Максим Марголин - Холокост в Латвии. «Убить всех евреев!»
2 июля вышел в свет первый номер газеты «Курземес Вардс», она же — «Курляндишер Ворт». Материалы в этой газете шли на двух языках — латышском и немецком, а в правом верхнем углу первой страницы в аккуратной рамочке было набрано: «Текст газеты проверен и разрешен. Офицер цензуры капитан фон Зихарт». В дальнейшем должность цензора справлял лейтенант, а после — и вовсе фельдфебель. В лояльности газеты тысячелетнему рейху можно было не сомневаться. Кстати, газета с таким же названием на латышском языке стала вновь издаваться в Лиепае с конца восьмидесятых годов прошлого века. Выходит она и до сих пор, обозначаемая у своих русских читателей неблагозвучной аббревиатурой «курва».
В первом номере газеты того, 1941 года, к жителям города обратился новоиспеченный городской голова Блаус:
«Граждане Лиепаи! По приказу своего Вождя немецкий солдат вступил в борьбу с большевизмом и потому он вступил в борьбу за нас, латышей!
Разгромившие повсюду Красную армию, закаленные в борьбе немецкие вооруженные силы в неудержимом победном походе вошли в Латвию. НАШ РОДНОЙ ГОРОД ЛИЕПАЯ ОСВОБОЖДЕН ИЗ-ПОД ЖИДОВСКО-БОЛЬШЕВИСТСКОГО ЯРМА! Мы свободны и счастливы, переполненные чувствами благодарности к нашим освободителям. МЫ БЛАГОДАРНЫ СЛАВНОМУ ВОЖДЮ АДОЛЬФУ ГИТЛЕРУ! ЕГО БОРЬБА — ЭТО И НАША БОРЬБА. Граждане, наша благодарность должна выражаться не только в пустых словах…»
Спустя 31 год. Судебный процесс в Лиепае. Из показаний Фрициса Вецвагарса:
«В двадцать первый полицейский батальон я вступил из-за того, что попал в поле зрения полиции. Летом сорок первого года я работал на заводе „Тосмаре“. Вместе с моим другом Тюдисом мы вынесли оттуда жесть без разрешения. Из нее мы делали ведра, которые продавали на лиепайском рынке. Нас задержали как раз тогда, когда мы торговали этими ведрами. Сотрудник полиции объяснил нам, что мы заслужили наказание, но он согласен нас отпустить, если мы запишемся в двадцать первый полицейский батальон и этим искупим свою вину.
Мы ему это пообещали, а после получения документов из 21-го батальона передали ему, что обещание выполнено. В то время у меня не было никаких возражений против службы в полицейском батальоне. Еще во время буржуазной Латвии в школе и в обществе вообще воспитывали к ненависти к Советскому Союзу и коммунистам. Как только в Лиепаю вошли немцы, газеты и журналы начали широко распространять всевозможную клевету на коммунистов и приглашали записываться в немецкие карательные органы, это считалось делом чести. Окружение, в котором я находился, этому не противилось, а в большинстве своем считало правильным…»
В том же номере «Курземес Вардс» от 2 июля 1941 года было опубликовано распоряжение немецкого коменданта о немедленной, в суточный срок, обязательной регистрации всех оставшихся в городе членов семей бойцов и командиров Красной армии. Для чего?
Тут напрашивается сравнение. Вновь образованные властные структуры демократической Латвийской Республики образца 1991 года придумали создать реестр населения, чтобы уже окончательно выяснить, кто «наш», а кто — нет, кто может считаться гражданином, а кто пусть и не надеется. А в 1941 году было все гораздо проще.
На следующий день газета «Курземес Вардс» поместила письмо какой-то неназванной «женщины, тяжело пережившей ужасы большевистского террора» под многообещающим заголовком: «Нет места милосердию!», в котором эта дама писал: «Без расследования никто не был и не будет осужден. Поэтому смело выдавайте коммунистов!»
А еще через несколько дней «Курземес Вардс» опубликовала следующее сообщение коменданта корветтен-капитана Брюкнера:
«В прошлую ночь вновь были произведены выстрелы в немецких часовых. В ответ на это расстреляны 30 большевистских и жидовских заложников. Все жители латыши приглашаются немедленно указать полиции безопасности всех еще скрывающихся большевистских и жидовских грабителей. Если нападения, как в прошлую ночь, повторятся, то за каждого раненого немецкого солдата будут расстреляны сто заложников».
Вот для чего тогда понадобилась регистрация…
5 июля 1941 года корветтен-капитан Брюкнер издал следующее «Распоряжение всем евреям в Лиепае»:
«1. Всем евреям (мужчинам, женщинам и детям) немедленно прикрепить к своей одежде на груди и на спине легко видимый опознавательный знак — куски материи желтого цвета не менее чем 10×10 см.
2. Всем евреям мужского пола от 16 до 60 лет необходимо являться каждый день в семь часов утра к пожарному депо для отправления на общественные работы.
3. Время закупок для евреев в магазинах ограничено с 10.00 до 12.00. Вне этого времени все закупки евреям запрещены.
4. Всем евреям разрешено оставлять квартиры только с 10.00 до 12.00 и с 15.00 до 17.00, исключая согласно пункту 2 всех, отправленных на общественные работы.
5. Посещение парков и пляжей евреям запрещается.
6. Всем евреям необходимо сходить с тротуара, заметив немцев в военной форме.
7. Использование любых транспортных средств евреями запрещено.
8. Все еврейские магазины немедленно пометить несмываемой надписью „Юдише гешефт“. Надписи должны быть выставлены в витринах, высота букв не менее 20 см.
9. Всем евреям немедленно сдать: все радиоаппараты, всякого рода транспортные средства (велосипеды, мотоциклы, автомобили), всякую форменную одежду и принадлежности, не сданные еще оружие и боеприпасы, все пишущие машинки.
10. Означенные предметы сдавать на улице Тома, 19.
11. Эти распоряжения вступают в силу немедленно. Еврейские лица, которые не выполнят эти распоряжения, будут наказаны самым суровым образом».
На следующий же день «Курземес вардс» разразилась ликующей статьей под названием «Без жидов!»: «Латышский народ никогда бы не освободился от жидовского ярма, если бы в Латвию не вошли наши освободители — немецкие вооруженные силы. Жидовской власти теперь конец. Одним распоряжением, которое вчера было опубликовано в нашей газете, лиепайским жидам указано то место, которое они заслужили. Жидовство надо искоренить, латышскому народу следует очиститься от жидовских нечистот, чтобы он мог свободно строить свою жизнь и всеми силами участвовать в строительстве нового порядка в Европе…»
Спустя 31 год. Судебный процесс в Лиепае.
21-й полицейский батальон, как практически все местные полицейские подразделения, был сформирован в основном из участников групп «латышской самообороны» — вооруженных формирований националистов, созданных в первые дни войны с благословения и под контролем СД.
Ученик пекаря Альфредс Пога пошел в полицию под нажимом своего будущего тестя, пламенного сторонника Третьего рейха, который поставил условие — хочешь жениться на моей дочери — иди в «самооборону»!
Гунар Крикманис еще учащимся лиепайского техникума имел кличку Тарзан и был известен среди сверстников буйным нравом и садистскими наклонностями. Девятнадцатилетний прыщавый юнец нашел им применение, поступив в полицию.
Хозяйский сын Янис Павелсонс был примерным айзсаргом, состоял в Крестьянском союзе, партии Карлиса Ульманиса. Военная форма, оружие приятно волновали его, как и Микелиса Смагиса, Юриса Ритиня и многих других молодых людей, добровольно вступивших в 21-й латышский полицейский батальон, собравший кроме них и множество бывших айзсаргов, офицеров и унтер-офицеров латвийской армии, дезертировавших из Территориального корпуса РККА. Командовал ими полковник-лейтенант Рутулис.
Что происходило в Лиепае, как жил город в это жаркое лето, когда в садах наливались густым золотом спрятанные в зелени ветвей яблоки, красным дождем спелых ягод были усыпаны кусты смородины, а мягкий песок городского пляжа легко тормошили сине-зеленые волны?
«Распоряжение
Начиная с первого августа сего года городская больница и амбулатория прекращают лечение жителей еврейской национальности. Во всех случаях заболеваний лицам упомянутой национальности необходимо обращаться за медицинской помощью за соответствующую плату в еврейскую амбулаторию и больницу, которые находятся по улице Бареню № 11.
Городской голова Блаус».«Курземес вардс»:
«Не приветствуйте жидов!
Еще приходится видеть картины, не соответствующие новому времени: латыши приветствуют жидов. Надо вновь и вновь заметить здесь, что время жидовского господства и владычества на нашей земле кончилось навсегда. Латышам не надо кланяться перед жидами. И потому низко — приветствовать жидов…»
Еще «Курземес вардс»:
«Необходимо убрать остатки большевистского времени.
Со вступлением немецкой армии в Ригу со всех улиц исчезли коммунистические надписи. „Перекрещенные“ улицы вернулись, как встарь, к своим прежним названиям. А как в Лиепае? Еще сегодня, идя по улицам, мы видим старые надписи, у которых нет никакой связи с нынешним временем. Еще висят таблички: проспект Красного флота, улица Пионеров, улица Карла Маркса, Красноармейская улица, улица Андрея Упита (между прочим, классик латышской литературы. — Примеч. авт.) и т. д. Пришло время убрать их, сменив новыми или старыми названиями…»
