Самые громкие мистификации от Рамзеса до Трампа - Келер Петер
Иные авторы не позволяют писать за себя в прямом смысле — они списывают. Порой трудно сказать, является ли какое-то произведение искусства плагиатом или шагом в творческом развитии. «В литературе не существует шестой заповеди, поэт вправе бывать везде, где он найдет материал для своих произведений. Он может присвоить себе целые колонны с резными капителями, если только великолепен храм, поддерживаемый ими, — утверждал Генрих Гейне в одном из своих парижских писем, ссылаясь на великие имена. — Это хорошо понимал Гёте, а до него и Шекспир. Нет ничего глупее, чем требовать у поэта черпать все свои сюжеты из себя. Это оригинальничание».
Так считал Гейне в 1830-е годы. Спустя 140 лет американский писатель Алекс Хейли мог бы сослаться на Гейне, когда его обвинили в плагиате. Вероятно, он не сделал этого, поскольку в суде речь шла не о художественном произведении, а о правах собственности и деньгах. В романе Roots («Корни») Хейли на примере семейной хроники семи поколений рассказал историю рабства в США. Роман, опубликованный в 1976 году, перевели на 37 языков, а в 1977 году по нему сняли мини-сериал.
Роман Гарольда Курлендера «Африканец», увидевший свет в 1967-м, пользовался меньшим успехом.
В 1977 году Хейли получил Пулицеровскую премию, Курлеидер — нет. В основе романа «Корни», несомненно, лежал «Африканец», и в 1978 году Курлендер подал в суд. Он обвинил «мистера Хейли в копировании языка, идей, смысла, событий, ситуаций, сюжета и персонажей», а эксперт, профессор английского языка Майкл Вуд, подтвердил его правоту, приведя в качестве доказательства 81 заимствование.
Хейли не стал ждать решения окружного суда Нью-Йорка и выплатил Курлендеру 650 000 долларов. В итоге он вышел победителем, хотя и понес ощутимые финансовые потери. Роман Курлендера и в дальнейшем мало кого интересовал, а вот «Корни» признали эпохальным произведением. В 2016 году роман, рассказавший миру историю афроамериканцев, снова экранизировали.
Иногда дело может принять другой оборот. Клэр Голль, вдова эльзасского поэта Ивана Голля, писавшего на немецком и французском языках и умершего в 1950 году, обвинила Пауля Целана в плагиате. Делан — друг ее мужа, некоторое время управлявший его наследством, якобы воспользовался неизвестной в Германии французской лирикой Голля. Строки Целана «Вы мелете на мельницах смерти белую муку обещанья» — образ, взятый из стихотворения Голля «Мельница смерти». Метафора Целана «ожерелье из рук» навеяна «ожерельем из жаворонков» Голля. «Седьмая роза» также позаимствована у Голля.
На деле все совсем иначе. «Ожерелье из жаворонков» не встречается у Голля, «седьмой розы», напротив, нет у Целана. Строка из его стихотворения «Кристалл» звучит так: «Семью розами позже зажурчит фонтан».
Клэр Голль, вероятно, двигала зависть к известному поэту, в тени которого произведения ее мужа грозили зачахнуть. В 1960 году она написала для литературной газеты «Баубуденпоет» статью «Неизвестное о Пауле Целане», где вновь упрекнула его в плагиате и представила дополнительные доказательства. Стихи Целана: «В облике вепря / Бредет мой сон чрез леса / По кайме вечера» якобы следовали строчкам Голля: «Вепри с таинственными треугольными главами / Бредут моими сверкающими снами».
Однако Целан написал не «мой», а «твой сон», и у Голля вместо «снов» — «сердце».
В 1967 году вдова предприняла еще одну попытку. На этот раз она вменяла Целану в вину, что его знаменитая, сочиненная в 1945 году «Фуга смерти» подражает Chant des Invaincus («Песня непобедимых») Голля, написанной в 1942 году. Клэр Голль признала, что Целан использовал произведение Голля не напрямую, а через немецкий перевод, начинающийся словами «пьем тебя, черное молоко скорби». Но в 1945 году такой перевод еще не существовал.
Последний упрек Клэр Голль высказала в эпилоге к сборнику стихотворений Die Antirose («Антироза»), среди авторов которого, помимо Ивана, указана и она сама. Так постепенно выяснилась правда. В том же 1967 году германист Эрхард Швандт в своей статье «Неприятности с изданием Ивана Голля» раскрыл, что не Пауль Целан копировал Ивана Голля, а его вдова уподобляла стихотворения мужа лирике Целана.
Истории из истории — 1
Великое царство фризов
В середине III тысячелетия до нашей эры фризы господствовали от Северного моря до Гибралтара. Альдланд (или же Атлант) — так называлось их царство, походившее на страну обетованную, где редко бывали морозы, но сияли золотом созревающие колосья. В 2193 году до нашей эры погрузилась Атлантида в море. Но фризы, из-под ног которых ушла земля, встали под парус, поплыли в мир и под предводительством мореплавателя Инки, возможно, даже достигли Южной Америки.
Разумеется, сохраняется некоторая неопределенность, ведь вести об экспедициях в Новый Свет никогда не доходили до Европы. Однако фризы абсолютно точно осчастливили своих ближайших соседей в Старом Свете. Так, Одиссей (лат. Ulixes) — на самом деле фриз Улисс, а культуру грекам принесла фризская дева-защитница Минерва (от min erva — «мое наследие»), также известная как Нехалления (Nyhellenia), «новое спасение». Самих фризов посетил ариец из Индии Крис-Ан (отсюда: христиане, Кришна, Кришан), также носивший имена Ии-Сус и Будда. Он проповедовал в стране фризов и приобщал к истинному учению. Оно было искажено после его смерти, но его отголоски нашли отражение в древнем фризском народном праве.
Эту удивительную историю можно узнать из хроники, которая была составлена, согласно ее же тексту, в «3349 году от затопления Атлантиды», что «по христианскому летосчислению» приравнивается к «тысяча двести пятьдесят шестому году». Хроника принадлежала корабельному плотнику, служащему голландского Императорского военно-морского флота и фризу Корнелису Овер де Линдену из Ден-Хелдера, города на побережье Северного моря у острова Тексел. Начиная с 1860 года, он постепенно раздал около 200 листов друзьям и экспертам для ознакомления, и, когда в 1872 году был опубликован перевод с древнефризского языка на нидерландский, изумленная публика узнала, что так называемая «Хроника Ура-Линды» — скорее семейная хроника, посвященная истории семьи Овер де Линденов, также известной как Overa Linda. Их генеалогическое древо восходит к фризской праматери и богине Вралде (Wralda), чье имя составлено из слов «Веральд» (werald — «мир») и «Уралда» (urаIda — «древний»).
Очевидно, что Корнелис Овер де Линден хотел пошутить, и для серьезных ученых вопрос о подделке вообще не стоял. Тем не менее фризские патриоты вместе с голландскими и немецкими националистами отчаянно отстаивали подлинность документа. Их не смущало даже то обстоятельство, что летопись зафиксирована на обычной машинописной бумаге фабрики Tielens und Schrammen в 1850 году. Ведь ее же из поколения в поколение раз за разом переписывали члены семьи! Этим также объясняется, почему язык «Хроники» — просто состаренный новый голландский.
Доказательства подделки признали достаточными только тогда, когда библиотеку Корнелиса Овер де Линдена, умершего в 1873 году, пустили с молотка и обнаружили в ней словари древнефризского, юридические книги и другие источники: «Германию» Тацита, «Немецкую мифологию» Якоба Гримма и «Северогерманский мир, или Наши исторические истоки» Кнута Клемента. Они и стали инструментами для создания «Хроники». Даже для датировки гибели Атлантиды автор взял фризский крестьянский календарь, где 2193 годом до нашей эры оказался отмечен Всемирный потоп. Кроме того, можно найти и другие источники у знакомых Овер де Линдена — например, у переводчика Йана Герхарда Оттема. К рукописи мог приложить руку и Тьяллинг Юстес Хальбертсма, ученый из Девентера, который переписывался с Якобом Гриммом. В 1877 году стало ясно: летопись — обманка, хотя и забавная.
Однако в 1922 году спор вновь разгорелся всерьез. Голландский фольклорист, а затем оберштурмфюрер СС Герман Вирт, наткнувшись в поисках германского культурного наследия на «Хронику Ура-Линды» и настаивая на подлинности, перевел ее в 1933 году на немецкий язык и снабдил исчерпывающим атласом иллюстраций. Но национал-социалисты неожиданно раскритиковали соучредителя националистического Немецкого общества по изучению древних сил и мистики («Аненербе»): демократические идеи фризов, миролюбие и матриархальный социальный порядок противоречили принципу фюрера, воинственному мышлению и нацистским идеям. Что еще хуже, в хронике восточные соседи фризов в Твискланде (промежуточная страна, то есть Германия) подвергались остракизму как грабители, агрессоры и любители устроить резню. Итак, «германская Библия» тоже канула в небытие.
