Владимир Грызун - Как Виктор Суворов сочинял историю
«Пакт остается пактом, но скоро вся земля будет принадлежать нам…», — не сдается Суворов и вводит в бой свою следующую цитату:
«Велика наша страна: самому земному шару нужно вращаться девять часов, чтобы вся огромная наша советская страна вступила в новый год своих побед. Будет время, когда ему потребуется для этого не девять часов, а круглые сутки… И кто знает, где придется нам встречать новый год через пять, через десять лет: по какому поясу, на каком новом советском меридиане? („Правда“, 1 января 1941 года)» (с. 45–46<45>).
Все вышеперечисленное является отрывком из новогодней поздравительной речи капитана подводной лодки в рассказе «Своевременно или несколько позже», повествующего о веселой встрече нового года советскими подводниками. Краснофлотцы пекут пирожки, жарят котлеты, умащают торты кремом, распевают «Интернационал», а между делом легко уходят от свор вражьих эсминцев, тщащихся забросать советскую лодку бомбами. И все это в незабываемой атмосфере классического советского шапкозакидательства. А собственно цитата, коей Суворов размахивает, является не чем иным, как новогодним тостом капитана. И если уж мы будем принимать всерьез его слова про «новые советские меридианы», то хотелось бы напомнить, что «советскость» переносится не только через штыки, но и через засаленных коминтерновцев и через национально-освободительные революции. И уж, как говорится, «под занавес». Коли уж злой капитан после фужера шампанского растрепал экипажу дату начала агрессии, то приходится признать, что Суворов со своей гипотезой о дне «М» в 1941 году попал пальцем в небо — «через пять, через десять лет», — говорит фельетонный капитан.
И, наконец, настоящий шедевр разведывательного мастерства нашего бесстрашного засланца-предателя. Слово Резуну:
«Чем ближе была дата советского вторжения в Европу (июль 1941 года), тем более откровенной становилась „Правда“: „Разделите своих врагов, временно удовлетворите требования каждого из них, а затем разбейте их поодиночке, не давая возможности объединиться“ („Правда“, 4 марта 1941 года)» (с. 46<45>).
А теперь тишина! Внимание! Прошу барабанную дробь!!! Нервных просят не смотреть. Это была сама цитата. Теперь даю контекст:
«Людовик XI умело следовал совету Франческо Сфорца: „Разделите своих врагов, временно удовлетворите требования каждого из них, а затем разбейте их поодиночке, не давая им возможности объединиться“ (стр. 153). Вступив в переговоры с врагами, Людовик XI, как пишет Маркс, „старался перехитрить этих субъектов, пуская в ход дипломатию, вызывая раздоры и т. д…“ (стр. 153)».[201]
Ну и ну! Вот те на!!! Как вам такая откровенность «Правды»? Так прямо и лепит — хотим, мол, весь мир поработить. И всем об этом заявляет. Посредством Людовика XI и Франческо Сфорца. Это шедевр! Когда Витюха нам излагал Сталина в переложении выгнанного им Троцкого — это еще туды-сюды; когда сталинская агрессия оглашалась в интерпретации погибшей накануне (в 1939 году) летчицы-майора Полины Осипенко — это был уже легкий бред; когда планы Сталина из подвала шестой страницы в форме фельетона разъясняла беспартийная детская писательница Ванда Василевская — это уже маразм; а когда о кровавых намерениях Сталина на весь мир крикнул Людовик XI (одиннадцатый!!! Умер в 1483 году[202]) — это что? Это Суворов в его истинном обличии. Это яркий пример того, как он намеренно врет нам о нашей истории. Повторяю, НАМЕРЕННО ВРЕТ, а не «допускает кое-какие неточности», как утверждают наши наивные и доверчивые суворолюбы.
Кому интересно — это была статья Емельяна Ярославского с четвертой страницы. Выдержка из рецензии на первый том «Истории дипломатии» под редакцией В.П. Потемкина, накануне вышедший из печати, где автор бегло пересказывает ее содержание. Банальный вопрос: как (о, Боже мой), каким же образом связана эта рецензия с намерением советских начальников милягу Гитлера порешить? Это была всего лишь пятая глава, а мне уже тошно!
Тошно, главным образом, потому, что глава эта при тщательном ее рассмотрении отдает каким-то умственным расстройством. Я не о цитатах уже говорю, там, по-моему, все ясно. Я говорю о сути. Суворов ищет в заключенном в 1939 году советско-германском пакте, разделившем Польшу, некую тайную подлость для… Гитлера! Интересно, что судьба доверившихся гарантиям Запада поляков[203] его не волнует. Сталин, согласившись на раздел Польши, Гитлера подставил! Интересно, подо что? Под войну с гарантами поляков — англичанами и французами? Или под титул «виновник Второй мировой»? Война, конечно, фюрера огорчила, титул, возможно, тоже. И все! Убедившись, что в реальную войну те не вступят (тоже Сталин виноват?), Гитлер спокойно занялся своими делами — высадился в Норвегии, а потом и Францию разгромил.
А мораль такова. Если мы говорим о том, почему пала Польша, нужно в первую очередь посмотреть на тех, кто ей обещал помочь в случае опасности и не помог. Это СССР? Нет. Тогда почему мы снова во всем виноваты? Сталин тоже две недели ждал от союзников этой самой помощи Польше, ждал, пока мог. И, не дождавшись, взял то, что давал Гитлер. И, как показали дальнейшие события, правильно сделал, поскольку ждал бы дольше — вообще бы ничего не получил. А такой сомнительный проигрыш, как обвинения некоего перебежчика в том, что Сталин подло и незаслуженно взвалил на Гитлера клеймо зачинщика Второй мировой, или, якобы, заставил англичан и французов объявить ему войну (и не более того), его почему-то не волновали.
Глава 6
Вкратце об остальном
Лондон втемяшивает английской общественности мысль о раздорах в немецком руководстве. Будто бы я и Геринг — против войны. Дурацкая иллюзия!
Й. ГеббельсВакса чернит с пользою, а злой человек — с удовольствием.
Козьма ПрутковОдним большим общим моментом в книге означенного суворого Резуна является упор на наступательные приготовления Красной Армии перед войной. Мол, злобные коммунисты «уж сколько раз твердили миру», что они собирались обороняться, а на самом деле — готовились весь мир поработить. Здесь обязательно следует объяснить следующее обстоятельство, повлекшее за собой скачкообразный всплеск интереса к «Ледоколу» со стороны вполне серьезных людей, а затем столь же быстрое его падение.
«Ледокол» вышел в России на пике разоблачений, и его антисоветский пафос звучал весьма убедительно. Еще большей убедительности ему придавало особое свойство советской историографии, посвященной предвоенному периоду, — в ней было как бы два уровня.
Один — для очень средней школы и агиток в ярко-красных тонах:
«Броня крепка, и танки наши быстры»,
«а вместо сердца — пламенный мотор»,
«и красному знамени нашей отчизны»…
…но враг подкрался, занеся топор.
Короче, мы были готовы, готовы, готовы, а немцы — вероломно, вероломно, вероломно… И за попытки эту идиллию нарушить многие «кремлевские фальсификаторы» получали по шапке[204]
Однако существовал и другой уровень, предназначенный для более исторически продвинутых товарищей. В нем весьма скупо, но все же находили отражение факты, свидетельствующие о вопиющем безобразии, творившемся в РККА перед войной. Оное безобразие порождалось, в основном, массовыми отстрелами и посадками наиболее мыслящих военных кадров и крайне низким техническим уровнем молодой промышленности, с которым приходилось иметь дело советским конструкторам и инженерам.[205] Однако, читатели литературы и того, и другого уровня догадывались, что им чего-то недоговаривают.
И Суворов очень ловко сыграл на этом сознании полуправды. Сразу с началом Перестройки, как только сверху был дан сигнал — «можно говорить», все сколь либо мыслящие «кремлевские фальсификаторы» наперебой стали высказывать все свои досель скрываемые в безопасной глубине черепной коробки сомнения в готовности СССР к войне. Одни искали там, другие не там, третьи просто пинали Сталина. В головах же простых смертных все смешалось: как же так, в школе учили, что были готовы, Т-34 лучший танк войны, Ил-2 вообще «летающий танк», а тут — не готовы?
И вот как раз в это мгновенье во всю мощь импортных динамиков ударяет импортный же джаз, и в ослепительном свете опять-таки импортных прожекторов (ох уж эта потаенная страсть советского человека к импортному) появляется «Victor Suvorov» во всей своей импортной красе, с криком: «А не верьте вы своим историкам, все они кремлевские фальсификаторы, да коммунистические борзописцы. Слушайте меня — только лишь один я вам ВСЮ ПРАВДУ скажу». И сам-то он авторитетней не бывает: разведчик (Штирлиц, Джеймс Бонд, поди кучу секретов секретных знает), а не историк (они нам столько лет врали-врали), разведчик отечественный (иностранцу нас не понять), но беглый (за правду страдал, не коммунист, а вот бы тоже махнуть…). Суворов все одним молодецким махом поставил на места:
