Луис Ламур - Чертова гора
- Это что у тебя? Оружие?
- Да, - согласился он, - пистолет. А у Эрика был такой, не знаешь?
- Не знаю. Думаю, наверное, был. Может быть. Но не такой как у тебя, а более плоский.
- Надо думать, автоматический. Но вот интересно, найдут ли они его? Майк выжидающе поглядел на Каваси. - Его станут обыскивать? Ну, смотреть, что лежит у него в карманах?
- Думаю, что да. Я точно не знаю, но...
Скорее всего будут. Каковы их познания в области огнестрельного оружия? Существует ли оно там? Или может быть им известно другое, но чем-то схожее с нашим вооружение? Или же, если у них есть возможность беспрепятственно переходить сюда и возвращаться обратно, то разве не могли они перетащить к себе от нас и оружие?
Вечерняя заря быстро угасала, и Майк подбросил побольше веток в костер, отчего пламя ярко вспыхнуло и в воздух взвилась стайка огненных искр. Сам не зная почему, он опять взглянул в сторону длинной столовой горы, той самой, из-за вершины которой прошлой ночью выбивалось сияние. Теперь гора зловеще чернела в темноте.
Несколько ближе, как раз напротив, по другую сторону реки высилась еще одна гора. Майк тут же узнал ее очертания, припоминая, что когда-то там был устроен прииск, но если он не ошибается, предприятие это оказалось неудачным.
В ящике для продуктов нашелся и хлеб, и тогда Майк сделал сэндвичи с филеем. Когда кофе был готов, Майк и Каваси сели рядом на пороге развалин.
Внезапно он вспомнил о киве. Она наверное сейчас слева от него. Или справа? Майк пытался вспомнить, что ему удалось узнать о ней от Эрика.
Он обернулся к Каваси.
- Мне страшно, - сказала она.
- Не бойся. Все будет хорошо.
- А вдруг они придут?
Майк пожал плечами.
- Оставайся позади меня. Я сам справлюсь.
- Но ведь ты не знаешь. Они могут... они могут сделать тебя беспомощным. И они злые, они зло!
Он подбросил веток в огонь, и протянул ей тарелку с сэндвичем и затем чашку кофе. Он сидел рядом, не спеша потягивая горячий кофе, который казался наредкость вкусным. Вечер был холодным, а кофе согревал.
Майк зорко вглядывался в темноту, и все его чувства были обострены до предела. Он жевал сэндвич, довольный наступившим молчанием, понимая, что в этой тишине от его внимания не ускользнет даже самый легкий шорох. Он взглянул на Каваси. Она была красива. И в самом деле, она была по-настоящему красива, но красота ее не казалась назойливой, она не бросалась в глаза.
- А там, - нарушил молчание Майк, - ты живешь в доме?
- "Доме"? - она, казалось, была озадачена этим словом. - То, где я живу, называется пещерой. Там, где жили древние. Ведь нам приходится скрываться. Они ищут нас. Всегда ищут.
- А как они живут?
- Как вы называете вот это? - она указала на стены. - Это комната?
- Была когда-то. Да, в общем, я назвал бы это комнатой.
- Там есть много комнат. Они все рядом, и в них живет много людей. У каждой семьи есть комнаты, но все живут в одном месте.
- Как в многоквартирном доме? Или в индейской деревне - в "пуэбло"?
- Да! Пуэбло! Я знаю это слово. Я слышала его, хотя оно и не наше. Там много "пуэбло", и некоторые очень красивые.
Майк встал, по-прежнему держа чашку в руке, и вгляделся в темноту позади костра, высматривая там что-то, выжидая.
- Твоя страна большая? - снова спросил он. - Как много у нее земель?
Каваси покачала головой.
- Этого я не знаю. Я думаю, этого не знает никто. Те, кто работает, знают, только то место, где они работают. Они знают, где парки. Уходить далеко от того места, где мы работаем или спим нельзя. Это не разрешается. - Она немного помолчала. - Иногда мне кажется, что даже те, кто нами командует, сами этого не знают. Я думаю, они знают не намного больше, чем мы. - Каваси снова замолчала, а потом добавила: - Когда-то все было совсем по-другому. Когда мой народ правил...
- Твой народ?
- Да. Мой прадед был... был тем, кого у вас называют Тот-Кто-Правит. Случилось внезапное нападение. Его убили. Другие захватили все, и мы бежали. Теперь мой народ живет среди далеких холмов, куда никто не приходит. Или никто не приходил, пока не было Эрика. Потом все меняется.
Мало-помалу, история продолжала обрастать новыми подробностями. Очевидно, ее род правил теми землями на протяжении многих лет. Затем, в результате дворцового переворота, всю власть захватили "злые" люди, или те, кого она считала таковыми. Ее семья и вместе с ними кое-кто еще укрылись от преследований в пустыных и безлюдных каньонах, куда не было пути, и зажили там, как некогда жили "древние".
- Это те, кого навахо называют "анасази"?
- Да, я..., - она замерла, затаив дыхание. В темноте что-то шевелилось.
Майк Раглан остался неподвижно стоять. Пистолет по-прежнему оставался в кобуре, и теперь он как никогда пожалел, что не выхватил магнум раньше.
Там что-то было, это нечто было уже очень близко и оно продолжало наступать на них, подбираясь все ближе и ближе...
11
Лицо Каваси было очень бледным. Она придвинулась поближе к нему.
Небо было ясным, темно-синим в преддверии приближающейся ночи, и на нем уже зажглись яркие звезды. Вниз по течению реки, на ее дальнем берегу врезалась в небо длинная, темная громада столовой горы.
- Все в порядке, Каваси, - тихо сказал Майк. - Не бойся.
В темноте позади костра что-то двигалось, что-то подступало к ним. Рука Майка коснулась рукоятки пистолета. Существо из темноты было уже совсем рядом, оно стояло по ту сторону от костра, на самом краю круга света.
Собака, это была очень большая собака. Это был Шеф.
Майк вздохнул с облегчением.
- Шеф, - тихонько позвал он, - иди сюда, Шеф!
Мастиф не двинулся с места. Он остался напряженно стоять, недоверчиво принюхиваясь.
- Все в поряке, Шеф. Ты что, забыл меня?
Огромный пес осторожно придвинулся на шаг поближе, потом еще.
- Иди ко мне, Шеф. Все хорошо. Где же Эрик, Шеф? Где твой хозяин?
Пес тем временем подошел к костру, потом обошел вокруг, и Майк протянул к нему руку.
- Ну как, Шеф? Ты еще помнишь меня? Ведь мы с тобой старые друзья. Мы вместе выбирались из Тибета, ты и я. Ходили горными тропами, останавливались на ночлег в пустыне.
И тут внезапно, радостно лая и повизгивая, огромный пес бросился к Майку.
- Потише! Потише, парень! Ты уже слишком большой для этого! Это ты так запросто и с ног сбить можешь!
Каваси отскочила назад, с изумлением глядя на то, как Майк, продолжая теребить шерсть на загривке у Шефа, разговаривал с ним.
- Где же ты Эрика оставил, а, Шеф? Нам нужно будет найти его.
Огромный пес был вне себя от радости.
- Все, перестань, хватит, я сказал, и тогда я найду тебе что-нибудь поесть. Здается мне, что вон там я видел коробку с кормом для собак.
Майк скрылся в хижине, где под чертежный стол была задвинута замеченная им коробка, и быстро возвратился с двумя банками собачьих консервов, содержимое которых было тут же выложено в миску. Шеф не стал медлить, и сразу же набросился на еду.
Каваси в замешательстве глядела на Майка.
- Но ведь это же зверь, да? А ты разговариваешь с ним, как с человеком.
Услышав это, Майк усмехнулся.
- Ты задала хороший вопрос, Каваси. Для меня Шеф всегда был как будто человеком. Мы познакомились с ним в Тибете, в горах Чанг-Танга, когда он был еще крошечным щенком. Мне там подарил его один из моих давних приятелей, а потом я отдал его Эрику, когда тот еще только собирался переехать сюда. Я подумал, что здесь такой пес может ему пригодиться. И хотя он уже некоторое время живет у Эрика, но мне кажется, что уж в душе он все-равно остался моим псом.
Он посмотрел в ее сторону и сказал, как будто оправдываясь.
- Я много путешествовал и тогда мне негде было держать собаку. А этот малыш привык к простору. Ему надо много места, он должен двигаться.
Шеф тем временем дочиста вылизал миску, и Майк тут же налил в нее воды. Пес принялся с жадностью пить.
- Ты любишь зверей? - она была озадачена. - Но почему?
Он взглянул на нее.
- А там у вас что, нет собак?
- Это не разрешается, - сказала Каваси. - Но даже если бы и разрешили - она с сомнением покачала головой - мы не стали бы жить вместе со зверем. - Она нахмурилась. - Но почему? Почему ты любишь его?
- Он мой друг, - ответил Майк. - Собака была первой из зверей, кто был приручен человеком, и вот уже несколько тысячелетий собаки живут рядом с людьми. Я думаю, что первыми домашними псами стали принесенные из леса дикие волчата, которых растили ради мяса. Наверное они оказались такими хорошими приятелями, что люди решили их больше не есть. А потом люди и собаки стали охотиться вместе. Мне кажется, что это было примерно так.
- Мы держим зверей только, чтобы получить мясо и шкуры, - строго сказала Каваси.
- Вы много теряете, - отозвался Майк. - Конечно, у нас тоже есть люди, которые не держат собак дома. - Он немного помолчал. - Я думаю, что это больше принято среди европейцев и американцев, чем в остальном мире, за исключением некоторых кочевых племен.
