Сборник статей - CLIO-SCIENCE. Проблемы истории и междисциплинарного синтеза: Сборник научных трудов. Выпуск III
В целом же многие политические обозреватели и исследователи оценили Акт о Палате лордов 1999 г. как «революционную меру», открывающую новую страницу в конституционной истории Соединенного королевства, вносящую принципиальные изменения в традиционные основы британского парламентаризма и т. д.[193] На наш взгляд, подобные заключения являются явным преувеличением. Бесспорно, что реформа верхней палаты стала важной частью задуманной «новыми лейбористами» масштабной перестройки системы государственного управления. Но произошли ли кардинальные, истинно революционные перемены в принципах формирования и полномочиях Палаты лордов? Оснований для положительного ответа на этот вопрос практически нет. Удаление из верхней палаты почти всех наследственных пэров было назревшей и необходимой мерой, но она никоим образом не изменила ее исключительно аристократического характера. Место в Палате лордов могли получить только обладатели пожизненного пэрского титула, иными словами дворяне, пусть и не имевшие возможности передать его своим наследникам. Учитывая то обстоятельство, что исторически даже наследственное дворянство в Англии никогда не было связано исключительно с происхождением и довольно часто просто покупалось выходцами из других социальных слоев, обладающими достаточными суммами денег, эффект от удаления потомственных аристократов становится минимальным.
Анализируя последствия принятия Акта о Палате лордов 1999 г., следует напомнить, что лейбористы за сравнительно короткий промежуток времени после триумфальных для них всеобщих парламентских выборов 1997 г. кардинально изменили свою тактику в достижении конечной цели планируемых перемен. Отказавшись идеи немедленной, комплексной и всеобъемлющей модернизации верхней палаты, они решили проводить преобразования поэтапно, двигаясь к конечной цели небольшими шагами. В итоге полностью вне поля зрения реформаторов оказались вопросы, связанные с налаживанием эффективного взаимодействия между палатами Парламента, определением властных полномочий пэров и многие другие актуальные проблемы. Проблема следующих стадий преобразований оказалась намного более сложной, нежели ее представляли себе их инициаторы.
В новом XXI веке лейбористы продолжили поиск вариантов дальнейшей модернизации, но все реализованные ими мероприятия носили скорее технический характер, в то время как обещанный второй этап комплексной реформы отодвигался все дальше и дальше. Прежде всего, Т. Блэр попытался снять обвинения Оппозиции в попытках наводнить Палату лордов своими сторонниками. В мае 2000 г. была сформирована Комиссия по назначениям (House of Lords Appointments Commission) в переходную верхнюю палату в составе 7 членов – по одному представителю от трёх крупнейших политических партий и четырёх независимых политиков, а первым ее главой стал барон Стивенсон Кодденхэмский. Данная комиссия наделялась правом отбора и представления независимых кандидатур на получение пожизненных пэрских титулов. Однако при этом премьер-министр сохранил за собой право определять общее количество независимых пэрских пожизненных титулов, которые могут быть пожалованы в каждый конкретный период времени, а также контроль над всеми политическими назначениями в Палату лордов, которые по традиции превалируют.
В середине первого десятилетия текущего века Кабинет Т. Блэра, добившись принятия Акта о конституционной реформе 2005 г., устранил еще две аномалии, связанные с Палатой лордов. Во-первых, нормы нового закона предусматривали кардинальное изменение нетипичных для демократических государств прерогатив лорд-канцлера, который в прежней системе управления занимал уникальное положение. Он был единственным государственным чиновником высшего ранга, наделенным полномочиями во всех трех ветвях власти. Одновременно он выполнял функции председателя Палаты лордов, члена Кабинета и фактически руководил судебной системой страны. Согласно нормам нового закона из прежнего внушительного объема обязанностей лорд-канцлера в его ведении осталось лишь руководство Министерством юстиции. Функции спикера верхней палаты Парламента были возложены на избираемого пэрами сроком на 5 лет (с возможностью одного переизбрания), а после этого утверждаемого Короной, лорда спикера. Прежние полномочия лорд-канцлера в области руководства судебной системой перешли в руки лорда главного судьи. Во-вторых, этим же актом наконец-то решалась проблема совмещения пэрами законодательных и судебных функций. Его нормы предусматривали передачу всех судебных полномочий Палаты лордов в ведение специально созданного нового судебного органа – Верховного суда Соединенного королевства, который начал функционировать с октября 2009 г. Первыми судьями нового института стали действующие ординарные лорды по апелляциям, которые с этого момента, естественно, лишились своих мест в Парламенте.
Все вышеуказанные новации, конечно, имели существенное значение, способствовали более четкому разделению властей, углублению демократии, повышению эффективности работы законодателей. Однако вопрос о начале, а самое главное о конкретном содержании второго этапа обещанной еще в конце прошлого века комплексной реформы Палаты лордов так и оставался открытым. Правящая партия никак не могла определиться с тем, чего же конкретно она хочет. За первое десятилетие XXI века лейбористами по этому вопросу было издано две белых книги, организовано несколько внутри-, а также межпартийных дискуссий и консультаций, дважды проводились голосования в обеих палатах Парламента для выяснения, какой из вариантов формирования новой Палаты лордов предпочтительней, давались обещания вынести проблему на общенациональный референдум и т. д. Однако все это закончилось практически ничем. Никаких реальных шагов и законодательных предложений в рамках второго этапа комплексной модернизации так и не было сделано.
Надежда на возобновление процесса реформирования одного из старейших институтов центрального управления Соединенного королевства возродилась после формирования в мае 2010 г. коалиционного Правительства Дэвида Камерона. Консерваторам и либеральным демократам в условиях «подвешенного» Парламента удалось согласовать свои подходы к решению целого ряда непростых социально-экономических и политических проблем. В отношении будущего Палаты лордов в программе коалиции говорилось следующее: «Мы создадим комитет для подготовки предложений о полностью или частично избираемой верхней палате на основе пропорционального представительства… В переходный период назначение новых пэров будет осуществляться с учетом распределения голосов между политическими партиями на последних всеобщих выборах»[194].
Вместо всеобъемлющего, многоступенчатого и спорного проекта «новых лейбористов» Правительство Д. Камерона предложило вернуться к идее коррекции принципов формирования состава новой второй палаты. Менее чем через год после прихода к власти ему удалось подготовить проект Законопроекта о реформе Палаты лордов, который был представлен на суд общественности 17 мая 2011 г. Основные пункты этого документа предполагают следующее:
• Общая численность новой Палаты лордов будет сокращена до 300 человек, 80 % которых будут избираться, а оставшиеся 20 % – назначаться монархом из числа экспертов в разных областях знаний.
• Новые члены будут избираться поэтапно. Начиная с 2015 г., каждые 5 лет будет избираться треть состава палаты. Срок полномочий избранных членов – 15 лет, без права повторного переизбрания.
• Выборы будут проводиться по пропорциональной избирательной системе в многомандатных округах, сформированных на основе административно-территориального деления страны.
• Выборы новых членов Палаты лордов будут проводиться в те же сроки, что и всеобщие парламентские выборы.
• Пэрские титулы останутся знаком почести и утратят непосредственную связь с членством в верхней палате Парламента.
• Численность духовных лордов будет сокращена с 26 до 12 человек.
• Функции и полномочия Палаты лордов на этом этапе останутся прежними.
Проект билля и соответствующая белая книга будут переданы в специальный совместный комитет палат Парламента для более детальной разработки и подготовки рекомендаций[195].
Выступая во время представления проекта законопроекта коалиционного Кабинета, заместитель премьер-министра и лидер либеральных демократов Ник Клегг особенно подчеркнул решительные намерения своих коллег по этому вопросу, противопоставив их сомнениям и осторожности лейбористов: «Правительства и политики, представлявшие разные партии, говорили о реформе Палаты лордов на протяжении более века, и сейчас мы намерены завершить этот процесс»[196]. Время покажет, насколько это обещание сбудется, и сможет ли Палата лордов реально трансформироваться в демократический, представительный и эффективный элемент британского парламентского механизма.
