Франсуа Блюш - Людовик XIV
С наступлением ночи маршал де Монтескью проведет в полном молчании всю армию на запад от реки Селль. В 4 часа утра наши солдаты продвинулись на 8 лье, достигли реки Шельда, готовясь ее перейти. Принц Евгений, которого наконец предупредили, не поверил ни в наступательный дух Виллара, ни в то, что его войска делают важные маневры. Он в 10 часов собирается завтракать, а в это время де Бройль переводит французские кавалерийские войска через реку Шельда. Евгений понял свою ошибку только в полдень. Было слишком поздно противостоять наступлению Виллара. Лагерь, укрепленный около Денена, и 17 батальонов врага наголову разбиты Вилларом{295}. Склады оружия, 8 пушек и «все знамена и транспортные средства»{97} находятся в наших руках. Французская кавалерия атаковала, как на параде. Виллар скакал верхом, одетый в свою знаменитую буйволовую накидку, «приносящую счастье», заговаривая с солдатами, ободряя их. Монтескью довел операцию до конца. Принц Евгений сохранил большую часть своих войск, однако уже не хотел продолжать битву: он снимает осаду Ландреси, оставляя здесь свою тяжелую артиллерию. Армия короля берет Маршьенн, Сент-Аман, Дуэ (сентябрь), Ле-Кенуа и Бушен (октябрь). Опять наступило время больших молебнов. Этот успех на фронте заставил «голландцев не отказываться от мира, который Франция предлагала и который Англия одобрила»{10}.
Мирное урегулирование
Первым условием мира, заключение которого столь долго откладывалось, было разделение двух корон дома Бурбонов. Филипп V решился отказаться от короны Франции только в июле; это его заявление плюс отданный в залог Дюнкерк помогли подписанию франко-английского перемирия. Этот отказ от французской короны произошел в Мадриде 5 ноября того же года в кортесах (парламент в Испании. — Примеч. перев.), на заседании которых присутствовали послы Англии и Голландии. Со своей стороны, герцог Орлеанский (19-го) и герцог Беррийский (24-го) заявили в Париже об отказе от своих прав на испанское наследование. Эти три акта были положены в основу королевских грамот от марта 1713 года, прочитанных в парламенте в присутствии послов союзников 15 марта. Невозможно отрицать взаимозависимость этого факта и Утрехтского мира, когда знаешь, что он был подписан 11 апреля.
По всей видимости, союзники — за исключением несговорчивого Карла VI — имели все основания быть довольными этим урегулированием. Правда, Франция и король Испании чувствуют себя униженными, объявление нейтральным Дюнкерка так же, как и отказ Людовика XIV от своего дорогого Турне (2 ноября), унизительны. Если за мир просят такую цену, старый монарх Версаля должен быть готов заплатить и еще дороже. Но тот же самый монарх очень хорошо знает наше государственное право, а в случае, если память подведет, канцлер Поншартрен, президент де Мем, королевский прокурор кассационного суда д'Агессо могут ему напомнить и принципы применения этого права. Разрушение Дюнкерка, уже принятое, чисто формальный отказ короля, имеющего право претендовать на наследование, и даже подписание Утрехтского договора, который каждый готовится подписать, — всего лишь акты, вызванные обстоятельствами. Отказ Филиппа V имеет двойной смысл: «С одной стороны, обеспечить трон потомкам Филиппа V, с другой — предотвратить возложение на одну и ту же голову корон Франции и Испании»{264}. Но этот отказ не может быть обязательством для королевства и предопределить будущее, потому что он противоречит основным законам. По государственному французскому праву старого режима «после смерти короля Капетингской династии ему автоматически наследует самый близкий представитель по мужской линии в порядке первородства»{264}. Маркиз де Торси напоминал об этом лорду Болингброку в недавнем письме: «Речь идет о принятии серьезных мер, чтобы помешать слиянию двух монархий, но мы, безусловно, отступили бы от цели, которой хотели добиться, и мы причинили бы себе гораздо большее зло, если только это возможно, чем то, которого хотели избежать, если бы нарушили основные законы королевства… Этот закон рассматривается как творение Того, кто установил все монархии, и мы во Франции убеждены, что только Господь может его отменить»{264}.
И не случайно 15 марта 1713 года в парламент не пришли ни канцлер Поншартрен, ни королевский прокурор д'Агессо. Не случайно первый президент де Мем потребовал публикации (а не регистрации, как было с ноябрьским эдиктом 1700 года, который предоставлял Филиппу V все права французского наследного принца) в таком тоне, который показывал для посвященных, что он ни в грош не ставит акты, насильно вырванные у королевства, и что эти акты не смогут подорвать старую неписаную конституцию.
Временной разрыв между этим вынужденным отказом в ноябре 1712 года и его публикацией объясняется разделением союзников. Соединенные Провинции, оставшиеся верными несговорчивости покойного принца Оранского, тормозили, как могли: дошедшее до них известие в январе 1713 года об опустошении Суринама, осуществленном Кассаром, заставит, однако, их призадуматься. Таким же образом французская операция по захвату кораблей в порту Рио смягчила позицию Португалии, привела ее к перемирию с Испанией и Францией еще 7 ноября 1712 года.
В Утрехте подписывается не один договор, а целый ряд отдельных соглашений. Договор, названный «Договором о Барьере», подписывается 30 января 1713 года между Великобританией и Соединенными Провинциями и обеспечивает последним несколько фортов в Нидерландах, но не такое количество, как они того хотели. 11 апреля были подписаны еще пять договоров. Один из них подписывают Франция и Португалия, чтобы положить конец их колониальному спору. Второй заключен между Францией и королем Пруссии: Франция признает короля Прусского (его правление датировано 1700 годом) и перестает его считать только курфюрстом Бранденбургским. Договор предполагает некоторый обмен: за Пруссией признается право на Невшатель, за нами признается право на княжество Оранское. По договору, заключенному между Францией и Савойей, Людовик XIV вынужден признать герцога Савойского королем Сицилии, но общая граница будет проходить теперь по «вершине Альп», закрепляя за нами землю Барселоннета и долину реки Ибай. Договор, подписанный полномочными представителями Франции и Англии, был составлен на основе прелиминарных соглашений в октябре 1711 года. Людовик уступил Ньюфаундленд, Гудзонов залив, Акадию и Сент-Кристофер, уничтожил укрепления Дюнкерка, согласился признать королеву Анну и Act of Settlement и, как залог, изгнать претендента на английский престол. Договор с Соединенными Провинциями еще раз подвергает изменению северную границу Франции. Нидерланды должны отойти к Австрийскому дому. Голландцы будут иметь свои гарнизоны в Люксембурге, Намюре, Шарлеруа, Ньивпорте. Торговый договор воспроизводит текст Рисвикского договора. Мы теряем Турне, Менен, Ипр и Берне; получаем назад Лилль, Эр, Бетюн и Сен-Венан. Что касается Филиппа V, он, как и мы, должен признать герцога Савойского королем Сицилии и, если он должен отдать англичанам Гибралтар, Менорку и признать за ними право asiento и право на участие в торговле на выгодных условиях с Латинской Америкой, он сохраняет основное: Испанию и громадную заморскую империю[124].
Не все урегулировано. Баварский курфюрст согласился отказаться от Нидерландов только в обмен на обещание быть восстановленным в своих владениях. Каталония еще не принадлежит своему законному королю. Не все еще завершено, но Людовик XIV не побежден. «Если сравнить, — напишет Торси, — Утрехтский мир с предварительными условиями, предложенными Хайнсиусом в 1709 году, за которыми последовали требования еще более жесткие, чем те, которые были предъявлены на конференциях, состоявшихся в Гертрейденберге в 1710 году, если вспомнить о том, в каком положении находилось королевство в 1708, 1709 и в 1710 годах, и если вспомнить роковые битвы при Хёхпггедте в 1704 году, при Рамийи и Турине в 1706 году, сражение при Ауденарде в 1708 году, битву при Мальплаке в 1709 году, столько бед после потери важных крепостей, то все эти несчастья покажут, «как недорого заплатила Франция за этот мир»{104}.
Один лишь Карл VI хочет продолжать войну. Штаремберг покинул Испанию в июле 1713 года, Барселона сдалась герцогу Бервику лишь в сентябре 1714 года. Но Виллар проводит операции на территории империи; кажется, что удача больше не сопутствует Евгению Савойскому. Французы по очереди овладевают Шпейером, Вормсом, Кайзерслаутерном. После 55 дней осады Ландау сдался 20 августа 1713 года на милость маршала Виллара. Через месяц Виллар предпринимает долгую и трудную осаду города Фрейбурга. Людовик XIV понимает, что взятие Фрейбурга будет играть важную роль при обмене Страсбурга, на который заявляет свои права Карл VI. Обмен будет осуществлен. После победоносной битвы у города (20 сентября) Виллар приступает в конце этого же месяца к осаде Фрейбурга. Она оканчивается 16 ноября капитуляцией крепости. После этого удара император понимает, что один он не может противостоять Франции. 26 ноября принц Евгений встречается с Вилларом в замке Раштадт.
