Александр Витковский - Военные тайны Лубянки
А вот и уникальная «Синяя книга», некоторые материалы которой не рассекречены до сих пор. Сюда на протяжении всей войны заносились и систематизировались добытые различными путями сведения об органах безопасности, разведки и контрразведки, а также диверсионных школах фашистской Германии независимо от места их расположения — будь то территория рейха, фашистские страны-союзники или оккупированные районы Советского Союза.
Читаю: «Школа подготовки подростков-диверсантов в местечке Гемфурт близ города Касселя (Германия) была организована в июле 1943 года и называлась Зондеркоманда «Гемфурт». Начальник школы — унтер-офицер Шимек. Подбор, вербовку и обучение проводят попавшие в плен бывшие офицеры Красной Армии. Школа вербует 13–17-летних агентов обоего пола из детских домов Орши и Смоленска. Одновременно в школе обучалось 25–75 детей. Заброска подростков-диверсантов на территорию СССР проводилась самолетами. Агенты забрасывались парами в гражданской одежде и без документов для проведения диверсий преимущественно на железных дорогах. В первые дни августа 1944 года более 60-и выпускников школы были заброшены на территорию Белоруссии. В феврале 1944 года школа переведена из Гемфурта в замок Бишофсфельден в шести километрах от города Конин. В августе 1944 года передислоцировалась в город Жгув, затем в Луккенвальд и объединилась с зондерлагерем «Абвер-2».
Аналогичная спецшкола действовала в Бобруйске, где подростков натаскивали на ведение разведки ближних тылов Красной Армии. А школа в городе Славянске обучала детей-разведчиков действовать в условиях ближнего и дальнего тыла. Диверсантов-парашютистов из числа молодежи 14–20 лет готовили и в краснодарской элитной спецшколе. В Орше обучали подрывников-диверсантов. По неподтвержденной информации, с 1942 года в городе Краматорске велась подготовка «спящих» агентов из числа подростков для оседания в глубоком советском тылу. «Спящий» — это значит затаившийся до времени агент. После легализации он ведет жизнь обычного человека и даже не выходит на связь со своими руководителями. Задания у него могут быть разные — от диверсионной и агитационной антисоветской деятельности до выполнения террористических актов в отношении руководителей государства.
За скупыми строчками казенных бумаг — десятки жизней советских ребятишек, волею судьбы оказавшихся в фашистских разведшколах.
Открываю первое попавшееся под руку дело.
Читаю и поражаюсь тому, сколько горя, страданий и житейских трагедий пришлось вынести Саше Строганову — пацану из смоленской деревни, которому к началу войны едва исполнилось 12 лет. С отцом и двумя братьями он ушел в партизаны, сражался с карателями. В одном из жестоких боев, когда часть отряда была уничтожена, погиб его старший брат. Пробираясь в родную деревню, Саша был пойман фашистами. Затем мучительно долгие месяцы голода, кошмара и смерти в концлагере, детском доме и диверсионной школе в Гемфурте. Его обучали полгода и в августе 1944 на парашюте забросили в район Бреста с заданием подрывать паровозы и железную дорогу.
У мальчишки хватило ума отказаться от проведения диверсии, но не хватило смелости обратиться в милицию. Он добрался до родной деревни, где узнал, что все его близкие погибли. В октябре того же года подростка арестовали, обвинили по статье 58, пункт «а» (измена Родине) и по условиям военного времени, несмотря на малолетство, определили срок — три года. Но Особое совещание при НКВД СССР, которое состоялось 28 июля 1945 года, зачло в качестве наказания те девять месяцев, которые он провел в предварительном заключении, и освободило его из-под стражи. В ту пору ему еще и 17 не было, а испытал он столько, что не каждый взрослый мужик сдюжит. В 1995 году заключением прокурора Смоленской области Александр Евсеевич Строганов был полностью реабилитирован.
Еще одна папка и еще одна детская трагедия.
На глазах 13-летней Маши Полетаевой фашисты за связь с партизанами убили ее мать. Девочку схватили и отправили сначала в Витебский концлагерь, затем в лагерь смерти Майданек, где по приказу изуверов-гестаповцев она вместе с другими заключенными строила крематорий. В июне 1944 года ее перевели в лагерь под Лодзью для детей-диверсантов. Здесь вместе с другими девочками и мальчиками Машу одели в немецкую форму, выдали винтовку, и до ноября 1944 года она проходила специальную подготовку агента-диверсанта. Но в тыл Красной Армии ее забросить не успели. В середине января 1945 года курсантов эвакуировали. В дороге колонну разбомбила советская авиация. Побросав винтовки, девочки небольшими группами разбежались кто куда, а через несколько дней Маша столкнулась с передовым отрядом советских фронтовых разведчиков, которым рассказала о своих злоключениях.
Знакомясь с документами, открываю самую толстую папку.
Евтухович Юрий Николаевич, 1913 года рождения, уроженец Тамбова, русский, образование н/высшее, лейтенант Красной Армии. В августе 1941 года попал в плен, был переводчиком, затем вступил в фашистский «русский легион», а вскоре стал преподавателем школы унтер-офицеров, где из пленных бойцов РККА готовили карателей. Лично подготовил 28 человек, которые с диверсионными заданиями переправлялись за линию фронта. Предатель был задействован в карательных экспедициях против партизан Смоленской области, сам принимал участие в допросах и расстрелах. За заслуги ему присвоили звание лейтенанта немецкой армии. Летом 1943 года он набирал в детдомах оккупированных советских территорий мальчиков и девочек 10–14 лет, отвозил их в Гемфурт, где служил воспитателем и преподавал основы диверсионно-вредительской работы. Лично завербовал 62 подростка, многие из которых были заброшены в тыл Красной Армии для проведения диверсий.
Судя по архивным документам, в конце 1944 года советскими органами госбезопасности был пойман и перевербован один из унтер-офицеров, подготовленных Евтуховичем и заброшенных с диверсионным заданием в наш тыл. Отработав ему легенду прикрытия и задание по разложению сотрудников диверсионной школы, советские контрразведчики переправили агента через линию фронта.
Вернувшись на свою базу, агент доложил об «успешно выполненном задании», прошел проверку, а вновь встретившись с Евтуховичем, завоевал его доверие и поступил на службу преподавателем в диверсионную школу для малолеток. Уже в начале 1945 года во время эвакуации школы ему удалось склонить Евтуховича и группу подростков остаться на месте и дождаться подхода Красной Армии. 27 января Евтухович был задержан и вскоре уже давал показания сотрудникам контрразведки «СМЕРШ».
Именно эти признания изменника свидетельствуют о том кощунстве, с которым фашисты расчетливо и цинично использовали советских детей в своей диверсионной работе. Враг исходил из того, что на освобожденных Красной Армией территориях было много бездомных подростков, которые в пекле войны и оккупации потеряли своих родителей. Советские бойцы и командиры, местное население сочувственно относились к этим детям, помогали им чем могли и не подозревали их в диверсионной деятельности. Поэтому малолетние агенты могли подойти к паровозам и незаметно бросить в тендер кусок динамита, замаскированный под каменный уголь. Попадая в топку, взрывчатка срабатывала, надолго выводя паровоз из строя. Были обучены подростки и подрыву железнодорожного полотна, обрыву линий связи, а с помощью зажигательных шашек могли уничтожать продовольственные склады, запасы горючего, казармы, автотранспорт, медицинские пункты.
Что касается безопасности самих детей, то фашистов она не очень заботила. На все группы отрабатывалась одна-единственная легенда прикрытия: подростки идут в родные края, искать родителей. А «уголь» подобрали на станции, чтобы в деревнях обменять на хлеб. Не интересовала фашистов и выживаемость агентов-малолеток. Кроме взрывчатки каждому перед выброской давали всего по полкилограмма колбасы, булку хлеба, 300 граммов сахара, полпачки табаку, 300–400 рублей советских денег и никаких документов. Зато непосредственно перед посадкой в самолет каждый, независимо от пола и возраста, дополнительно получал… по 100 граммов водки.
Поразила меня и практика парашютно-десантной подготовки. Она проводилась… прямо в день заброски уже на аэродроме. В течение нескольких минут детям просто рассказывали, как управлять парашютом во время снижения (чтобы не сесть на деревья) как лучше приземляться (чтобы не сломать ноги) а самое главное — как спрятать парашют. Все остальное — мелочи. Видимо, и водки давали для храбрости. Ведь после такой подготовки даже взрослый не отважится вот так, запросто, выпрыгнуть из самолета. А полупьяных детей, даже если и заартачатся, можно просто выкинуть за борт. Парашют раскроется сам, а дальше — кому как повезет.
Вся психологическая подготовка сводилась к запугиванию маленьких диверсантов. Им говорили, что на родине они считаются врагами. И даже если они придут с повинной, их все равно расстреляют. Пережив смерть родителей, дети на собственном опыте испытали, что жизнь на войне не стоит и копейки. Поэтому верили своим «учителям».
