Михаил Голденков - Русь. Другая история
В Швеции до сих пор рассказывают историю об одном молодом парне, который, путешествуя но Финляндии, полюбил молодую финку и обручился с ней. Однако, уехав на родину, он долгое время не мог дать о себе знать своей возлюбленной и однажды попросил колдуна саама, чтобы тог помог увидеть, что творится в доме его оставленной невесты. Саам налил в ведро воды и пошептал над ней.
«Смотри», — сказал саам, и молодой швед увидел, как из дома возлюбленной выходит ее злой отец, держа в руке ружье, а за ним выходит плачущая девушка. Старый финн поставил на землю ведро с водой и стал целиться туда из ружья.
«Стреляй в изображение, — сказал саам, — а то он выстрелит первым».
Юноша колебался, но саам решительно приказал:
«Стреляй, а не то он убьет тебя».
Швед выстрелил в ведро, и изображение вмиг исчезло.
Когда же парень вернулся в Финлядию к своей возлюбленной, то с удивлением узнал, что ее отец умер от удара именно в тот момент, когда собирался выстрелить в видение на воде.
Да, кто-то справедливо заметит, что это ― древние корни, и они зачастую у многих народов не совпадают с «ветвями и листвой». Но более современная история России, история времен Ивана IV, Василия III, Годунова и Алексея Михайловича Тишайшего вплоть до Петровской эпохи своими артефактами доказывает вновь и вновь: предки тех, кто сейчас именуется россиянами, были людьми не русскими и вовсе не христианами, хотя имена носили вполне русские.
Так, в Оружейной Палате хранится знаменитый шлем, именуемый «Ерехонская шапка», работы мастера Никиты Давыдова из города Мурома. Изготовлен этот бесценный ныне защитный головной убор в 1621 г. Так вот, Никита Давыдов пишет вокруг острия шлема арабской вязью арабеску — арабское изречение из Корана:
«Ва башшир альмуминик» — «И обрадуй верующих».
И нет ни слова по-русски! Стало быть, в 1621 г. в Муроме жили мусульмане с вполне русскими христианскими именами, как-то Никита или Давыд? Это просто невероятно!
Но это и есть уникальность московитской культуры: все люди Московии именуют себя греко-правосланными христианами, хотя из греческого православия почитают лишь Христа, но только как пророка Аллаха. А во время обряда крещения используют греческие (болгарские) церковные книги и дают имена новорожденным согласно православным календарям. Фамилии, а точнее отчества они образуют, как учат священники-болгары, с окончанием на -ов, отчего все эти рыжебородые голубоглазые меря, мещера и черемиса с чудью заволочской кажутся вполне русскими. С другой стороны, татарские мурзы Орды принесли в Московию Коран — и он так и остался священным писанием, благо текст его в самом деле все тот же Ветхий Завет. Используемые в Орде полумесяц и звезда также на тот момент имеют христианские корни, что мы и видим на ранних гербах европейских вельмож не только Средневековья, но и XVII-XVIII вв. (как и на шатре польско-литовского короля Батория).
Скорее всего, ислам ордынцев в языческой среде вепсов, муромы, мордвы, моксели, мери и эрзи Московии и воспринимался как вариант восточного христианства, но только на другом языке (в принципе, так и зарождался ислам), и языке более близком, ибо разница между финскими диалектами и татарским (тюркским) языком была (и есть сейчас) намного меньшая, чем между абсолютно не похожими финским языком туземцев и русским языком киевских колонистов.
То, что в Московии почитают Аллаха и мордвины, и мурома с эрзей (рязанью), доказывают и другие надписи, в частности на шлеме из Коломны. По его ободу также идет арабская вязь, и также нет никаких следов русского либо христианского присутствия, хотя делал этот шлем местный коломенский мастер специально для царя.
Российские ученые из лаборатории популяционной генетики человека Медико-генетического центра Российской академии медицинских наук шесть лет (с 2000 по 2006 гг.) изучали ДНК русских россиян и их соседей и получили совершенно неожиданный результат: генетический фонд русских России ближе всего мордвинам (это практически один и тот же народ), аналогичен финнам и татарам. Славяне-братья — это лишь белаусы, поляки, частично словаки, чуть-чуть чехи и украинцы и русские Смоленской, Брянской и Курской областей (областей, где, кстати, жили балты курши и голядь).
Но, может быть, и не стоило тратить целых шесть лет, чтобы убедиться в родстве финнов, мордвы и русских россиян? Достаточно посмотреть на историографию соседей (той же Беларуси), народные костюмы, песни, танцы и матрешки. Именно как матрешку похоронили угро-финны своего вождя Атиллу: в нескольких гробах. Матрешка — это кукла, копирующая реальную традицию захоронения уральских народов.
Людям, удивленным выводами экспертизы ДНК русских России, должно быть известно, что проблема алкоголизма всегда остро стояла лишь в двух европейских странах: в Финляндии и России. Как и у индейцев Америки, у чистокровных финнов в организме полностью отсутствует сопротивляемость алкоголю. Неудивительно, что в XVI-XVIII вв., в то время как на Руси пили мед (медовуху), открывали харчевни и кабаки на каждом углу, в Московии не то чтобы не было питейных заведений — за питье спиртного строго карали. Пить запрещал Коран, пить нельзя было, потому что это губило людей на корню, как губила европейская «огненная вода» индейцев Америки. Не зря в Финляндии долгое время существовал «сухой закон», а с алкоголиками жестоко расправлялись — кастрировали. Но это не спасало финнов от алкоголизма. Тогда «сухой закон» стали постепенно (что правильно) подменять культурой пития. Спиртное стало дорогим, более качественным, а отпуск спиртного ограничен.
Сухой закон вводили и в царской России в 1914 г. В 1985 г. это пытался сделать первый и последний президент СССР Михаил Горбачев. Но культура народного самогоноварения эти меры убивала в зародыше. Государство быстро поняло, что водка — это атрибут русской культуры, «валюта», которая должна присутствовать всегда и быть доступной любым слоям населения, в противном случае худо придется государству. Но мало кто из россиян знает, что водка впервые появилась в России лишь при Иване IV Ужасном, который первым стал пытаться сделать из Московии Россию. И только в Петровские времена в России получило распространение итальянское «двойное вино» — будущая русская водка (само слово «водка» — литвинское, правда, в Литве изначально так называли лекарственный настой ни спирту), традиционная еда ВКЛ картофель перестал быть «дьявольским яблоком», получил распространение салат.
Несопротивляемость алкоголю финнов и многих россиян говорит лишь в пользу идентичности их организмов, что российские ученые лишний раз и подтвердили изучением ДНК. Значит, среди русских россиян больше 2/3 — люди чисто финской крови!
Российский ученый Алексеева, вполне справедливо полагая, что русские России — это в основном русифицированные финны, затем делает странное заключение, что позже русские славяне заметно ославянили финско-русское население, что будто бы и отразилось антропологически. Но когда же происходил этот загадочный исход русских на восток? Откуда взялось столько русских, чтобы заселить огромные Урал и Поволжье без потерь для западной части самой Руси? Попытки такие, тем не менее, были. Впервые это имело место но время захватнической войны Алексея Михайловича Романова, начатой в 1654 г. Около 300 000 пленных литвинов вывез московский государь в земли Московии, чтобы пополнить изрядно поредевшие после чумы земли. Вот тогда-то впервые и пришли в Московию типично беларуские праздники Ивана (Яна) Купалы, Радуница и пр. Губительная для Литвы война за выжинание оказалась чем-то вроде спасения для Московии, приобщения этой страны к христианскому русскому миру.
Тем не менее, 300 000 — это капля в море, что и фиксирует анализ ДНК. Просто миллионы уральских и поволжских финнов, как и тюркских буртасов, чувашей и булгар, активней и интенсивней русифицировали приезжие русские, а позже и российские законы и реформы. Туземцы лишь перенимали русский язык как официальный язык государства и религии. Но не везде русификация проходила гладко, что и доказывают многочисленные этнические войны Болотникова, Разина и Емельяна Пугачева, о которых поговорим позже.
Был еще один значимый исход русских на восток — русинской интеллигенции. После того как бывшее Великое княжество Литовское и Русское стало периферией Российской империи, в периферию превратились и бывшие культурные центры ВКЛ — Вильно, Киев, Полоцк и Витебск, особенно после закрытия Виленского университета, где начинал получать образование знаменитый русский первопечатник Франциск Скорина. Тогда-то русинская интеллигенция и подалась в новую столицу — в Санкт-Петербург, как и в Москву. Вот почему в таком изобилии в Москве встречаются фамилии Литвин, Литвинов, Поляков и Польских.
И язык, и искусство, и религия с мифологией, как и свойства ДНК финно-угров Московии и индоевропейцев Руси, доказывают лишь одно: это разные народы, разных культурных источников, общего у них мало. Но зачем же нужно было так упрямо и долго одному из этих народов все в себе ломать, менять и перерождаться в другую культуру? Только потому, что московские князья хотели быть русскими?
