Стивен Кут - Августейший мастер выживания. Жизнь Карла II
Пока его люди с облегчением облачались в предоставленные городскими властями новые одежды и башмаки, Карл пытался рекрутировать новых солдат. Мужчинам от шестнадцати до шестидесяти было приказано собраться на полях, сразу за городскими стенами. Всем, за вычетом цареубийц, была обещана амнистия, тех, кто покинет армию парламента, ожидала награда, а ссылка на «Ковенант» уладила религиозные проблемы. Но народу собралось совсем немного, и стало ясно, что Карлу придется воевать с солдатами, которых он привел из Шотландии. Король по-прежнему со всей энергией отдавался подготовке к военным действиям. Ремесленникам было приказано заняться фортификациями, в близлежащих деревнях заказывали продовольствие, городские окраины сровняли с землей, мост через Северн разрушили, чтобы им не мог воспользоваться противник.
Однако охраны у моста не выставили, и это была первая из допущенных роялистами оплошностей. В районе сосредоточились парламентские силы общим числом до 30 тысяч солдат; Кромвель приказал генералам Ламберту и Флитвуду форсировать Северн и занять позиции у Уорчестера. Используя деревянные планки, они пересекли полуразрушенный и неохраняемый мост и, отбросив подоспевший отряд роялистов, починили его. По мосту переправились 11 тысяч солдат. Так пала первая линия обороны королевской армии, а затем подоспел сам Кромвель с силами, в три раза ее превосходящими. Многие из высших офицеров Карла, предвидя неминуемую катастрофу, «выглядели полностью подавленными». Лэсси даже говорил, что «лучше бы королю оказаться сейчас в отдаленных частях страны».
К 29 августа силы Кромвеля сосредоточились для наступления, но он отложил штурм до 3 сентября — годовщины победы у Данбара. На рассвете загрохотали орудия, и Карл поднялся в кафедральную башню, откуда удобно было наблюдать за ходом сражения. Глядя через подзорную трубу в направлении Северна, он видел, как парламентские силы наводят через реку понтонный мост. Они действовали четко и спокойно, уверенные, что подоспевшая к этому времени кавалерия всегда их поддержит. Карл выслал триста горцев, но они были отброшены, и противник начал переправлять через реку свои батальоны.
Карл решил самолично атаковать Кромвеля на юго-востоке города. Демонстрируя безупречное мужество, он достиг кратковременного успеха. Под прикрытием артиллерийского огня роялисты яростно кинулись на противника. Канонада сменилась штыковой атакой, пики — прикладами мушкетов. Атака оказалась столь стремительной, сам король действовал с такой страстью, что противник попятился. Вот когда Лесли следовало бы прийти на помощь своему повелителю, но он давно уже был слишком подавлен, ему явно не хватало энергии, и в контрнаступление пошел Кромвель. Он форсировал Северн и отбросил роялистов к городским стенам. Их войско было рассеяно, вокруг царила такая паника, что Карлу пришлось проползать между колесами перевернутой повозки: мертвых быков отбросило в сторону. Лесли, как безумный, метался по городу, явно не зная, что предпринять. И лишь Карл сохранял присутствие духа. Вынырнув из-под повозки, он пробился к воротам, сбросил панцирь, потребовал нового коня и галопом помчался к солдатам, приказывая им остановиться и продолжать огонь. «Лучше убейте меня! — возглашал он. — Зачем оставаться в живых, чтобы видеть последствия этого ужасного дня?»
Но было уже слишком поздно. Парламентские силы потоками переправлялись по понтонам, и ни угрозы, ни мольба не могли заставить роялистов перегруппироваться или хотя бы закрыть ворота. Началась самая настоящая резня. По канавам текла кровь, повсюду валялись трупы людей и лошадей; одни из уцелевших воинов бежали прочь, другие едва держались на ногах и, оказавшись за воротами, падали на землю; местные крестьяне сначала очищали их до нитки, а потом забивали дубинами до смерти. Те, кому удавалось сохранить хоть какое-то присутствие духа, двигались в сторону кафедрального собора. Ричарда Бакстера, пуританского священника, разбудил топот копыт — это город покидала кавалерия роялистской армии. Отовсюду слышались стоны отчаяния, и «до самой полуночи сквозь окна и двери летали пули, а несчастные беглецы, еще надеющиеся сохранить себе жизнь, рассказывали об ужасах войны». И лишь когда над кровавым месивом сгустились сумерки, Карл решил оставить разоренный город. Он выехал через северные ворота. От задуманного им предприятия остались одни руины, и сама его жизнь оказалась в опасности.
Глава 6
Беглец
В сопровождении немалой группы приближенных Карл оставил Уорчестер поздним вечером 3 сентября 1651 года. Он потерпел поражение, он был измучен, однако же ясно понимал, что не имеет права впадать в отчаяние, что сама его жизнь зависит от умения владеть собой. Ему исполнился двадцать один год. И он был королем в изгнании.
Приближенные еще препирались относительно возможностей возвращения в Шотландию, но сам Карл уже отверг этот план, справедливо полагая, что столь долгое путешествие чревато немалыми опасностями. Куда целесообразнее отправиться в Лондон, где, затерявшись среди бедноты большого города, можно спокойно подготовиться к отъезду на континент. Для успеха задуманного было нужно, чтобы о короле знало как можно меньше людей, и Карл поделился своим планом только с лордом Уилмотом, сговорившись встретиться с ним в «Трех журавлях» на Томас-стрит. Других сподвижников тем временем следовало уговорить уехать, и многие годы спустя сам Карл вспоминал: «Как не получалось у меня привлечь их на свою сторону в борьбе с противником, так не вышло и в нужный момент избавиться от них».
Вскоре путников обступила сплошная тьма. Карл обратился за советом к лорду Дерби. Нужно было срочно найти пристанище, и Дерби вспомнил, что неподалеку живет та самая фермерская семья Пендереллов, которая столь трогательно ухаживала за ним после поражения у Уигэна. Католические семьи вроде этой разработали целую систему (надо признаться, действовала она чрезвычайно эффективно) тайной переброски священников и беглецов-верующих; к тому же они были безусловно преданы короне. На таких людей Карл мог смело положиться. По счастливому стечению обстоятельств среди сопровождающих короля оказался Карл Гиффорд, владелец поместья Боскобел, где Пендереллы арендовали землю; вместе со своим слугой он вызвался проводить короля в ту сторону — только не в само поместье, а в небольшой домик в Уайтледисе неподалеку, где, собственно, Пендереллы и жили и где царственный гость будет в еще большей безопасности. Карл согласился, и вся кавалькада неслышно проследовала через Стурбридж, остановившись лишь однажды, чтобы наскоро перекусить. На место прибыли ближе к рассвету.
Громкий стук в дверь поднял Джорджа Пендерелла с постели.
— Ну, что там в Уорчестере? — осведомился он.
— Король потерпел поражение. Он здесь.
Дверь немедленно отворилась, Карла поспешно проводили в холл. Подняли слуг, изголодавшемуся королю предложили хлеб, сыр и белое испанское вино. Послали за братьями хозяина, Ричардом и Уильямом; первый принес королю необходимую маскировку — мятую рубаху, зеленые штаны из грубой ткани, камзол из оленьей шкуры, пару изрядно измазанных грязью чулок и широкополую засаленную шляпу. Католическое подполье уже накопило изрядный опыт в такого рода делах. Короля превращали в ремесленника: Ричард Пендерелл принялся за его прическу, укорачивая волосы спереди и не трогая их по бокам. Тем временем принесли башмаки — они оказались слишком тесными, пришлось надрезать. Но все равно в ближайшие дни Карлу предстояло испытывать невообразимую боль в ступнях.
Затем появился Уильям Пендерелл. Лорд Дерби подвел его к Карлу со словами: «Это король. Вы должны о нем заботиться и охранять, как меня самого». Братья поклялись, что приложат все свои силы, однако было ясно, что при такой большой королевской свите много не сделаешь, поэтому всех, за вычетом лорда Уилмота, настоятельно попросили удалиться. Большинство отправилось в Шотландию, и лишь немногие избежали плена и казни. Интуиция не обманула Карла.
И все равно опасность не миновала. Солнце поднималось над горизонтом все выше, и Карлу следовало поскорее покинуть дом. Для завершения портрета ремесленника ему вручили секач — теперь он был ни дать ни взять работник, который чинит в близлежащем местечке Спринг-Коппис заборы. Именно там, сопровождаемый Пендерел-лами, настороженно оглядывающими окрестность, Карл собственными глазами увидел отряд местной полиции.
Полицейские уже останавливались в доме, где король был совсем недавно, справлялись о нем и выяснили, что он некоторое время назад проехал. Погоня возобновилась, но пошел сильный дождь. Это был настоящий ливень, и убежища не удавалось найти даже в самых укромных уголках Спринг-Коппис. Карл сильно проголодался и вымок до нитки. Что-то надо было делать, и Ричард Пендерелл велел своей замужней сестре раздобыть одеяло, а также хоть немного молока, яиц и сахара.
