Пауло Коэльо - Дьявол и сеньорита Прим
Священник сделал паузу, чтобы до прихожан дошел смысл сказанного. Однако он лгал самому себе, потому что по-прежнему не понимал слов Христа, ибо если он - как человек - исполнен зла, таковы же должны быть слова его и деяния. Но пусть в этом разбираются ученые богословы, сейчас не до того - сейчас нужно, чтобы объяснения прозвучали убедительно.
- Сегодня я буду краток. Хочу лишь, чтобы все вы осознали: неотъемлемо от человека понимание того, что все мы по природе - низменны и извращены и по этой причине подлежали бы вечным загробным мукам, если бы Иисус не принес себя в жертву ради спасения человечества. Повторяю: жертва сына Божьего спасла нас. Жертва одного человека спасла весь род людской.
В завершение проповеди напомню вам начало одной из священных книг, составляющих Ветхий Завет, - "Книгу Иова". К Богу, восседающему на своем небесном престоле, приходит сатана. Бог спрашивает, где он был.
- Я странствовал по свету, - отвечает тот.
- Видел ли ты моего раба Иова? Видел ли ты, как он почитает меня, как приносит мне любые жертвы?
- В конце концов, у Иова есть все, так почему бы ему не почитать Бога и не приносить ему жертвы? - со смехом отвечал на это сатана. - Отними у него все, что дал, вот тогда и посмотрим, будет ли он по-прежнему почитать Тебя.
Бог принимает это пари. Год за годом Он обрушивает разнообразные несчастья и беды на голову человека, который так предан Ему. Иов сталкивается с непостижимой силой и считает ее проявлением Высшей Справедливости, хотя лишается всего своего достояния, теряет детей и страдает от язв, покрывших все его тело. Так продолжается до тех пор, пока чаша его страданий не переполняется и он не проклинает Бога. Лишь в эту минуту Бог возвращает ему все отнятое.
Уже много лет наблюдаем мы с вами за тем, как приходит в упадок наш город; и вот теперь я думаю, не Божья ли это кара, ниспосланная нам за то, что мы принимали все происходящее так безропотно, словно заслужили потерю места, где живем, полей, где выращиваем хлеб, лугов, где пасем наших овец, домов, о которых мечтали наши предки. Не пришел ли нам час восстать? Если Бог заставил Иова взбунтоваться, может быть, он побуждает к этому и нас?
Но почему Бог вынудил Иова к мятежу? Чтобы доказать, что человек по природе своей греховен и все, чем Он наделил его, - это милость, а не награда за хорошее поведение. Считая, что чересчур хороши, мы впали во грех гордыни и вот за это несем наказание.
Бог согласился заключить пари с сатаной, то есть, на первый взгляд, поступил несправедливо. Но вспомните, вдумайтесь - он согласился заключить пари с сатаной, а Иов усвоил преподанный ему урок и раскаялся, ибо он, как и мы, впадал во грех гордыни, считая себя праведником.
Никто не благ, - говорит Господь. Никто. Довольно нам изображать из себя святых, оскорбляя тем самым Бога, пора принять как должное наши слабости и пороки, а если когда-нибудь нужно будет заключить сделку с дьяволом, вспомним, что и Господь, сущий на небесах, пошел на это ради того, чтобы спасти душу своего раба Иова.
Проповедь была завершена. Священник попросил всех встать и продолжил службу. Не было сомнений, что паства отлично усвоила послание своего пастыря.
- Идем. Каждый - в свою сторону: я - со своим слитком, ты...
- "Со своим слитком!" - передразнил ее чужестранец. - Он пока еще не твой!
- Тебе достаточно собрать свои вещи и исчезнуть. Если я не получу это золото, мне придется вернуться в Вискос. Хозяйка немедленно меня уволит, я буду опозорена - все решат, что я солгала. Ты не можешь, просто не имеешь права поступить со мной так. Согласись, что это золото честно заработано.
Чужестранец поднялся, выхватил из костра несколько горящих веток:
- Волк всегда убегает от огня, не правда ли? Так вот, я иду в Вискос. Ты можешь делать все, что сочтешь нужным, - кради, убегай, скрывайся, ко мне это больше не имеет отношения. У меня есть дела поважней.
- Подожди! Не оставляй меня здесь одну!
- В таком случае, идем.
Шанталь окинула взглядом костер, валун в форме буквы " Y ", чужестранца, который удалялся, неся в руке горящие ветки. Она могла сделать то же самое -сделать новый факел, откопать золото и идти прямо в долину - не имело никакого смысла заходить домой за вещами, которые она хранила так бережно. Добравшись до соседнего города, она узнает в банке, сколько стоит слиток, продаст его, купит одежду и чемоданы. Обретет свободу.
- Подожди! - крикнула она чужестранцу, однако он продолжал шагать в сторону Вискоса и вскоре уже должен был скрыться из виду.
"Думай скорей", - сказала она сама себе.
Думать тут, впрочем, было не о чем. Она выхватила из костра несколько тлеющих веток, подбежала к валуну и выкопала слиток. Схватила, вытерла рукавом и взглянула на него - в третий раз в жизни.
Ее охватил панический страх. Она швырнула слиток в яму, вытащила из огня еще несколько веток и побежала в сторону дороги, на которую должен был выбраться чужестранец. Казалось, что ненависть сочится у нее из всех пор. В один день повстречались ей два волка - одного она отпугнула факелом, другого напугать невозможно ничем: он уже потерял все, что было ему дорого, и теперь слепо стремился уничтожить все, что было перед ним.
Она бежала со всех ног, но так и не могла догнать чужестранца. Наверное, он скрылся в лесу, притаился там, погасив факел, бросая вызов проклятому волку - жажда смерти в нем, скорее всего, не уступает жажде убивать.
Войдя в Вискос, Шанталь притворилась, что не слышит Берту, которая звала ее, и смешалась с выходящей из церкви толпой прихожан. Она удивилась сегодня, похоже, на мессу собрался весь город. Чужестранец замышлял преступление, а получилось так, как хотел священник, - эта неделя будет посвящена раскаянью и исповедям, словно Бога можно обмануть.
Все смотрели на Шанталь, но никто не заговаривал с ней. Она не отводила глаз, смело встречая каждый взгляд, потому что не знала за собой никакой вины и каяться на исповеди ей было не в чем - она была лишь пешкой в жестокой игре, правила которой постигла не сразу, а постигнув, испытала отвращение.
Она заперлась у себя в комнате и выглянула в окно. Толпа уже разошлась, но Шанталь заметила еще одну странность: был погожий субботний денек, а Вискос будто вымер. Обычно на площади, где в незапамятные времена стояла виселица, а теперь возвышался крест, жители собирались кучками и беседовали.
Некоторое время она смотрела на пустую улицу, чувствуя, как пригревает, но не жжет ее лицо зимнее солнце. Если бы люди стояли сейчас на площади, они наверняка бы обсуждали погоду. Температуру. Пройдут ли дожди, не грозит ли засуха. Но сегодня все сидели по домам, и Шанталь не могла понять почему.
Чем дольше стояла она у окна, тем сильнее ощущала, что ничем не отличается от своих земляков - и это она-то, считавшая себя совсем другим человеком, лелеявшим дерзкие планы, которые и в голову бы не могли прийти никому из этих крестьян.
Какой позор. И вместе с тем - какое облегчение: она - здесь, в Вискосе, не потому, что судьба распорядилась несправедливо, а потому, что заслуживает этого. Всю жизнь она чувствовала, что не чета прочим, а вот сейчас поняла: она в точности такая же, как все. Трижды уже она откапывала слиток и каждый раз оказывалась не в силах унести его с собой. Да, она совершила преступление, но лишь в душе, а претворить его в реальное деяние не сумела, не решилась, не смогла.
Впрочем, она сознавала, что, по правде-то говоря, не следовало бы совершать его даже мысленно, потому что это было не искушение и не испытание, а ловушка.
"Почему ловушка?" - подумала она. Что-то подсказывало ей, что в этом слитке золота спрятано решение задачи, созданной чужестранцем, но, как ни старалась, не могла понять, что же это за решение.
Новоприбывший демон увидел, что сияние за плечом сеньориты Прим, которое некоторое время назад становилось все ярче, теперь потускнело и уже совсем почти исчезает. Как жаль, что нет здесь его товарища, и некому восхититься его победой.
Но он не знал, что и у ангелов есть своя стратегия и свет за плечом сеньориты Прим померк лишь для того, чтобы усыпить его бдительность. Ангел хотел всего лишь, чтобы его подопечная немного поспала, а он бы тем временем побеседовал с ее душой без помехи - без вмешательства страхов и вины, под бременем которых представители рода человеческого пребывают целыми днями.
Шанталь заснула. И во сне услышала то, что надо было услышать, поняла то, что необходимо было понять.
- Не будем больше говорить о земельных участках и о кладбищах, - сказала жена мэра, когда "первые лица" вновь собрались в ризнице. - Будем откровенны.
Пятеро собеседников изъявили свое согласие.
- Наш падре убедил меня, - молвил латифундист. - Бог может оправдать и некоторые недостойные деяния.
- Не надо лукавить, - ответил священник. - Стоит лишь выглянуть из окна, чтобы все понять. Потому и дует теплый ветер - это дьявол решил составить нам компанию.
