Юзеф Чельгрен - Приключения в шхерах
Заготовив достаточно боеприпасов, занялись снаряжением обеих лодок, которые брали с собой. Прежде всего обильно смазали жиром шпангоут и киль, потому что до свободной воды лодки приходилось тащить волоком по льду километров примерно десять. Чем больше втереть жира, тем легче будет потом дотащить тяжело груженные лодки к морю.
Даже дедушку захватило общее приподнятое настроение, и он занялся изучением календаря. Правда, он почти ничего не видел, несмотря на очки с толстыми стеклами, но разве это так важно, когда знаешь календарь почти наизусть! Дедушка торжественно переворачивал дрожащими пальцами тоненькие листки маленькой книжки. Читать предсказания Королевской Академии наук о движении звезд и луны - это вам не шутка. Кое-как это делать нельзя!
Тем не менее в тот самый день, как с моря запахло норд-остом, дедушка решительно отложил календарь в сторону. Теперь эта книжка уже ничему не могла его научить. Надо было полагаться только на собственный опыт. И дедушка заявил:
- Чуете, дует? Тюлень идет размножаться!
Наутро, чуть рассвело, мужчины были готовы в путь. Шли четверо взрослых и Дундертак. Его первый раз брали на настоящее дело.
Одну лодку тянул Большой Сундстрем на пару с поляком Вальтером, вторую - двое хуторских рыбаков.
Дундертак одел на ноги самодельные лыжи и побежал вперед по искрящемуся снежному покрову прямо навстречу пламенеющему диску восходящего солнца.
Малыш Христофор носился кругами вокруг охотников, вдыхая родной воздух безграничных ледяных просторов.
Боцман Якоб Гронберг принимал живейшее участие в проводах. Сам он был уже слишком стар, чтобы идти в столь далекий поход. Он стоял возле навеса для лодок и кричал вслед уходящим:
- Сначала берите детенышей! Тогда они все у вас в кармане! Самка никогда не бросит детеныша, даже если ей будет угрожать смерть!
Излишние наставления!
Большой Сундстрем и все остальные знали это не хуже боцмана, а то, может, и лучше. Конечно, сначала надо брать детенышей, только это так же легко сделать, как насыпать трясогузке соли на хвост!
Якоб Гронберг стоял и смотрел вслед уходящим охотникам, пока они не превратились в маленькие черные точки, двигающиеся далеко впереди, на краю красного утреннего неба.
Потом он уперся деревянной ногой в землю, круто повернулся и зашагал от навеса. Он глубоко втянул носом воздух, принюхиваясь к легкому ветерку. Боцман был озабочен и расстроен. Наверное, вдвойне тяжело чувствовать, что ты уже стар и ни на что не годен, когда другим, здоровым и молодым, мужчинам представляется случай показать свою силу. Боцман заковылял вверх по покрытому снегом береговому склону. Пройдя с полпути, он остановился и стал рыться по карманам, разыскивая табакерку. Но, прежде чем заложить свою порцию, он поднял голову и еще раз потянул носом воздух, как собака, учуявшая что-то неладное.
- Все это не предвещает ничего хорошего... - пробормотал он.
Мирно светило солнце, и все вокруг было укутано красивым, чистым покрывалом свежевыпавшего снега, но старик почему-то тревожился.
Гронберг заложил в обе ноздри большого пористого носа по доброй понюшке табаку и блаженно сморщился. Благодать! Несколько коричневых крошек упало на черные усы и бороду. Боцман стряхнул их пестрым платком. Этот платок он получил в подарок от Норденшельда в тот далекий рождественский вечер, когда "Вега" зимовала во льдах на самом севере Азии. Боцман заковылял дальше, тяжело опираясь на суковатую можжевеловую палку. Да, охота на тюленей уже не про него писана. Опасное, полное приключений плавание Северным морским путем осталось где-то в далеком-далеком прошлом. Старость глубоко запустила свои когти в тело старого моряка.
- От восточного ветра хорошего не жди... - бормотал боцман, ковыляя к своему уединенному домику.
Отойдя на несколько километров от берега, охотники решили разбиться на две группы.
Дундертак захотел остаться с Большим Сундстремом и поляком Вальтером. Они пошли на северо-восток. Вторая пара направилась южнее, по направлению движения солнца по небу. Окажись на льду тюлени, они были бы зажаты между лодками, и тогда, может быть, удалось бы отрезать им путь к открытому морю.
Ветер свежел и постепенно, почти незаметно, перешел с норд-оста на ост. Вальтер поплевал на кончики пальцев и поднял руку в воздух.
- Очень хорошо! - довольно сказал он. - Просто отлично! Тюлени только нас и дожидаются. Мы подойдем незаметно. Они ничего не почуют.
Между тем тащить по льду тяжело груженную лодку становилось все труднее. Пошли вздыбленные ледяные торосы. До свободной воды оставалось уже недалеко.
Сундстрем остановился, распрямил спину. Он отер с лица пот и внимательно огляделся вокруг.
- Не выпить ли нам по чашке кофе, а? - предложил он.
- Да, кофе - это хорошо! - согласился поляк. - Мы его вполне заслужили. Лодка тяжелая. Я устал и хочу пить.
- А потом наденем халаты. Мы в любую минуту можем наткнуться на лежбище. Надо быть осторожным.
В белом халате человек становится почти незаметен на снегу. В таком халате опытному охотнику нетрудно подобраться вплотную даже к самому пугливому зверю.
Мама позаботилась и сшила белый халат даже для Симона. Он натянул его еще тогда, когда они уходили из дому. Интереснее всякого маскарада!..
Пока охотники сидели и пили горячий кофе, солнце спряталось за иссиня-черную тучу, которая шла с севера. Похолодало. Оба охотника тревожно посмотрели вокруг. Небо быстро темнело. Это путало все карты. Тюлени любят вылезать на лед и нежиться на солнышке. Если же станет холодно и пасмурно, они преспокойно могут сняться и всей стаей уйти в открытое море. Тогда уж их не достанешь ни из какого ружья!
Темно-рыжие усы Вальтера разочарованно поникли.
- Б-р-р-р! Как холодно! Как нехорошо! Солнца нет! Тюленей нет! Наверное, лучше вернуться.
Нет, еще не все было потеряно, и Сундстрем знал это. Тюлени рожают своих детенышей прямо на льду. Детеныши рождаются слепыми. Плавать они не умеют. В общем, новорожденный тюлененок совершенно беспомощное существо. Поэтому взрослые тюлени их очень оберегают. Вся стая скорее погибнет, чем бросит детенышей.
Большой Сундстрем одним глотком допил кофе и поднялся.
- Идем дальше! - уверенно сказал он. - Отступать поздно. Мы потратили целый день, чтобы добраться сюда.
Для Сундстрема тюлени были не только дичью. Он смотрел на них, как на своих личных врагов. Дело в том, что тюлень порядочный обжора и разбойник. Он рвет рыбацкие сети и разгоняет всю рыбу. Это настоящий варвар. На балтийском побережье Швеции тюлень такой же бич, как в Египте саранча. Для рыбака тюлень хуже пирата. Поэтому, когда представлялась возможность насолить тюленям, Сундстрем шел на любые трудности.
Вдруг Сундстрем замер, прислушиваясь.
- Слышите? - прошептал он. - Слышите? Они там!
Дундертак и Вальтер тоже прислушались.
Где-то очень далеко кричали тюлени. Это был заунывный, первобытный крик - порождение морских туманов и бездонных морских глубин.
Дундертак почувствовал, как у него тоскливо сжалось сердце.
- Дундертак, - сказал Сундстрем, - посвисти-ка Малыша! Нечего ему носиться повсюду. Придется его запереть.
Дундертак свистнул, и Христофор тотчас же прибежал и, встав на задние лапы, прыгнул хозяину на грудь. Малышу хотелось поиграть. Но Дундертак крепко ухватил его за загривок, отнес в лодку и запер в рубке. Не успел Малыш сообразить, в чем дело, как очутился в темнице.
Вальтер озабоченно посмотрел на лодку:
- Она скребет об лед, много шуму!
- Оставим ее здесь, - решил Сундстрем. - Может, тюлени далеко от воды. Тогда она нам не пригодится.
- Я тоже так думаю, - сказал Вальтер.
Налетавший порывами восточный ветер отчетливо доносил крики тюленьей стаи.
Дундертак вдруг почувствовал себя нехорошо. От тоскливого крика тюленей мороз подирал по коже.
- Держись от нас подальше, - сказал Сундстрем, не поворачивая головы. - Надо подходить к ним очень осторожно.
- Ладно, - произнес дрожащими губами Дундертак.
Голос его прозвучал так жалобно и испуганно, что Сундстрем обернулся. В мыслях о тюленях и о том, как незаметнее накрыть их, он совсем позабыл о Дундертаке. Но ему достаточно было одного взгляда, чтобы увидеть, как тот бледен и испуган. Дундертака трясло той нервной дрожью, какая нападает иногда на охотника в момент выстрела.
Тюлени лаяли и кричали, и их крик разносился далеко вокруг над пустынными ледяными просторами. Казалось, они чуют приближающуюся опасность и поэтому тревожатся и боятся.
- Вот что, Дундертак, - сказал Большой Сундстрем, - оставайся-ка тут! Ты окажешь нам большую услугу. Надо покараулить лодку.
- Мальчик хороший, но мальчик еще маленький, - пробурчал поляк.
- Если тебе станет плохо, постарайся, чтобы вырвало. Сразу полегчает. И помни: пока нас не будет, как следует смотри за лодкой! .
