь поиграть в Бога, стань чиновником.
У всех начальников лица созданы для указания правил, тонкие губы – для высказывания единственно правильной точки зрения.
Чиновники даже Россию любят иначе, чем ты и я. Они любят ее действенно, настойчиво, по-мужски, как мачо, потому что у их чувства есть реальная точка опоры и приложения усилий – власть. В центре же нашей любви – твоей, моей – туман мифов и пустота метафор.
Мечта каждого русского босса одна: когда его уволят, преданные подчиненные в реальном отчаянии порыва преданности делают себе харакири. К примеру, сняли начальника метро – заглохли недра подземной жизни. Или, не дай бог, уволили министра здравоохранения – капец котенку...
Если российский чиновник захочет, он с утра отменит законы земного притяжения, после обеда выведет из оборота таблицу умножения как дешевую фальшивку, а четырехрублевая монета сделается средством оплаты или передвижения. И главное, 99 % из нас с ним согласятся. Подумают про себя: «Как меня только угораздило попасть в пьесу Адамова, Ионеско или Беккета? Я и не видел-то ни одной. И даже не знаю, кто они такие».
Русские, полиция и охранка
К полиции в России тоже издавна сильная нелюбовь. В ней едины интеллигенция и простой народ. Вообще, разговоры об оторванности интеллигенции от народа кое в чем преувеличены. Недоверие ко всякой власти – вот чувство, которое веками сплачивает русскую нацию.
7 июня 1718 года Петр I учредил в Санкт-Петербурге Главную полицию. Полиция не только следила за порядком в городе, но и выполняла ряд хозяйственных функций, занималась благоустройством города – мощением улиц, осушением болотистых мест, уборкой мусора и т. п. Ее стараниями в 1721 году в городе были поставлены первые фонари и скамейки для отдыха. Была организована пожарная служба. Кроме того, полиция обладала полномочиями судебной инстанции и имела возможность назначать наказания по уголовным делам. Но с тех пор функции полицейских служб сильно изменились.
![Дмитрий Бантыш-Каменский - История Малой России, со времен присоединения оной к Российскому государству при царе Алексее Михайловиче. Часть 1 [Издание 4]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
