Юрий Афанасьев - Историзм против эклектики. Французская историческая школа "Анналов" в современной буржуазной историографии
До начала 60-х годов VI Секция была лишь одним из многочисленных научно-исследовательских центров, в котором разрабатывалась одна из доктрин истории,—в полном соответствии с концепцией плюрализма и французской пословицей: "Не клади все яйца в одну корзину—так их легче раздавить". Но по мере того как VI Секция набирала силу, расширяя круг своих адептов, она стала теснить "конкурентов". Сильные мира сего начали менять свое отношение к "бунтарской" школе, особенно после того, как увидели в концепции "глобальной истории" Ф. Броделя средство сплотить переживавшую кризис после второй мировой войны французскую историческую науку на прочном фундаменте новой немарксистской плюралистической доктрины.
В 1963 г. правительственным декретом было санкционировано важное мероприятие, направленное на усиление интеграции гуманитарных и социальных наук. За счет средств Фонда Форда и финансирования по линии министерства национального образования на бульваре Распай в Париже началось строительство Дворца Наук о Человеке (Maison des Sciences de l'Homme), где уже в 1970 г. разместилось большинство центров VI Секции. Первым руководителем этого объединенного научно-исследовательского учреждения стал Ф. Бродель.
Эти события сыграли важнейшую роль в развитии "Анналов" в послевоенный период. Уже сам факт, что во главе VI Секции оказались историки-руководители этой школы, говорил о многом. С одной стороны, объединение в рамках VI Секции экономических наук, социологии, антропологии, географии, психологии, лингвистики ориентировало все эти науки на проблемы истории человеческого общества, с другой стороны, это давало возможность самой исторической науке обогащаться за счет достижений других наук в ходе организации и осуществления совместно с ними комплексных исследований. Важное значение имело и то обстоятельство, что руководители "Анналов" и наиболее видные историки близких к ним направлений в исторической науке получили солидную материально-организационную основу для утверждения своих концепций, для расширения в нужном для них направлении исследовательской проблематики. После опубликования в 1949 г. работы "Средиземное море и мир Средиземноморья в эпоху Филиппа II" Ф. Бродель привлек большую группу талантливой научной молодежи к разработке своей "геоистории", к комплексному исследованию крупнейших регионов мира в период XVI - XVII вв. То же самое можно сказать и об Э.Лабруссе, который, осуществляя руководство подготовкой кандидатских диссертаций, способствовал направлению усилий многих молодых исследователей VI Секции на решение таких проблем, как история цен, чередование социальноэкономических конъюнктур, история классов и т.п.
Оценивая значение создания Секции экономических и социальных наук, один из последователей Блока и Февра, Ж.Глениссон, имел все основания заявить, что она послужила местом институционного расположения "доктрины" "Анналов", стала для этой школы своеобразным рычагом, с помощью которого она могла влиять на научную карьеру университетских кадров, способствовала воцарению на какое-то время "спокойствия" в исторической науке, обеспечив ее иерархизацию и централизацию на основе ставших господствующими концепций и взглядов[18]. Менее ревностный, чем Ж.Глениссон, поборник школы "Анналов" М.де Серто, разделяя точку зрения о большом значении Секции экономических и социальных наук, оценивает его, однако, сугубо в негативном плане, считая, что в результате "Анналы" из направления мысли стали превращаться в организационно оформленную "школу" мышления[19]. В суждениях М.де Серто есть немалая доля истины. VI Секция, по его мнению, не только придала устойчивое социальное положение "доктрине" "Анналов", но и сделала возможной эту "доктрину", поскольку в рамках VI Секции, как, впрочем, и в любой научной школе или подгруппе, "научное исследование становится таковым лишь в том случае, если оно согласуется с самим социальным "корпусом", внутри которого осуществляется". Невозможно, отмечает М.де Серто, сделать анализ какой бы то ни было историографической работы без учета той институционной субстанции, в соответствии с которой эта работа "организуется в науку"[20]. Существует неписаный закон "среды", выполняющий роль "производственной полиции" в научных исследованиях. "Как некогда за учеником, отвечающим в классе, стоял его учитель, так оценка труда ученого зависит не столько от мнения тех, кто его читает, сколько от мнения коллег, "ровней", которые аттестовывают его согласно научным критериям, отличным от критериев публики и являющимся к тому же решающими для автора, если он имеет в виду создание историографического труда"[21].
"Институционализация" анналовской "доктрины" в определенную социальную среду VI Секции стала одним из этапов общего процесса "огосударствления" школы "Анналов" в послевоенный период. Важнейшую роль в этом процессе сыграли финансовые рычаги правительственных учреждений и частных фондов. Историки школы "Анналов", как правило, не склонны акцентировать внимание на том факте, что их деятельность финансировалась не только за счет государственного бюджета, но и из фондов Рокфеллера и Форда. Зато их коллеги в США весьма недвусмысленно высказались о назначении этих фондов[22]. Крупнейший американский буржуазный историк Ч.Бирд писал о позиции этих фондов в связи с исследованием роли США во второй мировой войне: "Фонд Рокфеллера и Совет по вопросам внешней политики не хотят, чтобы историки ставили под сомнение официальные точки зрения"[23]. Другой известный американский историк-А. Шлесинджер-младший отметил, что они "предпочитают субсидировать те проекты, которые дают ответы на специфические современные проблемы"[24]. На стремление государственных учреждений и частных фондов втянуть науку в общую орбиту официальной политики и воздействовать на образ мыслей научной интеллигенции указывают и французские ученые. По словам известного социолога Ж.-Ж.Саломона, природа современной буржуазной науки и структура "индустриальной системы" объединяются, чтобы превратить ученых и политических деятелей в обязательных партнеров[25].
Параллельно шел и другой процесс: интеграция ученых школы "Анналов" в государственные учреждения Франции. В послевоенные годы руководители школы начали занимать ключевые позиции в системе высшего образования и науки: Л.Февр стал членом директората Национального научно-исследовательского центра, Ф.Бродель возглавил кафедру современной цивилизации в Коллеж де Франс, был утвержден председателем жюри по защите кандидатских и докторских диссертаций. Ряд официальных постов заняли и их ученики.
Теперь основные теоретические положения, ставшие общими для широкого круга ученых, объединившихся вокруг "Анналов", использовались для обоснования и разработки правительственных программ, определявших перспективы развития всех гуманитарных и социальных наук. Весьма показательным в этом отношении являлся представленный французскому правительству в 1957 г. доклад президента Высшего совета научных исследований и технического прогресса, в котором излагалась по существу анналовская позиция по вопросам организации и методологии научных исследований. Политическая обстановка в мире, говорилось в этом докладе, вынуждает систематически осуществлять прагматическую перегруппировку социальных наук. Эти науки, как правило, представляются тем, кто ими пользуется, как простой инструмент. Их надо, конечно, использовать, но надо, не останавливаясь на этом, идти дальше; надо подчинить эти науки новой проблематике, надо создавать временные объединения, которые бы определяли будущее различных направлений исследований. "Лишь та страна, которая выиграет эту партию,- говорилось в докладе,- сможет возглавить научные исследования в международном масштабе. Несмотря на очевидное отставание в этом отношении, мы во Франции способны взять на себя этот аванс. Американцы, хотя они и имеют целую армию социологов и специалистов в области политических наук и располагают всеми необходимыми материальными и людскими средствами для превосходных исследований, разочарованы достигнутыми результатами. Им всегда не хватало и еще долго будет не хватать в их исследованиях, продиктованных сиюминутными интересами, содействия стоящих географов, историков и философов. В США всегда ощущалась небрежность в отношении философии, которая создает необходимые условия для логической конструкции истории и которая ввела в обиход понятие глубинных движений большой продолжительности (понятие, целиком заимствованное у Ф.Броделя. как необходимый элемент любого социального объяснения; им всегда не хватало географии, которая утверждает живое понятие экономического окружения. Мы в отличие от американцев прочно удерживаем эти позиции". В докладе говорилось о своего рода разделении труда в сфере гуманитарных и социальных наук : на долю американских обществоведов выпадает решение проблем, продиктованных сиюминутными интересами и текущей политикой, французские же ученые должны сосредоточить свои усилия на стратегических направлениях развития науки. Франция способна взять на себя выполнение этой задачи, поскольку здесь уже сформировались "новые тенденции", которых еще не наблюдается в США и которые там даже не смогли хорошо прочувствовать[26]. Поскольку "новые тенденции", о которых упоминалось в докладе, воплотились прежде всего в школе "Анналов", ясно, сколь серьезный аванс выдавался этому направлению во французском обществоведении. Каковы же были основания для этого?
