Сергей Рубцов - Легионы Рима на Нижнем Дунае: Военная история римско-дакийских войн (конец I – начало II века н. э.)
Обращение к войскам официально открыло начало военных действий в Дакии. Однако Траян не спешил. Очевидно, по нескольким причинам. Необходимо было прочно закрепиться на уже достигнутых позициях на левом берегу Дуная в нижнем течении реки Апы, по долине которой планировалось проводить наступление на северо-восток. Видимо, требовалось время и для организации связи с восточной армией Лаберия Максима. Ее операции в начале первой дакийской войны освещаются источниками достаточно слабо. Возможно, настораживало и предостережение буров. Децебал никакой активности не проявлял, но после случая с посланцем стало ясно, что варвары знают о передвижении римлян и, вероятно, готовят что-то неожиданное. Неизвестность заставляла быть осмотрительным.
Армия Траяна медленно продвигалась вперед, воздвигая на своем пути мощные, хорошо укрепленные кастеллы. Стены строили, судя по изображениям на рельефах колонны, из изготовленного в лагерных мастерских кирпича. Легионеры показаны за привычной для них работой. Одни подносят на носилках раствор, другие, не снимая лорик, тащат деревянные балки, поднимают массивные каменные блоки. Один из «иммунов», видимо архитектор, с помощью отвеса производит необходимые измерения. Часть солдат занята возведением вала и укладкой кусков дерна. Здесь же их сослуживцы копают ров, корзинами вычерпывая землю на поверхность. Ими руководит центурион, облаченный в лорику «хамату». Показывая рукой, он дает понять, что ров необходимо расширить и углубить до положенной величины — трех метров. Легионеры устали. Пот градом катится с их лиц. В металлических панцирях, нагревающихся под лучами солнца, работать жарко. Кирка, вгрызающаяся в каменистую дакийскую землю, больно, до кровавых мозолей, натирает ладони, выпадает из рук. С уже построенной готовой стены вместе с двумя высшими офицерами за работой наблюдает Траян. Время от времени он что-то говорит стоящему слева префекту лагеря. Тот внимательно слушает замечания принцепса.
По другую сторону Апы также кипит работа. Легионеры, перебросив через нее деревянный мостик с перилами, возводят на берегу небольшой полевой лагерь. Уже разбиты преторий для полководца и принципий для хранения воинских святынь и помещения штаба. Порта претория защищают два легионера, облаченные в лорики сегментаты и классические шлемы имперско-италийского типа. Скутумы стоят у их левой ноги, а правая рука сжимает копье. Заканчивается постройка последних бараков для личного состава. Из ближайшей рощи, где слышатся удары топоров, двое воинов несут уже обработанный материал.
И на левом, и на правом берегах изображены работающие легионеры без шлемов, которые вместе со щитами лежат на земле. Охрану несут бойцы вспомогательных частей. На них кольчужные рубашки с короткими рукавами, узкие, доходящие до голени штаны и легкие упрощенные модификации пехотных шлемов. В левой руке они держат овальный плоский щит, а на правом боку на перевязи висит меч гладиус. Чувствуется, что воины настороже и внимательно осматриваются по сторонам, но все спокойно. Никто не тревожит занятых фортификационными работами «детей волчицы»[84]. Римляне шаг за шагом продвигаются дальше.
Так, тщательно закрепляя за собой захваченные территории, армия дошла до Арцидавы. Крепость оказалась пуста. Даки покинули ее накануне прихода римских войск. В сопровождении офицеров штаба Траян поднялся по крутому откосу на вершину холма к укрепленным башнями воротам. Отсюда открывался прекрасный вид на окружающую местность. Апа стремительно несла свои воды по направлению к Дунаю. Разведка Второй тысячной когорты испанцев пересекала ее по недавно наведенному деревянному мосту. Необходимо было узнать, где скрывается неприятель, и выбрать место для разбивки лагеря. Вскоре разведчики скрылись в раскинувшемся на противоположном берегу девственном лесу. Траян во время осмотра дакийского форта сразу понял его очевидную слабость и возможную причину оставления. В крепости не было воды. По извивающейся по склону обрывистой дорожке на берег Апы под усиленной охраной отправились водоносы IV Флавиева легиона. Лагерь было решено разбивать дальше за рекой на месте, указанном вернувшимися к полудню разведчиками.
Вновь застучали походные топоры, нарушая безмолвие дакийских лесов. Под ударами стальных лезвий с оглушительным треском рушились вековые деревья. Легионеры очищали подходящие по толщине стволы от веток и несли к уже насыпанному валу. Колья поднимали на гребень и ударами молота вгоняли в землю. Вскоре римский лагерь уже окружал высокий палисад. Император лично наблюдал за возведением фортификационных сооружений. В окружении двух трибунов латиклавиев и префекта ремесленников VII Клавдиева легиона Эмилия Штерна, одетых в полевую форму вспомогательных войск, он обошел работающих легионеров, по пути объясняя молодым офицерам основные требования к размерам изготовляемых строительных материалов. Неутомимые иммуны обтесывали колья, выкладывали на пригорке каменную стену. Траяну понравилось выбранное место. Оно отличалось удобством расположения, а воины нашли немало бьющих из-под земли источников с прекрасной ключевой водой. Построенный кастелл назвали «Сто колодцев».
Все были так заняты укреплением лагеря, что никто не заметил показавшегося вдалеке на вершине поросшего густым лесом холма одинокого всадника. Одетый в кожаные штаны и вывернутую наружу меховую безрукавку варвар долго всматривался в копошащихся в долине римлян, а затем, повернув коня, скрылся в чащобе.
К середине лета авангард армии Траяна подошел к Берзобису. И эта дакийская крепость, как и Арцидава, оказалась пуста. Стало ясно, что Децебал вполне целенаправленно избегает решительного сражения в невыгодных для себя условиях на равнине, где его войску не устоять против громадной римской армии, и заманивает противника в горы, в которых численное превосходство врага будет менее ощутимо.
К вечеру посланные на разведку воины Седьмой когорты ретов притащили в лагерь первого пленного[85]. Траян в сопровождении Ливиана и Суры, окруженный спекуляторами, вышел навстречу, чтобы допросить неудачливого лазутчика. Увидев императора, связанный дак рванулся. Двое здоровенных винделиков сразу же повисли на нем, схватив за волосы и скручивающие руки пленника толстые веревки. Варвар, одетый в шаровары и длинную с разрезами по бокам рубаху, был высок и обладал чудовищной силой. Он пытался разорвать сковывающие движения путы, чтобы достать врага. Широкое лицо, заросшее густой бородой, отражало угрюмую ненависть. Из копны длинных, спутавшихся в драке волос, закрывающих лоб, со злобой затравленного волка смотрели на императора глаза человека, готового умереть, но не уступить.
— Таких как он не укротишь, — заметил Лициний Сура.
— Тогда мы их уничтожим, — спокойно ответил Траян. Варвар, видимо догадываясь, о чем говорят облаченные в дорогие доспехи офицеры, начал что-то отрывисто говорить. Подбежавший тессерарий из Первой Фракийской когорты быстро переводил. Пойманный лазутчик проклинал захватчиков от имени всех дакийских богов, предрекал гибель императору и его армии под ударами кривых фракийских махайр. По его словам, впереди римлян уже ожидало огромное войско Децебала, готовое смести их с лица земли. Дакиец замолчал, с вызовом взглянув на Траяна и его свиту. Весь его вид говорил, что больше он ничего не скажет.
Тактика дакийского царя и угроза пленника насторожили императора. На состоявшемся вскоре совещании штаба решили подтянуть из Верхней Мезии дополнительные контингенты вспомогательной конницы. Алы были необходимы для прикрытия флангов во время сражения, а также преследования постоянно ускользающего врага. В долине Берзовии планировалось возвести два кастелла, соединив берега реки деревянным мостом. Прочную связь между уже построенными крепостями должна была обеспечить выложенная каменными плитами широкая военная дорога. Несмотря на принятые меры безопасности, приостанавливать наступление, как осторожно советовали некоторые убеленные сединами примипилы, Траян не собирался. Вечером в тусклом свете коптящего на столе глиняного светильника личный врач принцепса Тит Статилий Критон запишет в своем походном дневнике: «Наш путь пролегал в направлении на Берзобис, а затем на Аизис», и это будут единственные слова из его объемного труда о дакийских войнах, сохранившиеся до настоящего времени[86].
На утро следующего дня легионеры принялись осуществлять планы командования. Одна часть занялась прокладкой дороги. Походные шесты с насаженными на них шлемами воткнуты в землю. К ним же прислонены прямоугольные скутумы. Кирками и лопатами воины выравнивают рельеф, в корзинах подносят речной песок и булыжник. Каменотесы катят огромные валуны, стальным колом и молотом откалывают куски, сглаживают поверхность, шлифуют, а затем укладывают на место, плотно подгоняя друг к другу. Пройдет несколько лет, и римский мир шагнет по этим прямым, как стрела, удобным магистралям в глубины Дакии. Они переживут века. В прах превратятся кости неизвестных римских саперов, но дело их рук всегда будет поражать нас своим совершенством.
