Коллектив авторов История - Всемирная история: в 6 томах. Том 3: Мир в раннее Новое время
Однако многие соратники Никона, будучи не против реформы как таковой, предпочитали иное ее развитие — с опорой на древнерусские, а не на греческие и украинские церковные традиции. В результате реформы традиционное русское двоеперстное освящение себя крестом был заменено троеперстным, написание «Исус» переменено на «Иисус», возглас «аллилуйя!» провозглашался трижды, а не дважды. Были введены иные слова и обороты речи в молитвы, псалмы и Символ веры, произведены некоторые изменения в порядке богослужения. Исправление богослужебных книг проводилось справщиками на Печатном дворе по греческим и украинским книгам. Церковный собор 1656 г. принял решение об издании исправленных Требника и Служебника — важнейших для каждого священника богослужебных книг.
Среди всех слоев населения нашлись те, кто отказался признать реформу: она означала, что российский православный обычай, которого издревле придерживались их предки, был порочен. При чрезвычайной приверженности православных к обрядовой стороне веры, именно ее изменение воспринималось очень болезненно. Ведь, по мнению современников, только точное исполнение обряда создавало контакт с сакральными силами. «Умру за единый “аз”»! (т. е. за изменение хотя бы одной буквы в священных текстах), — восклицал идейный руководитель приверженцев старых порядков, старообрядцев, и бывший член кружка «ревнителей благочестия» протопоп Аввакум. Он утверждал, что древнее русское православие «свято и непорочно», а у греков правоверие испортилось от турецкого завоевания, поэтому не нам у греков, а им у нас надо учиться истинной вере. В отношении украинских заимствований старообрядцы также были непреклонны. На деле строя свою богословскую систему на основе почерпнутых в первой половине XVII в. текстов из Киевской православной митрополии, они напоминали о фактах проклятий украинских сочинений (Зизания и Ставровецкого), о перекрещивании и, главное, о тезисе печатных кодексов времен патриарха Иосифа о подчинении Украины и Белоруссии после Брестской унии антихристом. В логике их рассуждений реформа патриарха Никона представала не чем иным, как введением Брестской унии в России (на самом деле Никон активно уничтожал униатскую иерархию на присоединенных территориях Речи Посполитой).
Приверженцы старины первоначально оказывали яростное сопротивление реформе. В защиту старой веры выступили боярские жены Ф.П. Морозова и Е.П. Урусова. Не признавший реформу Соловецкий монастырь более восьми лет (с 1668 по 1676 г.) противостоял осаждавшим его царским войскам и был захвачен только в результате предательства. Нововведения породили раскол не только в Церкви, но и в обществе, он сопровождался распрями, казнями и самоубийствами, острой полемической борьбой. Старообрядчество сформировало особый тип религиозной культуры с сакральным отношением к письменному слову, с верностью старине и недоброжелательным отношением ко всему мирскому, с верой в близкий конец света и с враждебным отношением к власти — как светской, так и церковной. В конце XVII в. староверы разделились на два основных течения — беспоповцев и поповцев. Беспоповцы, не найдя в конечном счете возможности учреждения собственной епископии, не могли поставлять священников. В результате, основываясь на древних канонических правилах о допустимости совершения в экстремальных ситуациях таинств мирянами, они отвергли необходимость священников и всей церковной иерархии и стали выбирать из своей среды духовных наставников. Со временем формировалось множество старообрядческих толков (течений). Некоторые из них в ожидании скорого конца света подвергали себя «огненному крещению», т. е. самосожжению. Они понимали, что в случае захвата их общины правительственными войсками их сожгут на костре как еретиков. В случае подхода войск они предпочитали сгореть заранее, не отступив ни в чем от веры, и тем самым спасти душу.
В 1658 г. патриарх Никон в результате размолвки с царем объявил, что более не будет исполнять обязанности церковного главы, снял с себя патриаршее облачение и удалился в свой любимый Новоиерусалимский монастырь. Он полагал, что просьбы из дворца о его скорейшем возвращении не заставят себя ждать. Но этого не произошло: даже если совестливый Алексей Михайлович и сожалел о случившемся, его окружение более не желало мириться со столь всеобъемлющей и агрессивной патриаршей властью, которая, по выражению Никона, была выше царской, «как небо выше земли». Чья власть в реальности оказалась более значимой, продемонстрировали дальнейшие события. Царь, принявший идеи православного универсализма, уже не мог лишить патриарха сана (как это делалось в Русской поместной церкви постоянно). Ориентация на греческие правила поставила его перед необходимостью созвать вселенский Церковный собор. Исходя из устойчивого признания об отпадении от истинной веры Римской кафедры, вселенский собор должен был состоять из православных патриархов. Все они так или иначе приняли участие в соборе. В 1666 г. такой собор осудил Никона и лишил его патриаршего сана. Никона сослали в Ферапонтов монастырь, а позднее перевели в более суровые условия на Соловки.
Одновременно собор одобрил церковную реформу и предписал преследование старообрядцев. Протопоп Аввакум был лишен священства, предан проклятию и отправлен в Сибирь, где ему отрубили язык. Здесь он написал многие произведения, отсюда рассылал послания по всей стране. В 1682 г. он был казнен.
Однако устремления Никона сделать духовенство неподсудным светским властям находили сочувствие у многих иерархов. На Церковном соборе 1667 г. им удалось добиться уничтожения Монастырского приказа.
Восстания
Невозможно найти текст, в котором XVII в. не назвали бы «бунташным». Действительно, в этот период страну особенно часто сотрясали народные возмущения, истоки которых, возможно, кроются в Смутном времени. Оно принесло, с одной стороны, тяготы и разруху, с другой — веру в то, что можно прийти «скопом» к Московскому Кремлю и повлиять на власть и ее политику. В стране в течение всего XVII в. появлялись самозванцы, менее успешные, чем Лжедимитрии, однако также находившие сочувствие в народе. Крупнейшим восстанием второй половины века было восстание Степана Разина (1670–1671 гг.), охватившее обширную часть страны. Из городских восстаний к самым крупным относились восстания в Москве: в 1648 г. (Соляной бунт), в 1662 г. (Медный бунт) и стрелецкие восстания в 1682 («хованщина») и в 1698 гг. Возмущения горожан наблюдались не только в Москве, но и в десятках других городов, с особой силой они вспыхнули в Новгороде и в Пскове в 1650 г. Правительство никогда не шло на прямые уступки восставшим, оно стремилось быстро выявить зачинщиков и обвинить их в неповиновении властям — одном из самых страшных преступлений. Однако определенные меры против факторов, вызывавших недовольство, в конечном итоге правительством принимались. Так, были отменены и соляной налог, и чеканка медной монеты.
Восстание Степана Разина. Огромные просторы страны давали возможность тем, кто разорялся и не мог далее вести свое хозяйство, уходить в другие местности. Правительство же, со своей стороны, принимало все меры к предотвращению подобных своевольных перемещений не только крестьян, но и всех других слоев населения. Зачастую беглые направлялись на Дон. Здесь издавна действовал казачий принцип: «с Дона выдачи нет». Московское правительство терпело казацкую вольницу, поскольку территории донских казаков являлись буферной зоной, задерживающей нападения крымских татар, ногайцев и других степных народов. За это казаки получали щедрое царское жалованье, однако они не приносили царю присягу. Беглые пополняли казачье войско, охранявшее южные границы Московии, и тем служили на ее благо. Казаки самостоятельно совершали набеги на Крым и даже на Турцию. В 1637 г. донские казаки с помощью запорожских внезапным штурмом захватили турецкую крепость Азов, запиравшую выход из Дона в Азовское море. Пять лет (до 1642 г.) казаки удерживали Азов, отражая приступы сильной турецко-татарской рати. По вопросу о том, что делать с Азовом, в Москве собрался Земский собор, который решил ввиду невозможности вести войну с Турцией не оказывать казакам помощи, и они были вынуждены уйти из крепости.
В 60-е годы Дон оказался переполнен беглыми, не имевшими своей семьи и хозяйства. Богатая казачья старшина стремилась избавляться от этих лишних людей, отправляя их в грабительские походы. Одним из таких удачных набегов в Персию и на Каспий командовал сын известного «домовитого» казака Рази Степан Разин. На Волге он грабил царские суда, перебив немало купцов и служилых людей, освобождал каторжников. Однако, возвращаясь на Дон через Астрахань, Разин оказал уважение царскому воеводе, сдал ему пушки и персидских пленников. К удачливому атаману Разину стекалось множество добровольцев, и он принял решение идти вверх по Волге на Москву. К осени 1670 г. восстание охватило все Поволжье и прилегающие к нему районы. Действовали десятки крестьянских отрядов, члены которых никогда не видели самого атамана. На стругах Разина, по распускаемым слухам, находились лжецаревич Алексей (умерший сын царя Алексея Михайловича) и сосланный в ссылку патриарх Никон. Одним из главных лозунгов восставших был популярнейший в народе призыв: уничтожать «изменников-бояр», что и осуществлялось в каждом захваченном городе. В завоеванных городах устанавливались порядки по образцу казацкой вольницы. Движение разинцев было остановлено только тогда, когда из Москвы под командованием боярина князя Ю.А. Долгорукого на них двинулась рать, превосходившая их численностью и включавшая полки нового строя. Осаждавшее г. Симбирск войско восставших было разбито царским воеводой, а сам тяжело раненный Разин увезен соратниками на Дон. Здесь казачья старшина сочла за лучшее выдать его российскому царю. Летом 1671 г. в Москве на острове Балчуг Разин был казнен; большую часть восставших постигла та же участь. Однако в отдельных местах население еще продолжало оказывать сопротивление, Астрахань пала только в ноябре 1671 г.
