Е Мельникова - Меч и лира. Англосаксонское общество в истории и эпосе
Противопоставленность отдельных элементов настолько последовательна и всеобъемлюща, что мир чудовищ предстает как перевернутый мир героев. Он имеет те же самые характеристики, но со знаком минус. Это своего рода абсолютная противоположность мира героев, его обратная сторона.
Что представляет собой Грендель? Это великан, известный своей жестокостью и алчностью, как Бе-овульф известен благородством и щедростью. Гиперболизированным качествам Беовульфа соответствуют гиперболизированные описания его противников, что оттеняет и подчеркивает значительность и неосуществимость для других его подвигов. Поэтому не раз отмечается в противоположность статности, красоте Беовульфа безобразный, наводящий ужас вид Гренделя и его матери. Он напоминает изображение волшебника и злобного чародея Мамбреса на миниатюре в рукописи «Чудес Востока» (около 1030 г., 47):
настил дворцовый
ступил, неистовый,
во тьме полыхали
глаза, как факелы,
огонь извергали его глазницы.
Едва он коснулся рукой когтелапой
затворов кованых — упали двери,
ворвался пагубный в устье дома,
на пестроцветный
(Беовульф, 722—728)
Высокой нравственности Беовульфа, основанной на соблюдении норм и обычаев общества, в котором он живет, противостоит «аморальность» Гренделя, его пренебрежение «старыми законами», отказ от выполнения обязательных для любого члена общества норм, например нежелание выплачивать вергельд за убитого. Как основное предназначение Беовульфа — творить добро, освобождая людей от чудовищ, так предназначением Гренделя является зло, наиболее наглядным проявлением чего является людоедство.
Последовательная противопоставленность каждого элемента этих двух миров пронизывает всю поэму. Система оппозиций настолько универсальна, что они, как скрепы, сопрягают мир героев и мир чудовищ в единый, хотя и антагонистический эпический мир. Две его полярные половины не только не исключают друг друга, но, находясь в сложной взаимосвязи, немыслимы одна без другой.
Рассмотрим теперь более подробно отдельные элементы эпического мира, и в первую очередь его социальное устройство.
Не трудно заметить, что система образов поэмы: король, дружинники, королева, герой, его дружина — образует не что иное, как идеальное общество эпического мира. Эпический социум ограничен: в нем нет места реальным общественным отношениям. Лишь од-на-единственная ячейка социальной структуры — вождь и его дружина, в наибольшей степени отвечающая героическому идеалу, возникшему, надо полагать, в дружинной среде, воссоздается в эпическом мире.
Этот микросоциум в поэтическом сознании рассказчика и слушателей заменяет весь остальной мир. В поэме, как и в других памятниках героического эпоса, нет пахарей и купцов, охотников и рабов. Лишь один раз в «Беовульфе» упоминается раб — тот, который украл чашу из сокровищницы дракона (поступок столь низкий сам по себе, что его не мог бы совершить свободный) и тем самым навлек на геатов нападение чудовища. Дружинный мир в опоэтизированной и возвышенной форме и есть идеальное эпическое общество. Дружина поэтому постоянно отождествляется со всем племенем. Говоря о фризах, например, скоп повествует лишь о дворце Финна и его дружинниках, постоянно называя их «все фризы». «Даны» для него — это те, кто пирует в Хеороте, ходит в походы под водительством Хродгара, получает от него дары.
Поэтому описание датского двора в Хеороте — наиболее полное изображение эпического идеального общества в англосаксонской поэзии30, а сам Хеорот является вещественным, материальным воплощением и олицетворением дружинного мира. Его создание может быть сопоставлено с актом творения мира — не случайно первым в нем были исполнены песни о творении земли. Завершение Хеорота знаменует установление социального порядка и гармонии:
Он же задумал данов подвигнуть
на труд небывалый: хоромы строить,
чертог для трапез, какого люди
вовек не видывали;
там разделял бы он со старыми, с юными
все, чем богат был по милости Божьей,—
только земля неделима . , и войско одно.
(Беовульф, 67—73)
Только при таком понимании роли Хеорота — как центра, вокруг которого строится весь эпический мир,— становится ясно и то, почему вся ярость Гренде-ля обращена именно против дворца. Казалось бы, основатель и хранитель радостного мира героев— Хродгар. И кто, как не он, должен быть уничтожен, чтобы воцарился хаос чудовищ? Но нет. Хродгар спокойно живет в своих покоях поблизости от Хеорота, а великан нападает на всех, кто смеет остаться в Хеороте после захода солнца. Достаточно отойти от знаменитой палаты на несколько шагов, чтобы очутиться в безопасности:
Не раз случалось людям в ту пору
искать ночлега,
стелить постели
вдали от высокой
дворцовой кровли,
ибо враг кровожаждущий
в этом доме бесчинствовал,
и, спасаясь от недруга, уходили воины
прочь от места опасного.
(Беовульф, 138—143)
Все это указывает на совершенно особую роль, которую играет Хеорот в представлениях скопа и соответственно в героическом мире поэмы. Гибель Хеорота, предсказываемая скопом,— это одновременно и гибель датского героического общества, уничтожение порядка и гармонии, попрание нравственных норм, скрепляющих мир, в первую очередь выполнения взаимного долга короля и его дружинников. Собственно, и гибель Хеорота есть результат нарушения традиционных этических норм.
Благополучие общества полностью зависит от соблюдения освященных многовековой практикой норм поведения, подобающих королю, с одной стороны, и его воинам — с другой. Король должен быть могуществен, щедр, мудр (последнее понимается именно как соблюдение традиционных норм поведения). Воин — предан королю, отважен в битве.
Центром и средоточием этого общества является король — идеальный правитель своего народа. Образ «идеального правителя» хорошо знаком европейскому эпосу, но более позднего времени: вспомним Карла
Великого в «Песни о Роланде», князя Владимира в русских былинах. В «Беовульфе» он встречается уже в первой части поэмы: это образ Хродгара, «старого и седовласого» короля данов, основная сюжетная функция которого — не совершение подвигов (хотя и говорится, что в юности он одержал немало побед на ратном поле), а привлечение героев и предоставление им возможности совершить подвиг. Его пассивность в момент несчастий требует активного вмешательства извне, появления богатыря, который сможет восстановить порядок и мир. В образе идеального правителя воплощаются представления о социальном порядке и благополучии. Одна из основных его функций — распределение богатств, раздача сокровищ. Именно поэтому столько внимания уделяется щедрости Хродгара и других правителей. Она является залогом справедливого, «правильного» распределения ценностей. Поэтому и Хеорот в первую очередь изображается как место раздачи сокровищ:
все, чем богат был
по милости Божьей,-
только земля неделима и войско одно.
Он же задумал... хоромы строить... там разделял бы он
со старыми, с юными
Там золотые
дарил он кольца
(Беовульф, 67—73) всем пирующим.
(Беовульф, 80—81)
Вторая функция правителя — защита своего племени, своей дружины от возможного урона. О важности этой функции свидетельствует большое количество эпитетов, выражающих идею защиты, покровительства: leod gebyrgea («защитник народа» — 269), helm («защитник, шлем» —371, 456), eodor («охранитель» —428, 663), wigendra hleo («хранитель воинов» — 429), folces hyrde («пастырь народа» — 610), eorla hleo («хранитель эр-лов» —1035) — по отношению к Хродгару; epelweard («хранитель племени» — 2210), folces weard («страж народа»— 2513), eorla hleo («хранитель эрлов» — 791), wigendra hleo («хранитель воинов»—1972, 2337) — по отношению к Беовульфу.
И еще одно качество правителя регулярно отмечается в поэме — его мудрость, которая понимается, однако, не как чисто интеллектуальное качество, а как практическое следование существующим этическим нормам, неукоснительное выполнение того, что долж-
по. Мудр тот король, который соответствует героическому идеалу, этикетному образу.
Выполнение взаимных обязанностей создает в обществе мир и гармонию, которые царят в Хеороте до нападений Гренделя и после победы Беовульфа над ним:
старейшины дружны;
слуги покорны; хмельные воины
мне повинуются!
Конунгу предан
каждый наш ратник, верен другу
и кроток духом;
(Беовульф, 1228—1231)
Долг по отношению друг к другу — это те узы, которые связывают героическое общество воедино, это основа основ его благополучия и жизнеспособности31.
Понятие взаимного долга играет в поэме важнейшую роль. В нем сочетаются этические представления разных эпох, их трансформация отражает эволюцию поэ.мы и эволюцию того общества, в котором она существовала. Концепция долга мыслится чрезвычайно широко: это призма, сквозь которую рассматриваются взаимоотношения человека и общества, человека и его родичей, дружины и короля. Широта основной этической категории создает сложность и многоплановость изображения персонажей, мотивировок их действий. Ведь, с одной стороны, любой человек (равно как и чудовище) — член определенного рода. Узы родства едва ли не самые важные социальные связи. О каждом даже третьестепенном персонаже указывается, кто его родичи, к какому роду он принадлежит, а в некоторых случаях приводится и подробная родословная героев (так, предкам Хродгара посвящено более 90 строк).
