Alexandrov_G - Дверь в стене
Ей пришлось заново учиться ходить. Несмотря на фактическую потерю дееспособности Юнити до конца войны находилась под плотным колпаком MI5. В 1948 году она умерла от менингита, вызванного последствиями ранения.
Jedem das Seine.
205
Да, с этим не поспоришь, в жизни каждый получает своё. Любой граф не только по-своему несчастлив, но и счастье одного человека не спутаешь со счастьем другого. И это ещё в том случае, если мы условимся, что счастье в жизни всё же есть.
Каким виделось счастье леди Диане Мосли мы не знаем, а она нам уже об этом не раскажет, но несомненно одно - счастье в семейной жизни она обрела и сумела удержать, хотя злодейка судьба и испытывала семью на прочность.
В 1939 году Диана Мосли вернулась в Англию. В том же году началась Вторая Мировая. А как только она началась, напомнил о себе отец бывшего мужа Дианы лорд Мойн. Он очень любил своего сына и был готов для него на всё, а Диана несколько лет назад от сына ушла, оставив его с разбитым сердцем. Брошенных мужей на свете много, но их непохожие друг на друга несчастья лорда Мойна трогали мало, однако несчастье сына было для него его собственным несчастьем и несчастьем, не похожим на другие. Рана саднила и требовала врачевания и начавшаяся война дала возможность злопамятному лорду принять ложечку чудодейственного лекарства под сладким названием "месть".
Лорд Мойн потребовал изолировать "фашистку" от ведущего праведную войну общества. Мойн был человеком влиятельным, однако и Митфорды были не лыком шиты и связи у них тоже имелись, так что первый наезд лорда Мойна министром внутренних дел Моррисоном был отклонён. Но у лордов заведено быть упорными и последовательными и он повторил попытку несколькими месяцами позже, воспользовавшись тем, что 10 мая 1940 года премьер-министром Велкобритании был назначен Черчилль, с которым Мойна связывали очень близкие отношения. Черчиллю тоже не хотелось портить отношения с Митфордами и не хотелось тем более, что Диана, которую от него требовали упрятать за решётку, была родственницей его жены и ребёнком даже отдыхала летом вместе с Черчиллями. Но интересы государства вкупе с дружескими чувствами сделали своё дело и Черчилль, на которого в очередной раз насел Мойн, лишь слабо отмахнулся от того рукой: "Делай что хочешь… Хочешь сажать - сажай."
22 мая 1940 года государственный документ об обороне (Defence Regulation) был дополнен параграфом 18Б, согласно которому правительство получило право подвергать заключению без предъявления каких бы то ни было обвинений любого, чья деятельность могла бы быть расценена как "направленная против безопасности королевства". 23 мая был арестован и помещён в тюрьму Брикстон глава британских фашистов Освальд Мосли. Одновременно было арестовано несколько сот его соратников (среди них были такие люди как член британского Парламента от Консервативной Партии Рэмси и адмирал Дорнвилл, возглавлявший в 1927-30 годах департамент разведки Флота Его Величества, а в 1932-34 годах бывший президентом Королевского Военно-Морского Колледжа в Гринвиче). 30 мая был распущен Британский Союз Фашистов. 29 июня 1940 года пришли за Дианой. Она была арестована, невзирая на то, что её новорожденному сыну Максу в тот момент было чуть больше двух месяцев.
Представ перед комиссией Нормана Брикетта, Диана спокойно заявила, что "она да, желала бы видеть в Британии политическую систему, аналогичную немецкой, хотя бы потому, что достижения Германии очевидны всем." Комиссия утвердила решение о заключении леди Мосли, так как помимо личного впечатления в её распоряжении имелось составленное MI5 досье на Диану (оно было рассекречено только в 2002 году), где говорилось, что леди Мосли представляет собою угрозу для общества, так как она гораздо умнее и опаснее своего мужа и что она из тех женщин, которые, удовлетворяя свои амбиции, не остановятся ни перед чем.
Особо мучить мужа и жену Мосли власти не хотели и в декабре 1941 года им было разрешено "совместное заключение" не в камере, а в домике на территории тюрьмы Холлоуэй, где у них имелся даже небольшой собственный огородик (годы спустя леди Диана с ностальгией вспоминала: "Нигде мне не удавалось вырастить такую же вкусную землянику, какой она у нас получалась на тюремном огороде.")
В ноябре 1943 года Мосли были освобождены решением Герберта Моррисона, за которым скрывались более значимые фигуры. Официальной причиной освобождения была болезнь вен Освальда Мосли. Их пришло встретить несколько близких людей и среди них бывший поклонником Дианы Ивлин Во, который был сражён трудно сказать каким именно чувством, увидев на груди выходящей из тюремных ворот леди Мосли бриллиантовую брошь в виде свастики. Несгибаемая была женщина.
После войны Мосли открыли издательство Euphorion (так звали персонажа гётевского Фауста, с первого слога имени которого начинается слово Europe), где могли бы публиковаться крайне правые авторы. Диана стала издавать журнал The European тоже правых взглядов.
В 1947 году чете Мосли выдали паспорта, которых они были лишены во время войны и в 1949 году они переехали во Францию. В этом добровольном изгнании они жили в особняке по соседству с изгнанниками недобровольными - отрёкшимся от престола герцогом Виндзорским и Уоллис Симпсон. Они сошлись очень близко, им было о чём поговорить, они служили государству, каждый по-своему, но от того не менее последовательно и, сложись обстоятельства чуть по-другому, то один был бы королём, а другой первым министром этого короля. У Дианы Мосли открылся литературный талант и она, разгоняясь, перевела "Фауста", потом издала две свои книжки - "Жизнь контрастов" и "Те, кого я любила", а также биографию "миссис Симпсон" . Её труды получили высокую оценку критиков именно с точки зрения литературных достоинств.
Познаваема ли История? Вряд ли. Историческое полотно шириною в ярд и длиною в жизнь человечества не имеет начала, и мы, пятясь, не можем уловить и его исчезающего на глазах конца, наблюдатель может вырвать ниточку, но что этот обрывок может сказать нам о всём полотне, ну вот взялись мы за краешек, двумя пальцами, и пощупали ткань, и в это тончайшее переплетение действительности, уместившееся между быстро потёршимися подушечками указательного и большого пальцев, чего только не уместилось - нефть, подводные лодки, Гитлер, ибн Сауд, тюрьма, риалы, кокосовое масло, затонувшие корабли, клады, льды, рестораны, Ханфштенгль, "Фауст" и "Майн Кампф", шейхи, фашисты немецкие и фашисты английские, Оман, Палестина, палата лордов и чёрт знает, что ещё. И всё это переплетено и взаимосвязано, потянешь ниточку и стрелка побежит как по шёлковому чулку, всё распустится, не понять, а ведь есть люди настолько любознательные, что не одну ниточку вытянут, а две, и тут же, не веря своей удаче, спешат диссертацию защитить. "Одна нить длиною в десять сантиметров имеет жёлтый цвет, а у другой, двадцатидвухсантиметровой, размочаленный конец, в игольное ушко не лезет." И каждый желающий может убедиться, что да, не лезет. "Научная ценность этих исторических изысканий столь велика, что её не в силах вместить ум человеческий!"
Да и действительно, ну как вместишь то, что лорда Мойна, который, не смыкая глаз, сражался с немецко-фашистскими захватчиками, убили не засланные Гитлером диверсанты, а заединщики из еврейской террористической организации и убили не когда-нибудь, а в 1944 году.
Да лорду-то что, его ниточка оборвалась:
А нам как быть? Хорошо Рузвельтам, Черчиллю, Геббельсу, Юнити Митфорд и Еве Браун, их мир тесен, а как быть остальным? "Лицом к лицу лица не увидать."
Но не будем отчаиваться, из любой истории принято извлекать мораль, извлечём-ка её и мы. Как нам стало известно, Мосли сидели в тюрьме Холлоуэй, в той же самой, куда двадцать лет спустя посадят фигурантку потрясшего мир своими последствиями политического скандала Кристину Килер. Мораль? Пожалуйста - тесен не только сам мир, но и его тюрьмы.
206
Русские люди это люди широкие, причём широкие во всём, вот и за нами не заржавело, если уж взялись мы с вами некоторое время назад отвлекаться, то отвлеклись беззаветно, забыв, о чём шли у нас дозволенные речи, а шли они про Саудовскую Аравию, и теперь стоит она в уголочке позабытая, стоит бедненькая, понурилась позаброшенная и даже тропка к ней начала зарастать полукустарником джантаком каковое узкое название если и имеет отношение к junk, то самое отдалённое, но зато разворачивается широким русским языком в два всем нам знакомых слова - верблюжья колючка. И колючка колется, напоминая нам, что пора и честь знать, развлеклись и будет, за работу. Back to the Past.
Оставили мы Саудовскую Аравию по состоянию на конец 1944 года.
Ставки потихонечку да помаленечку росли, росли и выросло на засушливом Аравийском полуострове то, что выросло. И то, что выросло, требовало определённости. Определённости как самой по себе, так и определённости в отношениях между США и Британией в той их части, которая касалась настоящего и будущего Саудовского королевства. Вопрос назрел и под вопросом следовало подвести черту. Dot the i’s and cross the t’s.
