Владимир Кузьмищев - Царство сынов Солнца (илл. с альфа-каналом)
Покорив царство, инки отправляли в Куско в качестве заложника главного идола покоренных. Его устанавливали в Куско в храме для чужих идолов. Чужой идол оставался божеством, а его «паству» обучали поклонению Солнцу, не запрещая местные обряды и ритуалы язычества.
Но не обилие индейских божеств и не бесчисленное множество уак — главное препятствие правильного понимания мировоззрения инков. Именно в вопросе религии, как ни в каком другом, субъективные факторы не просто вмешались в желание хронистов объективно изложить эту сторону духовной жизни индейцев Тауантинсуйю, но и оказали во многом решающее воздействие на ее искажение, чаще непреднамеренное, а в отдельных случаях и абсолютно сознательное. Ибо нельзя забывать, что именно эта сфера была самым опасным участком не только в борьбе за подчинение индейского населения колониальным властям католической Испании, но и публичного рассказа об инках-язычниках. Ведь даже неудачное выражение, не говоря уже о явных симпатиях к язычникам и идолопоклонникам, могло быть истолковано властями как отступление от ортодоксального понимания и толкования католических догматов. Церковь этого не прощала.
Кроме того, сами хронисты были людьми верующими, и они излагали интересующую нас проблему с позиций своего мировосприятия и понимания чужой и чуждой для них религии.
Однако и этого оказалось мало. У инков не было письма, и, следовательно, не существует ни одного подлинного документа самих инков, который бы помог раскрыть хотя бы главные черты и особенности мировосприятия индейцев кечуа. Следует уточнить, что речь идет не о некой «великой книге» и не о способности или неспособности американских аборигенов создать свою индейскую библию, а о совсем другом: располагая только европейскими письменными источниками, мы вынуждены пропускать их через многочисленные «фильтры», чтобы выявить в хрониках все то, что преднамеренно или неумышленно приписали религии инков хронисты-католики.
Ограничимся несколькими примерами, которые предельно ясно показывают, как хронисты толковали на свой католический лад положения и явления языческой религии инков.
У инков гром, молния и удар молнии были объединены в божество, именовавшееся Ильяпа. Этого оказалось достаточно, чтобы Ильяпа стала фигурировать в качестве «троицы», естественно, в ее индейском варианте. Злое божество подземелий Супай стало индейским «дьяволом», хотя с позиций католической церкви все языческие божества являлись замаскировавшимися дьяволами. Христианские «дух» и «душа» сразу же обрели свой индейский эквивалент в виде слова «нуна» (на кечуа); точно так же христианские понятия и действа «молитва», «заклинание», «грех», «пост» и даже «исповедь» без затруднений нашли в языке кечуа свои эквиваленты, хотя подлинный смысл этих кечуанских слов не имел ничего общего с тем, как их понимали ревностные католики. Вот еще один пример: в индейском «Укчу пача» — «Мир подземелий» испанцы сразу же опознали христианский «ад». Это, как того требует логика, заставляло искать и индейский «рай», что искажало систему религиозных воззрений кечуа.
Вместе с тем хронисты стремились показать религию Тауантинсуйю как систему дьявольских проделок и ухищрений, не замечая при этом, что обнаруженные ими же католические понятия вступают в противоречия с догматами католицизма.
Однако известен и совсем иной вариант толкования инкского язычества — Инка Гарсиласо взял на себя миссию доказать, что «инки следовали подлинному богу, нашему господину».
Теперь хотя бы вкратце познакомимся с порядком, который царил в пантеоне божественного братства Тауантинсуйю.
На кечуанском Олимпе верховодили по меньшей мере два главных божества: Отец-Солнце (Инти) — божество вполне реальное и Кон Илья Тикси Виракоча — создатель вселенной и человека, невидимый и неосязаемый дух. (Здесь собраны вместе не только разные «имена», но и разные ипостаси этого божества.) Первый из них являлся прародителем инков, если следовать одной из легенд о начале начал Тауантинсуйю. Второй главный бог согласно некоторым из хроник был заимствован сынами Солнца у других индейцев; которые не принадлежали к кечуа. (Как видите, инки не стеснялись заимствовать не только оружие, но и богов, использование которых сулило им выгоды.)
Для всеобщего поклонения инки избрали божество с реальным обликом, хотя по формальным признакам дух-творец стоял, несомненно, выше уже потому, что именно он создал вселенную, включая само Солнце. Но деловой подход инков заставил их пренебречь подобными соображениями: солнце было у всех на виду, а существование бестелесного духа требовало доказательств. Да и как растолкуешь простому пуреху-земледельцу, что бестелесное и неосязаемое существо может нуждаться в абсолютно реальных и обильных жертвоприношениях? Другое дело солнце, от которого зависит главное богатство пуреха — урожай. Тут и объяснять ничего не нужно. Каждый с легкостью в сердце отдаст Солнцу солнцево, не забыв при этом поделиться своим богатством и с его сынами. Ну а если забудет, можно и напомнить, дело-то ведь божественное!
Незримый и неосязаемый дух стоял особняком в идолопоклонстве инков. Его называют по-разному: у Инки Гарсиласо это божество именуется Пачакамаком (еще одна из его ипостасей?), хотя в других хрониках творца вселенной, как правило, зовут Виракочей. Утверждают, что это божество было приватным идолом исключительно одних инков, но даже сами сыны Солнца не имели права произносить его имя, с ним общались только в мыслях. Все это выглядит достаточно странно, ибо при отсутствии письма трудно понять, как вообще был налажен у инков контакт с Пачакамаком-Виракочей (мы будем называть его этими двумя именами) и особенно контроль за общением с ним рядовых членов клана инков?
Не совсем ясен и вопрос о происхождении Пачакамака-Виракочи. Удивляет не только то, что инки заимствовали его, но и то, что у сынов Солнца не было ни одного публичного отправления культа Пачакамака-Виракочи (правда, это соответствовало его положению неприкасаемого). Однако в Куско и в селении Кача находились храмы Виракочи. Особенно грандиозным был храм в Каче (тридцать километров от Куско). Судя по его развалинам, храм разрушили испанцы, он был трехэтажным — редчайшее явление во всей доколумбовой Америке! Прибавьте к этому, что по фасаду он имел длину около ста метров, а толщина его стен составляла почти два метра.
Столь реальное и, прямо скажем, грандиозное сооружение как-то не вяжется с исключительно мысленным поклонением этому божеству. Недоумение вызывает и другое обстоятельство: конечно, можно молча приказать, молча построить храм, но, если нельзя даже произносить имя бога, в честь которого возводится это сооружение, как тогда умудрился заказчик объяснить, что именно нужно построить и почему все обитатели Тауантинсуйю знали: этот храм сооружен в честь Виракочи?
Но мы знаем, что в истории инков фигурирует еще один божественный Виракоча, который вроде бы не имеет никакого отношения к Пачакамаку-Виракоче. Тот Виракоча помог разгромить чанков, предупредив принца-наследника о грозящей опасности.
Если взглянуть на создавшуюся в хрониках (а не в Тауантинсуйю) ситуацию с двумя Виракочами непредвзято, — все может встать на свои места при условии, что храмы в Куско и Кача были построены не в честь незримого бога, а в честь спасителя сынов Солнца. Но это только предположение…
К Богу-Солнцу инки относились иначе. Ему поклонялись в открытую. Более того, все остальные индейские божества как бы составляли его божественное окружение, а ближайшая к Солнцу небесная обитательница Луна и вовсе доводилась ему сестрой и супругой. Индейцы называли ее Мама Килья — Мать-Луна. Рядом с ними находился и Ильяпа, уже знакомый нам как «троица», а также некоторые из наиболее заметных на небе звезд, например Часка, то есть Венера. Среди божеств числилась также Куичи — Радуга, появление которой вызывало панический ужас у девственниц, поскольку они были твердо убеждены, что, от радуги можно забеременеть. Эти и другие божества обладали собственной сферой деятельности и решали самостоятельно свои и людские дела, не мешая друг другу.
В честь языческих божеств, в том числе и локального значения, в Тауантинсуйю было построено бесчисленное множество больших, средних, маленьких и совсем крохотных храмов. Но вот что удивительно: храмы кечуанских божеств были наглухо закрыты для основной массы верующих. Туда допускались только инки, а в местные храмы еще и местная знать. Само же поклонение богам (этот ритуал назывался «муча») происходило на площадях или в гальпонах — специально построенных для случаев непогоды крытых помещениях, где могло собраться, по утверждению хронистов, несколько тысяч человек. Во всяком случае, такой вместимостью обладали столичные гальпоны. Вся эта огромная людская масса была не зрителем, а непосредственным участником мучи, составной частью ритуала поклонения. Сыны Солнца играли в этом коллективном спектакле главную роль, а сапа инка даже кое в чем заменял Отца-Солнца. Но и остальные участники ритуала не были статистами, а активными и обязательными исполнителями мучи.
