Россия и борьба Греции за освобождение. От Екатерины II до Николая I. Очерки - Арш Григорий Львович
В конечном счете и судьба самого Ламброса Кацониса сложилась благополучно. После своего неудачного восстания он около полутора лет скрывался в горах возле Парги на побережье Эпира. Благодаря ходатайствам различных лиц и особенно благодаря вмешательству П. А. Зубова мятежный полковник был прощен и получил разрешение вернуться в Россию. В начале 1794 г. он прибыл в Триест, где воссоединился со своим семейством, освобожденным, как уже говорилось, из заключения на Корфу усилиями русской дипломатии. В октябре 1794 г. Кацонис переехал в Херсон, где возобновил службу в российском флоте. Характерно, что новость эта вызвала крайнее раздражение в Порте. До сведения российского посланника в Константинополе В. П. Кочубея дошло тогда, что улемы [185] и другие видные люди резко нападали на Россию, обвиняя ее в «коварстве», так как она с почестями приняла офицера и его подчиненных, продолживших войну после заключения мира, и которые «не избежали бы повешения, если бы капитан-паша захватил их» [186], эта реакция говорит о том, насколько ненавистным оставалось имя Кацониса для турецкой верхушки.
В июне 1795 г. Екатерина II приказала вызвать героя Архипелага в Санкт-Петербург «ради объяснения некоторых статей по делам средиземноморской флотилии, для рассмотрения которых учреждена здесь особая комиссия». Кацонис отправился в Петербург вместе со своим семейством и здесь 20 сентября (1 октября) 1795 г. был официально представлен Екатерине II [187].
В декабре 1796 г. по указу Павла I полковник Кацонис был «переименован в капитаны 1 ранга со старшинством с 29 июля 1790 г. [дата производства в чин полковника. – Г. А.] и определен в черноморский гребной флот в команду контр-адмирала Пустошкина». В этом своем новом качестве Кацонис еще до начала 1799 г. оставался в Петербурге, участвуя в работе комиссии, созданной правительством для рассмотрения претензий по бывшей Архипелагской флотилии. Итоги работы комиссии по претензиям самого Кацониса были для него весьма благоприятны: было постановлено выплатить ему большую по тем временам сумму в 576 674 рублей. В 1799 г. Кацонис прибывает с семьей в Крым и размещается на землях, подаренных ему еще Екатериной II. Числясь по-прежнему на военной службе, он занимается сельским хозяйством, особенно виноградарством, ведет торговые операции по поставкам в Архипелаг крымской соли, пшеницы, рыбных деликатесов. Ламброс Кацонис ушел из жизни в 1805 г. Обстоятельства и точная дата смерти выдающегося греческого патриота и доблестного российского офицера до сих пор не выяснены. Существует несколько версий, касающихся обстоятельств смерти Кацониса. Согласно одной из них, принадлежащей старшему сыну Кацониса Ликургу, его отец был убит «на золото Турции». Если иметь в виду, что народный герой Греции был непримиримым врагом османских угнетателей, которые платили ему неприкрытой ненавистью, то версия эта определенно заслуживает внимания [188].
Освободительное движение греков в период второй русско-турецкой войны екатерининского царствования, возглавленное Ламбросом Кацонисом, было, несомненно, более зрелым, чем аналогичное движение в период первой русско-турецкой войны. Оно продемонстрировало рост национального самосознания и политической активности греческого народа, его возросшие материальные ресурсы.
Восстание Кацониса стало важным подготовительным этапом к греческой национально-освободительной революции 1821–1829 гг. Как известно, революцию эту непосредственно подготовила тайная освободительная организация Филики Этерия. И среди имен героев, подвиги которых вдохновили народ на решающую битву за свободу, этеристы называли имя Ламброса Кацониса [189].
Греческие колонии Новороссии и их роль в национальном освобождении Греции (конец XVIII – первая четверть XIX в.)
В 1775 г. в порт Керчь, древний Пантикапей, на кораблях российской эскадры, вернувшейся из Архипелага, прибыли первые переселенцы из Греции. Так начался процесс образования греческих колоний на землях Северного Причерноморья, отошедших к России в результате русско-турецких войн конца XVIII – начала XIX в.
Какие причины стимулировали переселение греков в Россию? Причины эти были двоякого порядка: политические и экономические. Как известно, греки видели в России великую единоверную державу, которая поможет им избавиться от тяжелого османского ига. Поэтому русско-турецкие войны приводили в движение массы порабощенных греков, которые брались за оружие и в одном ряду с русскими сражались против общего врага. Вспомним Пелопоннесское восстание 1770 г. и морскую войну против Порты, которую вела на Средиземном море в 1788–1792 гг. добровольческая флотилия Ламброса Кацониса. После окончания русско-турецких войн многие из этих греков-добровольцев, спасаясь от репрессий Порты, переселялись в Россию. Помимо того, многие греки искали выход для своей предприимчивости и энергии, что должно было обеспечить благополучное существование для них и их семей. В Османской империи с ее отсталыми социальными и политическими условиями перспективы для таких предприимчивых людей были ничтожны. В то же время переселение в богатые, но малозаселенные причерноморские области России давало хорошие надежды на более спокойную и обеспеченную жизнь.
Со своей стороны правительство Екатерины II, в царствование которой Россия вышла на берег Черного моря, было весьма заинтересовано в привлечении иностранных колонистов на земли Северного Причерноморья. Следует отметить, что на век Екатерины II, который во многих отношениях был блестящим веком российской истории, приходится и апогей крепостничества в России. Лично свободных людей, которые могли бы по доброй воле переселиться на черноморские земли и участвовать в их освоении, было мало. Поэтому российские власти всячески поощряли заселение этих земель иностранными колонистами. Большую роль переселенцы из-за рубежа сыграли в основании новых российских городов на черноморском побережье; особенно это касается Одессы. Поэтическое воспоминание об Одессе и одесситах 20-х гг. XIX в. оставил А. С. Пушкин:
Можно сказать, что эти строки великого поэта являются свидетельством современника о многонациональном составе населения крупнейшего черноморского порта России. Следует напомнить, что и губернаторами Одессы и всего Новороссийского края в первой четверти XIX в. также были эмигранты: итальянец О. М. Дерибас, французы герцог А. Э. Ришелье и граф А. Ф. Ланжерон.
Стремясь к быстрейшему заселению и освоению Новороссии, как официально стали называть с конца XVIII в. земли Северного Причерноморья, правительство предоставляло поселявшимся здесь иностранцам значительные льготы и привилегии. Как правило, переселенцы полностью освобождались от рекрутского набора, на определенное число лет они также освобождались от всех податей и повинностей, им выдавались ссуды и пособия на устройство их быта. Льготы эти получали все без исключения иностранные колонисты, прибывавшие для поселения в южный край России, – немцы, швейцарцы, т. н. «задунайские переселенцы» (в основном болгары). Но самые большие льготы получали греки, особенно во времена Екатерины II.
Так, именно в период ее правления были образованы специальные военные подразделения из греков – участников русско-турецких войн. В Крыму в 1783 г. был создан Греческий полк. В 1797 г. он был преобразован в Балаклавский греческий батальон, просуществовавший до 1859 г. В 1795 г. в районе Одессы был сформирован Греко-албанский дивизион, позже получивший название Одесского греческого пехотного батальона (просуществовал до 1819 г.). Тогда же некоторым греческим общинам Северного Причерноморья было предоставлено право самоуправления. Так, жителям Керчи и Еникале в 1795 г. было разрешено создать собственный магистрат под названием Боспорского.
