Александр Кавтарадзе - Военные специалисты на службе Республики Советов 1917-1920 гг.
На этом совещании, которое продолжалось «вряд ли более часа», В.И. Ленин, по свидетельству Н.М. Подвойского, поставил перед военными специалистами три вопроса: будут ли немцы пытаться овладеть Петроградом, следует ли защищать город и целесообразно ли правительству оставаться в Петрограде. На эти вопросы были даны аргументированные ответы: немцы не будут пытаться овладеть Петроградом, а потому создавать оборону на дальних подступах к городу не следует. Что же касается местопребывания правительства, то ему следует выехать из Петрограда. В заключение выступил В.И. Ленин, который сказал, что он «совершенно согласен с военными специалистами», что «серьезная борьба с немцами нам невозможна»[237]. Поэтому следует, не останавливая мобилизацию сил для отпора врагу, продолжать переговоры с целью подписания мирного договора.
Совещание в кабинете В.И. Ленина в Смольном 21 февраля показало его выдающуюся роль в деле обороны Советской Республики, что было признано даже военным специалистом, оказавшимся после увольнения из Красной Армии в эмиграции: по свидетельству Верцинского, В.И. Ленин «быстро приходил к принципиальным решениям вопросов и несомненно доминировал над остальными»[238]. Подвойский впоследствии писал, что «для организаторов советского военного дела и Красной Армии Владимир Ильич был не только председателем Совнаркома и вождем партии. Для них он был чутким и знающим руководителем и учителем»[239].
Оценка стратегического положения страны и путей организации вооруженного сопротивления кайзеровским войскам, выработанная на совещании 21 февраля в Смольном, несомненно, нашла отражение в написанном в этот же день В.И. Лениным, одобренном Временным исполнительным комитетом и принятом в ночь на 22 февраля историческом декрете — воззвании Совнаркома «Социалистическое отечество в опасности!». В этом документе, в частности, говорилось, что создание оборонительных позиций «по линии нового фронта» должно проводиться «под руководством военных специалистов»[240].
Первоочередной задачей при организации обороны Советской Республики являлось создание органов военно-политического в оперативно-стратегического руководства вооруженной борьбой как в масштабе страны, так и на главных стратегических направлениях в районах, попавших в сферу интервенции Четверного союза. В связи с этим 21 февраля был создан Чрезвычайный штаб Петроградского военного округа, которому поручалось «немедленно перевести г. Петроград на осадное положение»[241]; тогда же на пленарном заседании Петроградского Совета был образован (а на следующий день расширен путем включения представителей ВЦИК и членов Чрезвычайного штаба) Комитет революционной обороны Петрограда под председательством Я.М. Свердлова[242]; этот комитет стал фактически всероссийским органом по руководству обороной страны, деятельность которого направлял В.И. Ленин.
22 февраля по вызову Совнаркома в Петроград из Могилева специальным поездом прибыли 12 бывших генералов и офицеров Ставки во главе с начальником штаба верховного главнокомандующего бывшим Генштаба генералом М.Д. Бонч-Бруевичем (бывшие Генштаба генералы С.Г. Лукирский, А.С. Гришинский, Н.И. Раттэль, Н.А. Сулейман, М.М. Загю и др.). Несмотря на поздний час, они были приняты в Смольном В.И. Лениным, который поставил им задачу спешно выработать план обороны Петрограда и заняться формированием отрядов для посылки на фронт[243]. «Немедленно по распоряжению Ленина, — вспоминает М.Д. Бонч-Бруевич, — нам была отведена в Смольном институте комната, где и начал работать будущий Военный совет… В.И. Ленин в это время с неослабным интересом два раза в день интересовался нашей работой. Все детали, все мелочи хода борьбы, организации отрядов ему были известны»[244]. Затем военные специалисты были приглашены на чрезвычайное заседание расширенного Президиума ВЦИК, на котором председательствовал Я.М. Свердлов; последний предложил М.Д. Бонч-Бруевичу рассказать собравшимся о тех основных мерах, которые мы, военные специалисты, рекомендуем принять»[245]. 22 февраля М.Д. Бонч-Бруевич направил обращение к командованию Северного и Западного фронтов и Советам городов прифронтовой полосы с призывом «организовать оборону на рубеже Нарва — Псков— Витебск — Могилев — Жлобин — Бердичев — Одесса»[246].
Важно подчеркнуть, что в то время, когда многие военные работники партии вообще отрицали возможность какого бы то ни было использования знаний и опыта бывших генералов и офицером в интересах Советского государства, В.И. Ленин считал возможным доверить им командование важнейшими боевыми участками для отражения интервенции кайзеровских войск. Так, командующим советскими войсками на Псковском направлении был назначен бывший Генштаба полковник Й.Г. Пехливанов; Финляндского, Нарвского и Перховского районов — бывшие Генштаба генералы Д.Н. Надежный, Д.П. Парский и Ф.А. Подгурский; инженерную оборону Петрограда возглавил бывший генерал К.И. Величко.
В эти критические дни члены Комитета революционной обороны Петрограда В. Володарский и М. Урицкий выступили с обращением «Ко всем кадровым офицерам», в котором говорилось, что для успешного отражения врага необходимо «немедленно сформировать рабочих и дать им минимум тех знаний, которые им нужны для успешной обороны», в связи с чем комитет постановил, что «все кадровые офицеры… должны немедленно явиться и зарегистрироваться в Мариинский дворец»[247].
Для рассматриваемой проблемы этот документ имел исключительно важное значение. Если в первое время после Октябрьской революции отдельные представители командного состава старой армии, сразу же признавшие Советскую власть, сами предлагали ей свои услуги, то данное обращение к бывшим генералам и офицерам с просьбой оказать помощь Советскому государству своими профессиональными военными знаниями исходило уже непосредственно от Советской власти.
На это обращение в исключительно трудное для молодой Советской Республики время откликнулись сотни и тысячи бывших генералов и офицеров, которые, не являясь сторонниками нового общественного строя, добровольно вступили в Красную Армию. При этом они заявляли, что являются противниками «братоубийственной» (гражданской) войны, но готовы отдать свои знания, опыт и силы для защиты страны от ее внешних врагов, ибо видят в этом свой воинский долг перед родиной. Это подтверждают и сведения, опубликованные в печати того времени: «Запись офицеров в ряды Советской Армии принимает широкие размеры, и уже сейчас предложение значительно превышает спрос. Устанавливается очередь по всем родам оружия. Записывается не только молодежь, сколько старые офицеры, представляющие рекомендации войсковых организаций. Наблюдается резкий перелом настроения, чувствуется уверенность в устойчивости Советской власти, а в связи с этим готовность пойти ей навстречу»[248].
С объявлением 21 февраля революционной мобилизации в Главное Петроградское комендантское управление до 1 марта явились для регистрации 28 бывших генералов и полковников, а 1 марта начальник Генерального штаба Н.М. Потапов докладывал Н.И. Подвойскому: «Прилагаю к сему два списка старших начальствующих лиц (от командира полка и выше), состоявших в резерве Петроградского округа и уволенных 1 января этого года в отставку. В списке указаны адреса тех из них, которые проживают в Петрограде… Более обратившие на себя внимание своими военными способностями подчеркнуты красным карандашом». В этом списке приводились данные о 96 генералах и полковниках[249], а всего в эти дни добровольно вступили в Красную Армию свыше 8 тыс. офицеров и генералов старой армии, что было достаточно для укомплектования командным составом двадцати дивизий[250].
Значительную роль в организации отпора войскам Четверного союза сыграли бывшие офицеры — слушатели Николаевской военной академии (далее — Военной академии).
Во время Октябрьской революции личный состав Военной академии держал себя нейтрально, в контрреволюционных выступлениях участия не принимал, а потому со стороны Советской власти никаких репрессий в отношении профессорско-преподавательского состава и слушателей применено не было. Это подтверждает стабильность численности ее профессорско-преподавательского состава и слушателей. Так, на 1 января 1918 г. в Военной академии состояло 395 слушателей, бывших офицеров, в том числе: в старшем классе 2-й очереди — 160 (из числа окончивших подготовительные курсы 2-й очереди), на подготовительных курсах 3-й очереди — 226 человек (из числа строевых офицеров, окончивших военные училища по программе мирного времени) и на геодезическом отделении — 9, из них 1 — на младшем курсе[251].
