Юрий Акашев - История народа Рос. От ариев до варягов
Еще в начале нашего столетия, в годы перед 1-й мировой войной, на юге России, когда молодые из-под венца ехали домой на свадебное пиршество, для них в воротах раскладывали костер из соломы, через который кони проскакивали во двор. Огонь очищал обвенчанных от всякой скверны и вводил их в новую, супружескую жизнь обновленными, вышедшими из огня.
Очищающий огонь горел в молельных лесах, старых дубравах, березняках. Бел-Горюч Камень русских сказок – это языческий алтарь, на котором приносили жертвы наши предки. Для этого они выбирали, по возможности, белый, то есть кварцевый камень и до начала треб на нем его для очищения обжигали в Перуновом костре (поэтому и «бел-горюч»). Древние росы знали (ведали), что Огонь очищает от всякой заразы, от всякой нечисти, потому что он был от Солнца и им очищалось все лунное. Все, что от Луны (крови женщин, нечистота, зарождающаяся во тьме), очищалось сияющим Солнцем. Огонь дан людям богами, и он сам есть божество. Его почитание так глубоко укоренилось в русском народе, настолько срослось с его мировоззрением, пронизало его мифологию, обрядность, что, конечно, не может считаться случайным или привнесенным какими-то другими народами, с которыми росы общались когда-то.
Рассказывая о песнях, которые в Юрьевке, Анновке и Антоновке распевали старики, собираясь отдельно от молодежи, Миролюбов говорит, что многие из этих песен носили очень древний характер и могли бы быть приравнены к былинам по своему содержанию. Существовали и особые старики и старухи, которые их «рассказывали», больше речитативом, при аккомпанементе других участников. То были старые сказания, дела седой древности. В частности, пели «Песню про Манию», в которой были такие строки:
А рикли богы Мании, абы огнище клав,
А чисти дрова запалив
Од дубу старого, от Батька нашого,
Од блискавиця того..[254]., —
что можно перевести следующим образом: «А сказали боги Мании, чтоб Огнище делал, а чистые дрова жег из старого дуба, от Отца нашего, от молниеносного того». То есть боги повелели Мании (Ману[255]), первому человеку, зажечь священный огонь в честь Огнебога. «Батька» (Отец) – это Перун, поскольку дуб является символом Перуна молниеносного («блискавица» – молния). Таким образом, при ближайшем рассмотрении почитание Огня (Агни) оказывается для русского народа слишком священным, а потому коренным, исконным – как и для арьев.
И все же, как ни велико было почитание Огнебога, главным в славянском пантеоне был Сварог, имя которого довольно часто упоминается в письменных источниках. По поводу имени Сварога у исследователей нет единого мнения. Большинство ученых производят его из индийского «Swargа» – «небо»[256]. Ю.П. Миролюбов в книге ««Риг-Веда» и язычество» предлагает иную этимологическую версию: «С нашей точки зрения, – пишет он, – искать значение этого имени надо в значении Исвары в браманизме, потому что слово «Исварог» или «Сварог» явно идет от него. Значение же такового: божество, правящее миром. Понятие об Исвароге с этим понятием вполне совпадает. Корень «радж» («рагдж») означает власть и управление, отсюда «раджа» значит царь. По-видимому, в начале было название «Исва-Раджа»«[257]. При всем уважении к исследованиям упомянутого автора, нельзя не отметить некоторую лингвистическую вольность, допущенную им. В санскрите, действительно, одно из самых распространенных значений корня «rāj-» – «царствовать»; отсюда «rājan» – «раджа», «царь», «господин» и т. д., а «sva-rāj» – «самоуправляющий», «самодержец». Но вариант «рагдж» является натяжкой; согласная «г», вставленная здесь совершенно произвольно, понадобилась автору для обоснования наличия этой согласной в имени «Сварог».
Пожалуй, вариант «Swarga» все-таки ближе к истине, но он требует некоторых уточнений. В санскрите это слово состоит из двух частей: svar-gá. Первая часть – «svar» означает «солнце», вторая – «gá» – «идущий». Отсюда и значения этого слова, приведенные в словаре: «передвигающийся в небе», «ведущий на небо», «небесный». Но все-таки буквальный смысл этого слова – «движущееся солнце». Известно, что славяне поклонялись Солнцу. Ему были посвящены важнейшие праздники и обряды: праздник Коляды – время зимнего солнцестояния, Купалы – летнего солнцестояния, Ярилин праздник, Облупа – карауление солнца и др[258]. (О последнем обряде, когда «влюбленные под Петров день солнце караулят», чтобы оно принесло им счастье, вспоминает писатель Н.С. Лесков словами героя хроники «Соборяне» отца Савелия[259]).
Вовсе не случайно автор «Слова о полку Игореве» убежден, что Солнце, не желая погибели русским воинам, посылает Игорю знамение: «Тогда Игорь възрѣ на свѣтлое солнце и видѣ отъ него тьмою вся своя воя прикрыты»[260]. А Ярославна обращается к Солнцу с упреками: «Свѣтлое и тресвѣтлое слънце! Всѣмъ тепло и красно еси, чему, господине, простре горячюю свою лучю на ладѣ вои? Въ полѣ безводнѣ жаждею имъ лучи съпряже, тугою имъ тули затче»[261]. Своими яркими лучами солнце поутру прогоняет ночь, рассеивает туманы, весной топит снег и разбивает на реках лед, но своим жаром и зноем может покарать землю и ее обитателей. Поэтому нет ничего удивительного в том, что имя главного бога древних росов совпало с ведическим названием солнца.
Сварог – это Бог-Творец, создавший и небо, и Землю, и всех богов, и людей. Его созидающая функция нашла отражение в сохранившемся в русском просторечии слове «сварганить», то есть что-либо создать, смастерить. Миролюбов, записавший слышанные им в детстве южнорусские сказки, сказы, поверья, в книге «Русский языческий фольклор», в частности, пишет: «Юрьевские «старые люди» рассказывали: «Пришло Свару на ум сделать Землю. Отцедил Он Воду, слил ее вместе, а Землю стал на Солнце сушить. Сохнет она, зеленеет да пошла цвести цветами. Прекрасной стала Земля. И увидал то Сивый, стал он Тучи-Тьму собирать, чтоб ту Землю затопить, цветы вынищить, траву зеленую сгноить. Повел он Тучи рядами на Землю, стал грозить всему живому. А Свар вырвал Дуб с корнем да и пошел Сивого гонять! Да как уразит его, как стукнет по нему, так тот на тысячи мелких капель и рассыпается. И пал он Дождем на Землю, и где он пал, там почернело все, а где нет, там трава зеленеет. Увидал то Сваро [так у автора. – Ю.А.], вскричал: «Что ж ты ничишь сделанное мной? Разве Я не больше тебя? Разве Тучи Мне не подвластны? Разве Дождь сам не по Моей Воле идет? Остановись, Дождь, говорю!». И Дождь остановился…». Потом Свар позвал великана Громислава и повелел ему разбить все тучи, а всю разлившуюся по Земле воду сдуть в одно место. Так образовалось Черное море. А после этого «лег Громислав и заснул, а Сваро [так у автора. – Ю.А.] его полями прикрыл, горами, чтоб не тряслось все, когда проснется. И лежит он, Громислав, под землей, спит до самого Страшного Суда. Тогда и проснется, и тогда все моря разольются»[262]. В этом древнем сказе Сварог предстает не только Богом-Творцом, но и Богом всемогущим, повелевающим всеми стихиями и способным победить любое зло.
Возникновение культа этого бога, видимо, следует отнести к концу каменного века – началу бронзового. Дело в том, что в одном из древнейших памятников южнорусского летописания Ипатьевской летописи имя Сварога отождествляется с Гефестом («Феостом») и отмечается, что во время царствования этого Феоста-Сварога упали с неба клещи и люди начали ковать оружие, а до этого бились палицами и камнями: «Спадоша клѣщѣ съ н(е)б(е)сѣ, нача ковати оружье, прѣже бо того палицами и камениемъ бьяхусѧ»[263]. То есть Сварог научил людей ковать металл. Он же ввел моногамие – «законъ оустави женамъ за единъ мужь посагати и ходити говеющи», «въстави единому мюжю едину жену имѣти и женѣ за одинъ моужь посагати»[264], то есть установил закон, чтобы женщины выходили замуж за одного мужчину и были воздержаны, а мужчины имели одну жену.
Обращает на себя внимание очень характерная особенность славянского пантеона. При всем многообразии имен очень многие божества так или иначе связаны с Солнцем-Сварогом, находятся как бы «при Боге» (отсюда и термин «прибог», употребляемый многими исследователями), являясь различными его проявлениями или воплощениями. Например, Дажьбог, занимавший очень почетное место в славянском пантеоне, являлся богом солнечного дня. Солнечные лучи представлялись славянину стрелами Дажьбога. Б.А. Рыбаков, вслед за украинским историком В.П. Петровым, объясняет значение его имени сопоставлением с санскритским «dagh» – «день» (отсюда готское «dags» и немецкое «Tag» – «день»), персидским «dagh» – «припекать», «палить», литовским «daga» – «жара» и «урожай»[265]. Однако Рыбаков не прав, утверждая, что «Такого божества с таким именем… в индо-иранском мире нет»[266]. Н.Р. Гусева, хорошо известная трудами по культуре и религиям Индии, проводит параллель между славянским Дажьбогом и индоарийским Дакшей, поясняя: «Дакша – сияющий, жгучий бог, Солнце. Корень «даг» – сжигать, производное от него «дакш» – огонь. (В индоевропейских языках «г» – «ж» чередуются: даг – даж)»[267]. Но зато совершенно справедливо Рыбаков отмечает, что имя Дажьбог хорошо известно у восточных славян и в восточной части южного славянства. У сербов оно встречается в форме «Дабог», или «Дайбог», то есть «дающий бог». В русских источниках тоже появляется форма «Даждьбог» с тем же значением, которая, очевидно, является позднейшим осмыслением[268].
