Борис Кузнецов - «Она утонула...». Правда о «Курске», которую скрывают Путин и Устинов
Почти через три часа, в 02:22, гидроакустик Андрей Лавринюк зафиксировал металлические стуки, которые раздавались из глубины. В 02:29 гидроакустический комплекс «Петра Великого» начал посылать импульсы кодовой связи. В 03:00 после посылки кодового сигнала опознания прослушивались стуки металлического тона, в 03:10 после посылки кодовых сигналов гидроакустическим комплексом «Полином» вновь прослушивались стуки. На тот момент никаких кораблей и судов в районе поиска, кроме «Петра Великого», не было, и источником стуков, исходивших из глубины, могли быть только оставшиеся в живых подводники.
В журнале была сделана запись: «Маневрирование переменными курсами и ходами для определения источника стуков». Впоследствии на допросе Бояркин назовет его «движением способом „клеверного листа“». Мне представляется, что переменное маневрирование «Петра Великого» по курсу и скорости в непосредственной близости от нахождения «Курска» давало большой разброс пеленгов на стуки. Даже незначительная ошибка счисления пути корабля могла дать большую погрешность при пеленговании. Крейсер маневрировал на расстоянии 1 5-20 кабельтов от затонувшей лодки.
Еще большей глупостью кажутся мне попытки запеленговать стуки при циркуляции «Петра Великого». Для непосвященного читателя поясню: невозможно точно определить направление в градусах на небесное светило, если ты непрерывно двигаешься по кругу. Следовало, как я считаю, отойти на 20–30 кабельтов, лечь на курс, равный пеленгу на стуки, и пройти по нему, затем то же самое проделать с перпендикулярным курсом. Мне кажется, можно было организовать пеленгование стуков двумя кораблями, оснащенными современными гидроакустическими комплексами «Полином», предварительно расставив их и привязав друг к другу радиолокацией.
Этого, к сожалению, сделано не было. В процессе поиска отсутствовало взаимодействие не только между кораблями и силами поиска, но и между боевыми частями ТАРКР «Петр Великий». Когда гидроакустики пеленговали стуки, штурманы не определяли место своего корабля, а командир или вахтенный офицер не задерживали циркуляцию. В момент стуков продолжались переговоры по звукоподводной связи и «режим тишины» не объявлялся.
Как показывает размещение кораблей и судов на карте, «Курск», «Петр Великий» и «Михаил Рудницкий» находились практически на одной линии, в створе, как говорят моряки.
Конечно, такое расположение не способствовало точности установления места стуков, а наоборот, создавало дополнительные помехи.
Говоря о привлечении к расследованию заинтересованных лиц, я имел в виду не только включение в правительственную комиссию Клебанова Главкома ВМФ Куроедова, но и, в качестве эксперта, — заместителя главного штурмана ВМФ России капитана I ранга Сергея Козлова, который определял местонахождение источников стуков. Проводя экспертизу, он не мог не увидеть ошибок и просчетов своих подчиненных, тем не менее он согласился быть экспертом, что не могло не сказаться на его объективности. Вообще же об этой экспертизе разговор еще впереди.
Но вернемся к утру 13 августа. В 10:17 вновь была зафиксирована по пеленгу серия из одиннадцати ударов. Крейсер следовал курсом по направлению стуков, и в 10:34 эхолот показал две аномалии, отстоящие друг от друга на несколько сот метров. Процитирую Валерия Рязанцева: «В качестве доказательства своей бредовой версии „профессионалы подводного дела“ превратили косяк трески в „неопознанный подводный объект“, лежащий рядом с затонувшей АПЛ „Курск“, а морскую медузу — в „полупритопленный аварийно-сигнальный буй“ английской подводной лодки».
Если первая аномалия, обнаруженная моряками «Петра Великого», была зафиксирована в навигационном и гидроакустическом журналах, то записей о второй там нет. О не обозначенной на карте аномалии по возвращении на базу штурман корабля должен доложить в гидрографическую службу флота, но и такого доклада не последовало. Запись об обнаружении двух аномалий есть только в вахтенном журнале флагмана Северного флота. Эта запись выглядит следующим образом:
«10 часов 34 минуты. Выявлены две аномалии глубины с центрами координат:
0 = 6903,8 N, 0 = 37033,3,03 Е, вторая
0 = 69038,8 N, 0 = 37039,01 Е. Отличие»
Что означают в записях выделенные мною жирным шрифтом минуты и секунды, я не понимаю. Мне казалось, что минуты и секунды обозначаются двумя цифрами, например, 0 = 69003,08 N, 0 = 37033,03 Е. Может быть, это чисто техническая ошибка при перепечатке, потому что в остальных случаях запись координат пишется так, как в учебниках по навигации. Впрочем, я допускаю, что запись появилась позднее. Основания так считать у меня есть — поддельными оказались многие документы.
Поговорим о времени обнаружения «Курска». Что считать моментом его обнаружения? По этому вопросу в материалах дела царит полный диссонанс. Я представляю это так: гидроакустики корабля, например, надводного, фиксируют шумы, классифицируют их как шум винтов подводной лодки, берут пеленг — и это означает, что подводная лодка обнаружена. Все последующие действия: определение дистанции, координат, скорости хода — не что иное, как уточнение параметров по обнаруженному объекту.
Адмирал Попов на допросе назвал время обнаружения затонувшего корабля: «Около 2 часов 30 минут 13 августа 2000 года. Как пояснил свидетель, акустики „Петра Великого“ услышали под водой стуки, скрежет и шумы стравливания воздуха. Позже в этой точке эхолот обнаружил лежащий на грунте объект. С приходом в район спасательного судна „Михаил Рудницкий“ по работе гидроакустической станции подводного крейсера объект был опознан как АПРК „Курск“, а в 18:30 подводный спасательный аппарат уже распознал его визуально». (Постановление о прекращении уголовного дела от 22.07.2002, с. 113).
Во времени, когда была обнаружена аномалия, много неразберихи. В постановлении о прекращении дела (с. 114) отмечается, что в 00:30 1 3 августа «Петру Великому» была поставлена новая задача — поиск «Курска», а вскоре была обнаружена аномалия.
Генпрокурор Устинов в книге указывает разное время установления места гибели «Курска». Первый раз: «Воскресенье, 13 августа 3:21. Эхолот крейсера „Петр Великий“ обнаружил на морском дне „аномалию“, которой, как стало ясно впоследствии, оказался лежащий на дне „Курск“». Второй раз: «13 августа 2000 года в 9 часов… на глубине около 108 метров обнаружен лежащий на грунте крейсер».
Я больше верю вахтенному журналу. Согласно записи в нем, аномалия зафиксирована эхолотом в 10:34 13 августа 2000 года.
Зачем адмиралы максимально сокращают время уточнения места гибели «Курска» эхолотом? Это понятно. Надо показать выдающееся достижение командования флота по поиску затонувшего корабля в сроки, значительно превышающие нормативы. А зачем это нужно Устинову? Ведь в его руках были материалы уголовного дела. На самом деле и 11 часов, которые потребовались для обнаружения места гибели «Курска», — время небольшое.
Подведем итог.
Скорость, с которой был обнаружен «Курск» и которой так гордятся адмиралы, на самом деле обусловлена пеленгацией акустиками «Петра Великого» взрыва, произошедшего на «Курске» в 11:28 12 августа, о котором руководители учений вспомнили спустя 12 часов после гибели корабля и обнаруженных ими же стуков из глубин моря.
Не вызывает никакого сомнения тот факт, что стучали подводники из 9-го отсека, совершая свой последний подвиг и помогая обнаружить место гибели корабля. Их досрочно «похоронили» Колкутин, потом — Савенков с Егиевым, затем — военные суды, а следом — и генеральный прокурор в своей книге.
То, что сделали гидроакустик «Петра Великого» Андрей Лавринюк и другие гидроакустики крейсера, а также обреченные на гибель моряки, в заслугу себе приписало бывшее руководство Северного флота. Я не удивлюсь, если кое-кто из руководителей СФ обиделся, не получив государственную награду за быстрое обнаружение ЗПЛ.
Теперь о важном.
Генпрокурор Владимир Устинов пишет в книге: «Из хроники событий.
10:00 утра (13 августа. — Б.К.). Первый спасательный корабль прибыл на место происшествия и начал попытки спасения подводной лодки».
Заглянем в вахтенный журнал ТАРКР «Петр Великий» за 13 августа: «11:11 — С пеленга 255° подошли СС „Михаил Рудницкий“ и СБ-523. Начали наведение судов на выставленную веху. 11:40 — СС „Михаил Рудницкий“ встало на якорь. Подошли ВПК „Адмирал Чабаненко“, „Адмирал Харламов“».
Что это означает? А то, что, по свидетельству самого генерального прокурора и записям в вахтенном журнале, кораблей и судов в районе гибели «Курска» не было, а следовательно, не было и не могло быть неустановленных лиц, которые стучали из подводной части надводных кораблей. Таким образом, сам генеральный прокурор делает версию следствия о стуках с какого-либо другого корабля, кроме «Курска», несостоятельной.
