Андрей Мелехов - «Танковая дубина» Сталина
М. Барятинский подтверждает данные о боевых успехах Зейбольда и добавляет: «Для частей СС вообще было характерным более активное использование трофейной советской бронетехники. При этом в ряде случаев она состояла на вооружении танковых подразделений совместно с немецкими танками» («Танковые асы Гитлера», с. 192). Подчеркну: речь идет именно о Т-34-76 — якобы никуда не годной «тридцатьчетверке», производившейся в 1941–1943 годах. Гораздо более совершенная машина — Т-34-85 — появилась в войсках лишь в марте — апреле 1944 года, когда немцам приходилось большей частью отступать. Соответственно, поле боя редко оставалось за ними, и теперь уже «попавшие в плен» германские Pz.IV, «пантеры» и «тигры» частенько использовались советскими войсками. В результате лишь единичные экземпляры новейшей модели «тридцатьчетверки» оказались на германской службе. Заметим также, что вносимые немцами усовершенствования касались преимущественно оптических приборов и средств связи: ходовую часть и двигатель они не трогали. Не смущала их теснота танка, а также неудобная башня на двоих.
По прочтении подобной информации (а она подтверждается и данными других сайтов, а также отчасти книгами М. Барятинского — «Танки Второй мировой» и «Танки СССР в бою. 1919–2009») возникает неизбежный вопрос: если Т-34 первых серий действительно были такими «дефективными», как их характеризуют некоторые современные российские историки, то почему эти танки в массовом порядке использовали элитные танковые и мотопехотные соединения Вермахта и войск СС? Ведь они, в отличие от прочих немецких дивизий, на протяжении всей войны имели первоочередное право на получение самой лучшей техники германского производства. Трудно предположить, что немецкие танкисты уподоблялись членам клубов любителей восточногерманских автомобилей — тем, что до сих пор любовно восстанавливают смешных пластмассовых уродцев и носят футболки с надписью: «Я мой «Траби»…
«Прекрасные сталинградские машины» Катукова
Теперь приведу несколько высказываний одного из самых выдающихся советских танковых командиров — М.Е. Катукова. Вот что он говорил о Т-34, которые его вновь сформированная 4-я танковая бригада получила (помимо тяжелых КВ, а также легких Т-60 и БТ-7) прямо с завода в Сталинграде в сентябре 1941 года: «Мощная броня, легкость управления, подвижность и маневренность — вот что привлекало в этом танке. Эта машина во всех отношениях превосходила немецкие Pz.II, Pz.III, Pz.IV, которые имели на вооружении соответственно 20, 37, 50 и 75-мм пушки и по своим боевым качествам значительно уступали новым советским машинам» («На острие главного удара», с. 22). Но ведь, по мнению М. Барятинского, Сталинградский завод в то время являлся одним из самых злостных бракоделов… Выше уже отмечалось, что как минимум часть сталинградских машин в 1941–1942 годах вместо дизелей В-2 оснащалась «приземленными» 500-сильными авиадвигателями М-17Т (а также, не исключаю, 650-сильными М- 17Л).
Но все это явно не смущало Катукова: «Прекрасные сталинградские машины, — продолжает он, — выдерживали дополнительные нагрузки без поломок и аварий» (там же, с. 24). Или вот еще в отношении надежности техники в октябре 1941 года: «Триста шестьдесят километров прошли без единой аварии и поломки» (там же, с. 57). Отметим попутно, что октябрь 1941 года оказался далеко не самым удачным месяцем для большинства немецких танков того времени. Еще один интересный штрих, сообщенный Катуковым: «…за каждый сожженный Т-34 немецкое командование предоставляло солдатам две недели отпуска, а за КВ — даже три». Кстати, столкнувшись в октябре — ноябре под Москвой с танковой армией Гудериана и действуя преимущественно из засад, бригада Катукова сумела за две недели немецкого наступления уничтожить 106 вражеских танков, сама потеряв при этом 33 танка (из них только семь безвозвратно). И надо отметить, в этот раз Катуков уже не жаловался на боевые качества легких БТ: БТ-7 на равных и вполне успешно участвовали во всех боях вместе с более тяжелыми собратьями. Пригодились даже, казалось бы, бесполезные «малютки» Т-60 с 20-мм автоматической пушкой «ШВАК», наносившие немалый урон немецкой пехоте.
Эти слова подтверждает и сам упомянутый Катуковым Г. Гудериан, написавший о боях 4 октября 1941 года следующее: «Южнее Мценска 4-я танковая дивизия была атакована русскими танками, и ей пришлось пережить тяжелый момент (в переводе с немецко-генеральского наречия выражение «пережить тяжелый момент» обычно означает «бегство с поля боя». — Прим. авт.). Впервые проявилось в резкой форме (!) превосходство русских танков Т-34. Дивизия понесла значительные потери. Намеченное быстрое наступление на Тулу пришлось отложить» («Воспоминания солдата», с. 315). А вот еще: «Особенно неутешительными были полученные нами донесения о действиях русских танков, а главное, об их новой тактике. Наши противотанковые средства того времени могли успешно действовать против танков Т-34 только при особо благоприятных условиях. Например, наш танк Pz.IV со своей короткоствольной 75-мм пушкой имел возможность уничтожить танк Т-34 только с тыльной стороны, поражая его мотор через жалюзи. Дня этого требовалось большое искусство» (там же, с. 318). С этим утверждением трудно не согласиться: действительно, надо было быть большим «искусником», чтобы умудриться во время боя заехать Т-34 с тылу и в упор поразить его сквозь жалюзи в корме. «На поле боя командир дивизии (4-й танковой. — Прим. авт.), — продолжает Гудериан, — показал мне результаты боев 6 и 7 октября… Подбитые с обеих сторон танки еще оставались на своих местах. Потери русских были значительно меньше наших потерь» (там же).
В начале 1942 года Катуков встретился в Москве с наркомом танковой промышленности В.А. Малышевым. Тот спросил о проблемах с Т-34 и КВ. Катуков пожаловался на отсутствие поручней для пехотинцев-десантников и на обручевидные антенны на командирских танках, оказавшиеся прекрасной подсказкой для немцев — по каким машинам бить в первую очередь. Все. Других жалоб на технику сталинградского производства не было. Впрочем, в ходе описания битвы за Москву упоминаются вышедшие из строя радиостанции, заклинивающие орудия и «давно назревший ремонт». Но ведь речь шла о тяжелейших боях во время самого трудного времени года: то жуткая грязь, то сорокаградусный мороз. Скажем, по словам Э. Рауса, 6-я танковая дивизия Вермахта оказалась к концу года вообще без танков. Имевшиеся у него (и весьма вроде бы надежные) чешские Pz.35(t), ввиду отсутствия запчастей, пришли в полную негодность, и их сняли с вооружения («Panzer Operations», с. 88).
17 сентября 1942 года — в разгар Сталинградской битвы и в момент, когда, по мнению М. Барятинского, было достигнуто «дно» в плане качества «тридцатьчетверок» — Катуков попал на прием к Сталину. Тот задавал вопросы о различных боевых машинах. Генерал ответил, что «танки Т-34 полностью оправдали себя в боях и что мы возлагаем на них большие надежды. А вот тяжелые КВ и боевые машины Т-60 и Т-70 в войсках не любят… КВ очень тяжелы, неповоротливы, а значит, и неманевренны. Препятствия они преодолевают с трудом. А вот «тридцатьчетверке» все нипочем» («На острие главного удара», сс.172–176). В общем, пожаловавшись на КВ (при ломающем мосты весе, пушка такая же, как и у Т-34: нельзя ли поставить орудие помощнее?..) и Т-60 (бесполезен при борьбе с танками), не сказав ничего хорошего или плохого о Т-70 (войска только начали получать этот новейший легкий танк с несколько усиленной броней и уже знакомой нам «устаревшей» 45-мм пушкой), Катуков поделился единственной проблемой, касавшейся Т-34 (и, видимо, в целом всех советских танков той поры): как и в начале войны, на большинстве машин не было радиостанций (там же).
Т-34 глазами советских танкистов
Разумеется, говоря о мемуарах советских танковых генералов — вроде Катукова или Лелюшенко, — нельзя не учитывать, что, нахваливая Т-34, они вполне могли выполнять некий идеологический заказ и помогать в создании очередной послевоенной советской легенды. В этой связи я решил обратиться к другому источнику — книге Артема Драбкина «Я дрался на Т-34», в которой собраны записи бесед с советскими ветеранами-танкистами. Насколько я понимаю, как минимум часть этих воспоминаний попала на страницы работ М. Барятинского, а также книг иностранных авторов — вроде, скажем, уже упоминавшегося исследования англичанина Роберта Кершоу «Tank men». Скажу сразу: советские танкисты прекрасно знали о недостатках Т-34 и не стеснялись о них говорить. Некоторые ветераны вообще ничего не упомянули (или забыли упомянуть) о достоинствах танка. Приведу несколько высказываний людей, переживших самую страшную войну. Подчеркну: я специально отобрал комментарии, которые касаются Т-34-76, а не более поздней и, соответственно, более «продвинутой» версии танка — Т-34-85.
