Вик Спаров - Полная история масонства в одной книге
Придавая огромное значение самой личности Христа в выработке масонской мудрости, Циннендорф и его последователи считали, что и передавать ее следует только христианам, ибо только христиане достойны воспринять тайные заветы великого Учителя, и только христианский дух способен развить их во всей их сокровенной силе.
Поиск мистических знаний настолько насыщал духовную атмосферу тогдашней Германии, что до самой смерти Циннендорфа, последовавшей в 1782 году, сфера влияния «Великой земской ложи» все более расширялась. Подчиненные ей ложи возникли в Австрии, Силезии, Померании, Саксонии и даже в России. В 1778 году под ее управлением находились уже 34 ложи, но для ее имперских притязаний этого было мало. В полном соответствии со своим названием – «Великая земская ложа всех каменщиков Германии» – она хотела быть единственной Великой ложей на немецких землях. Но у нее на пути стояли две другие ложи, которые также носили звание Великих, – уже известные нам берлинская ложа Zu den drei Weltkugeln и «Великая земская ложа Пруссии», сначала находившаяся в подчинении у берлинской, но потом отделившаяся от нее и объявившая себя Великой. Правда, больше она известна под другим, английским названием Royal York – в честь своего Великого Мастера герцога Эдуарда Августа Йоркского (брата английского короля Георга III).
Одно время (с 1774 по 1776 год) она все же признавала над собой власть «Великой земской ложи», но, в конце концов, отделилась и от нее – так же как раньше от берлинской. Именно эти две ложи и стояли на пути «Великой земской ложи» к полновластию, и она, естественно, вступила с ними в войну.
Короче говоря, история «шведской системы» в Германии представляет собой сплошные междоусобицы и распри с другими ложами в споре за пальму первенства, в споре, который пестрит скандалами и взаимными разоблачениями. И только в XIX веке, когда во главе «Великой земской ложи» стал фон Кастильон, она отказалась от своих исключительных притязаний на главенство и в 1810 году заключила с двумя другими Великими ложами союз ( Verein ) «ради поддержания законности в немецком масонстве».
В этот союз входили Великие Мастера и/или гроссмейстеры всех трех Великих лож, и назывался он Freimaurer Verein der drei Grosslogen zu Berlin («Масонский союз трех Великих берлинских лож»).
Следует упомянуть и еще об одной организации, которая, так сказать, находилась на противоположном неотамплиерам полюсе. Речь идет о баварских иллюминатах.
Баварский орден иллюминатов, основанный в 1776 году профессором канонического права Адамом Вейсгауптом, был центром рационалистических поисков и социальной практики, находившихся в XVIII веке вне рамок масонской деятельности.
Цель, объявленная орденом, состояла в постепенном преобразовании человечества в духе примитивного коммунизма, который, согласно Вейсгаупту, должен основываться на естественной доброте разумного человека. В речи, с которой обращались к кандидату в члены ложи, утверждалось, например, что благодаря образовательной и воспитательной деятельности иллюминатов и их секретных обществ человечество возродится, «цари и народы исчезнут с лица земли без кровопролития, и человечество снова станет единой семьей».
В свете сказанного парадоксально выглядит тот факт, что в ордене иллюминатов состояли и принимали в нем активное участие и принцы крови, и государственные мужи. Иллюминаты вовсе не отвергали христианство, а просто предлагали его рационалистическое прочтение, предпочитая свести христианское учение к принципам вселенского братства и естественной религии.
Как видно из сказанного, между иллюминатами и Светлейшим орденом («строгого чина») существовало огромное различие. И все же (и это, пожалуй, является самой курьезной страницей в истории немецкого масонства XVIII века) многочисленные масоны в поисках новизны и необычного опыта состояли одновременно и в ложах неотамплиеров, и в ложах иллюминатов. С тем чтобы положить конец появлению многочисленных новых степеней и маргинальных группировок, в конце столетия Фридрих Людвиг Шредер, выдающийся театральный деятель, предложил провести реформу масонства. Его предложение было с одобрением принято большинством лож и одобрено масонской интеллигенцией, в частности, такими видными ее представителями, как Гете, Лессинг, Гердер и Фихте, в результате чего немало масонских организаций, прежде сдерживаемых догмами христианской религии, открыли доступ в свои ряды и нехристианам.
«Великие» масоны
К масонским ложам принадлежали многие выдающиеся представители культурной и интеллектуальной элиты Германии, привлеченные в масонство теми просветительскими и гуманитарными идеалами, которые были положены в его основу, и они, отстаивая эти идеалы в публицистике и в общественной жизни, особо подчеркивали именно их масонские природу и происхождение.
Так, Лессинг в своих «Беседах о масонстве» доказывает, что сущность масонства заключается не в «обрядах, знаках, рисунках и словах» и даже не в делах благотворения, а в воспитании людей сообразно с идеалами гуманизма. Масонство, по мнению Лессинга, – это не историческое, а отвлеченно-идеалистическое понятие, существовавшее повсюду, где отношения между людьми были проникнуты чувством любви друг к другу и уважения к великим началам свободы и общественности. В этом смысле, утверждает Лессинг, «можно исполнять высокие обязанности масонства, не называясь масоном».
Что касается Гете, то он не удовлетворялся одними лишь представлениями об отвлеченном типе идеального масонства, а стремился оказать реальное влияние на немецкую общественно-масонскую жизнь. Он хотел быть масоном не только вне масонских лож, но и внутри них. Став масоном в 1770 году, Гете оставался им до самой смерти и, в противоположность Лессингу и Гердеру, часто посещал заседания масонских лож, предпочитая, однако, ложи с классическими степенями и держась подальше от тех, которые ввели систему высших степеней. В его глазах масонство было союзом чистейшего братства, в котором все члены равны, и стимулом для развития общественности «в том смысле, что оно призывает людей к объединенной деятельности, направляя мысль отдельных людей сначала на них самих, а потом и на целое». В конце жизни он мечтал о том времени, когда масонский союз охватит весь человеческий род и все люди сольются в общей работе на благо человечества.
В крайне пестрой среде немецкого масонства были и такие группы, которые не следовали общему наваждению и старались сохранить первоначальные принципы масонства в чистоте. К таким группам относилась и франкфуртская ложа «Согласие», ставившая своей целью споспешествовать братскому единению разумных людей на началах нравственности, чуждая всякого властолюбия и не допускавшая в свою среду искателей приключений, или авантюристов. Подобная ей ложа была и в Вецларе. После Вильгельмсбадского конвента (1783) обе организации обратились с посланием ко всем германским ложам, в котором они, сетуя на то, что дух деспотизма, корыстолюбия и сумасбродной мечтательности проник в среду масонов, призвали всех желающих вступить в основываемый ими на началах братства, свободы и терпимости новый «электрический союз» – электрический потому, что он должен быть основан на «электрических» началах философов древности, действовавших по принципу, «не привязывая себя ни к какой отдельной системе, брать из них все самое лучшее и наиболее убедительное».
Инициатором создания этого союза выступил асессор Императорской судебной палаты в Вецларе Дитфурт Боде, который на конвенте потребовал провести реформу масонства в духе простоты и равенства. «Электрический союз» имел большой успех. В 1789 году, через шесть лет после его основания, в нем насчитывалось уже 30 лож. Правда, спустя всего несколько лет после основания и сам союз начал изменять провозглашенному им принципу независимости и равенства всех лож. В 1788 году он признал себя провинциальным отделением Великой ложи Англии и подчинился ей, предоставив ей право утверждать избранного союзом гроссмейстера.
Это повлекло за собой смуту и раздоры в среде «Электрического союза». Так, готская ложа «Циркуль», заявив, что подчинение Англии нарушает все основополагающие принципы союза, в 1790 году вышла из него и призвала всех согласных с нею основать на началах полной независимости новую масонскую организацию под названием Национальная ложа Германии.
Но Национальная ложа не имела большого успеха. К ней примкнули только 13 лож, и после смерти Боде в 1793 году организованный им союз распался.
Наряду с Франкфуртом попытка оздоровить немецкое масонство была предпринята и в Гамбурге.
Она исходила от друга Боде, весьма известного в тогдашней культурной среде Германии актера и театрального деятеля Фридриха Людвига Шредера.
Став во главе гамбургской ложи, Шредер ревностно принялся за реформы. Он хотел упростить сложный масонский ритуал, распустить «шотландские» ложи, да и вообще придать масонству тот вид, какой оно имело в момент своего официального рождения в Англии. За первооснову он, естественно, взял «Книгу конституций» Андерсена. Чтобы рассеять туман мистики, которым было окутано происхождение масонства, он в 1802 году основал «Крепкий исторический союз», одной из ближайших целей которого было доказать, что все высшие шотландские, розенкрейцерские и прочие степени есть не что иное, как фикция, не имеющая никаких реальных корней в истории масонства.
