Сергей Борисов - Этюды в багровых тонах: катастрофы и люди
Сквозь клубы пыли сверкнула вода. Это воды бухты заполняли расщелину. Сейчас они ударятся о дальний ее край и взметнутся вверх…
— Надо взобраться на стену! — крикнул юноша.
Джек Спайк не пошевелился, неотрывно смотря на трещину. Тогда Лейтон дал старику пощечину. Взгляд Спайка стал осмысленным. Он тоже понял, какая опасность им угрожает.
— Сюда!
Старик метнулся влево, обогнул полукруглую сторожевую башню и отпрянул — трещина захватывала их в кольцо.
— Тут не получится.
Беспалый бросился обратно. Вдоль стены у правой башни еще можно было пройти, и Лейтон сообразил, чего хочет старик. Он пытался добраться до стены в том месте, где она как бы наклонялась внутрь, постепенно — от основания к зубчатому навершию — теряя в толщине.
— Здесь!
Старик скинул стоптанные башмаки и, цепляясь пальцами рук и ног за выступы, стал карабкаться вверх. Лейтон сбросил камзол, стащил ботфорты и последовал за ним. Когда юноша был уже в нескольких ярдах от земли, он вспомнил о часах — единственном своем богатстве. Он хотел спуститься, посмотрел вниз — под ним была пропасть. Его камзол, будто подстреленная птица, падал в нее.
Тимоти Лейтон еще больше скосил глаза и не поверил им. По расщелине на него надвигался огромный корабль. Видимо, парусник сорвало с якоря, и волна увлекла его за собой. Обезумевшие люди горохом сыпались с его вант и исчезали в пучине. Бушприт бригантины грозно выдавался вперед, словно наклоненная для боя пика копейщика.
Лейтон стал подниматься снова. Несколько рывков — и он обгонит Спайка, который явно выдохся и прижался к стене.
С жутким ревом из недр расщелины поднялась волна. Лейтона окатило с головы до ног. Дьявольская сила попыталась расплющить его о стену. В глазах замелькали алые пятна. Потом хватка воды ослабла, и юношу потянуло вниз. Он почувствовал, как выгибаются, обламываются и отрываются ногти на пальцах.
Тысячи тонн воды с грохотом упали в расщелину. Лейтон дышал глубоко и часто. Жив! Повернув голову, он увидел, что Беспалый тоже висит на стене. В следующее мгновение над Лейтоном мелькнула тень, и бушприт бригантины ударил старого пирата точно в спину, вминая в каменное крошево. Голова Спайка запрокинулась, из горла хлынула кровь. Откатная волна повлекла парусник обратно. Останки Беспалого скрылись в пенистой грязной воде.
Медлить было нельзя. Волна вернется, обязательно вернется, и Лейтон стал взбираться еще выше, не чувствуя боли в окровавленных пальцах. Вот и край. Он подтянулся и отчаянным рывком перевалил свое израненное тело через каменный парапет.
Он задыхался. А отдышавшись, посмотрел на город. Города не было.
Тимоти Лейтон, младший сын английского барона, встал на колени и перекрестился. Лучше бы он стал монахом…
Божья караЗемлетрясение продолжалось всего несколько минут. Толчков было всего три. Но разрушения были чудовищными. Большая часть города оказалась на дне бухты на глубине от 10 до 15 метров. Уцелел только форт «Чарльз» и несколько десятков домов позади него.
После катастрофы почти все спасшиеся жители Порт-Ройяла покинули это проклятое Богом место и переселились на другую сторону бухты — в Кингстон. Но кое-кто остался, мародерствуя в развалинах и потихоньку восстанавливая то, что хоть сколько-нибудь подлежало восстановлению.
Однако через два года на город обрушилась чума, которая в течение месяца унесла жизни трех тысяч человек. В 1703 году Порт-Ройял ждала новая катастрофа — пожар уничтожил большинство зданий. Несколько ураганов разметали головешки и засыпали пепелище песком. И город исчез — и уже навсегда.
А чуть ранее закончилась эра флибустьерства. В 1697 году католический король Англии Яков II был свергнут и престол занял протестант Вильгельм Оранский. Франция немедленно объявила войну Англии, Испания же, которая имела к Франции свои претензии, к Англии примкнула. Политика, однако.
Английский флот в Карибском море, прежде без устали атаковавший испанцев, теперь должен был защищать испанские суда и владения! Но это — в принципе. Сладить с корсарами, привыкшими к вольной жизни, было не так-то просто. Да и не очень-то они разбирались в хитросплетениях европейской политики.
— Вести до нас доходят слишком поздно, — говорили они, — и слишком редко.
Часть английских флибустьеров поддержала французов с Тортуги, вместе с ними напав на испанский город Картахену и разорив его. После этого, согласно Рисвикскому миру между Англией и Испанией, флибустьеры были объявлены преступниками, подлежащими повешению.
Потом расклад сил на международной арене вновь изменился. К тому же во Франции поняли, что выгоднее покупать у Испании американские товары, нежели брать их силой, вследствие чего корсарам с Тортуги было отказано в государственной поддержке и королевской милости.
И флибустьеры стали пиратами без всяких оговорок. Людьми вне закона.
Последняя встречаВечером 7 июня 1692 года гавань Порт-Ройяла было не узнать. Где корабли, где мангровые заросли по берегам, где все? Воды бухты были недвижны, будто придавленные стволами деревьев, обломками парусников и мертвецами.
По прихоти судьбы рядом плавали тела трех персонажей этой истории. Это были звонарь с раскроенным черепом, старый пират Джек Спайк по прозвищу Беспалый и полуистлевший труп сэра Генри Моргана, унесенный волнами с кладбища.
Когда немного осела муть и вода очистилась, в бухте появились акулы. И началось пиршество!
Салемские ведьмы
Бог отвернулся от Новой Англии. С юга подступают французские каратели, с запада — индейцы. Вдоль побережья хозяйничают пираты; конечно, вряд ли они нападут на Бостон — не по зубам добыча, но высадить несколько шаек и разграбить пригороды, тот же Салем или Андовер, — этого ожидать следует. А еще болезни: только-только справились с оспой — уже о чуме люди говорят, дескать, видели какого-то бродягу в бубонных язвах, с гнойными дырами вместо глаз. И неурожаи преследуют, холод, дожди… И на ведьм управы нет! Поистине, дьявол возлюбил Новую Англию в год 1692-й от Рождества Христова.
Девочка и шабаш— Керри Шелдон!
Девочка не пошевелилась. Глаза ее были опущены. Руки сложены под фартуком.
— Керри Шелдон! — повысил голос судья и дернул головой, подняв облачко пшеничной муки, которой были обильно присыпаны завитые букли его парика.
Девочка несмело взглянула на судью. В лице ее не было ни кровинки. Мертвенная белизна кожи спорила с цветом холщового чепца, прикрывавшего волосы.
— Расскажи, Керри Шелдон, что произошло в ночь на 30 апреля, известную как Вальпургиева ночь.
Музей ведьм в Салеме
Губы девочки зашевелились:
— Я боюсь.
— Смелее! Здесь тебе некого опасаться.
— Хорошо… Я расскажу. Я легла спать. Была гроза, и я не могла уснуть. Потом открылась дверь, и в комнату вошел огромный черный кот. У нас в доме нет черного кота!
Почтенный Джон Шелдон, сидевший в первом ряду, кивнул, подтверждая слова дочери, и оглянулся, призывая в свидетели собравшихся в зале людей. Но глаза пришедших на судебное заседание были прикованы к девочке.
— Я не могла пошевелиться. Кот подошел к кровати и ударился головой о ее ножку. И превратился в Титюбу.
По залу прокатился ропот. Толстая, но расторопная и неизменно улыбчивая чернокожая служанка, вывезенная с Гаити и долгие годы жившая в семье пастора Перриса, была всем хорошо знакома. А ее сказки про духов вуду любили послушать и взрослые. Страшно, да, но интересно!
— Она достала из кармана горшочек с какой-то мазью, зачерпнула ее деревянной лопаткой и испачкала меня здесь и здесь.
Тонкая рука выскользнула из-под фартука и коснулась шеи и лба.
— Ваша честь, — поднялся врач Уильям Григгс. — Хочу доложить высокому собранию, что свое зелье ведьмы изготовляют из печени новорожденных, умерших некрещеными, смешивая ее с истолченным корнем мандрагоры, выросшей под виселицей.
— Мы примем во внимание ваше разъяснение, — наклонил парик судья.
Девочка заговорила снова:
— Между ног Титюбы появилась метла. Она зажала ее коленями и поманила меня рукой. Я встала и тоже оседлала помело. Мы вылетели в окно. Я не помню, как долго мы летели и куда. Был какой-то большой дом, длинный коридор, лестница, подвал. Там было много народа.
— Кто, кто там был? — подался вперед судья. — Ты кого-нибудь узнала?
— Там были нищенка Сара Гулд и прачка Сара Осбурн, Джордж Джекобс, Джайлз Кори. Других я не знаю.
Судья разочарованно откинулся на спинку кресла. Керри Шелдон назвала лишь тех жителей Салема, чьи имена уже фигурировали в показаниях Бетти Перрис, Абигайл Уильямс, Энн Путнэм и Мери Уоррен.
— Все плевали на распятие и кланялись Титюбе. У нее просили милости, как у богоматери. Она была королевой шабаша! И на ней ничего не было, никакой одежды. Мы прошли в дальний угол подвала. Там, на хрустальном блюде, сидела бородавчатая жаба, обряженная в парчовые одежды. Титюба подала знак, и мужчины стали целовать жабу в зад, а женщины — в рот, при этом надо было тянуть в себя ее слюну. Затем Титюба сделала еще один знак, и люди набросились на жабу, разорвали ее на кусочки и съели. Мне досталась часть лапки.
