Евгений Кукаркин - Моя жена - всевидящая
Она протягивает свою руку и нежно, ладошкой проводит по моей щеке.
- Пришел значит. Долго я тебя ждала, - колокольчиком запел голос.
- Разве мы знакомы? - удивился я.
Зазвенел смех.
- Нет. Я тебя видела... во сне.
- У тебя же глаза закрыты. Ты сейчас меня даже не видишь.
- А ты хочешь, чтобы я их открыла? Смотри.
Ресницы вспорхнули вверх и большие глаза необычной синевы сверкнули от ярких ламп, закрепленных над дверями клуба.
- Катя, ты очень спешишь, - вдруг каркнула старуха. - Оставь ему чувство разума.
- Хорошо, мама. Тебя ведь звать, Сережа? А я, Катя. Мы с тобой должны встретится завтра, а я не вытерпела пришла сейчас...
- Разве так бывает?
- Все бывает, - она вдруг улыбнулась. - Ты теперь со мной и я хочу увести тебя от сюда.
Я хотел ей что то возразить, но синие глаза сверкнули и похоже разум действительно покинул меня. Ее пальцы подхватили меня под руку и требовательно толкнули вперед.
- Не ходи. Она заколдует тебя, - раздался отчаянный крик Верки.
Старуха ткнула в нее пальцем.
- Замолчи.
И тут же Верка медленно поползла по стене и без чувств свалилась на каменные ступеньки клуба. Что за чертовщина, я хотел рвануться и помочь девушке, но довольно сильные пальцы Кати впились мне в руку.
- Не надо, с ней все в порядке.
Я подчинился требованию дочки колдуньи и мы медленно пошли по улице, Катя со мной под руку впереди, сзади шаркала старуха.
У развалюхи на краю села, мы остановились. Старуха заковыляла в дом, а Катя приблизилась ко мне, почти прижалась грудью и вдруг я почувствовал громкий стук моего сердца, будь то он один грохотал в этой тишине.
- Успокойся, милый, - звенит голосок.
Я уже не вижу синеву глаз, но вижу огоньки звезд, отражающиеся на блестящей влажной роговице. Ее руки на моих плечах.
- Я тебя не испугала?
- Нет. Все так неожиданно.
- Толи еще будет, - опять улыбнулась она. - Сегодня ночь завтрашних встреч. Мы с тобой нарушили вздох судьбы...
- Может так делать нельзя?
- Может быть, но мама обещала помочь. Я не могла ждать, у нас так мало времени.
Из дома выползает старуха в ее руках два стакана.
- Возьмите, выпейте голубки.
Катя освобождает руку, берет один стакан и протягивает мне. Потом берет второй.
- За встречу, за долгожданную встречу.
Я выпиваю эту горьковато сладкую жидкость, пахнущую можжевеловым медом. Корявые руки старухи выдергивают стаканы и тут я почувствовал, как необыкновенное тепло разлилось по телу. Катино лицо приблизилось и нежная кожа губ прикоснулась к щеке.
- Любимый мой, - шепчет она. - Поцелуй меня...
Все плывет перед глазами и я проваливаюсь в необычный сон, сон любви.
- Сережа, вставай, тебе пора на работу.
Катя в длинной рубахе стоит перед кроватью и улыбается.
- Ты, Катя?
- Я Катя. Вставай.
Ее необычная синева глаз, испускает невидимую энергию и скользит по моему голому телу и мне кажется, я чувствую тепло этого блуждающего луча.
- Что со мной было?
- Ты ночевал в моем доме.
- С тобой?
- Со мной.
- Но я тебя действительно не знал раньше.
- Теперь знаешь всю.
- Ты меня приколдовала?
Она смеется.
- Любовь не приколдовывают, она дается судьбой. Теперь ты мой и до конца жизни будешь со мной.
Я вскакиваю, спешно натягиваю обмундирование, моюсь под умывальником и, осторожно поцеловав девушку, спешу к бабке Марфе на завтрак.
Солдаты еще плохо очухались ото сна. Приходится их стряхивать с сена. Кое как привожу их в чувство и толкаю к столам. Мы едим, какое то кукурузное пойло и запиваем молоком.
- Где ты был? - спрашивает меня Володька Пресняк.
- Да тут... в селе.
- Вчера Верка в слезах прибежала в клуб, сказала, что тебя колдунья заколдовала и увела.
- Так оно и было.
- Ты куда-нибудь летал?
- Чего?
- Ну, во общем ни на каких шабашах не был. Там говорят жуть как страшно, колдуньи завораживают жертвы, а потом пьют их кровь.
Мне немножко грустно и смешно, откуда ему знать, что колдуньи бывают ласковые и нежные и самыми прекрасными девушками на свете.
- Ты видишь, я цел.
К столам подбегает Вера, она бегло со всеми здоровается, потом присаживается ко мне.
- Ты цел, эти ведьмы с тобой ничего не сделали?
- Нет. Ты то сама как? Тебе вдруг плохо стало.
- Это она, старуха. Как она меня ненавидит. Мне тогда вдруг как по животу косой проехали. Такая адская боль, что я потеряла сознание. Когда очнулась, вас уже не было. Куда она тебя повела?
- К себе домой, там поила каким то пойлом.
- Я так и знала, они тебя заколдовали. А что было потом?
- Не помню. Я заснул и все.
- Тогда не могу понять, зачем они увели тебя?
- Ты мне не сказала еще тогда у клуба. Катя тоже колдунья?
- Тоже. Кроме того она вещунья.
- Что это значит?
- Всевидящая. Знает, что с каждым будет в будущем.
- И во что только люди верят. Все это чепуха.
- А ты не веришь, что так бывает?
- Нет.
- Ну и зря. То что она предсказала здесь жителям нашего села, все сбылось.
- Ну-ну. Эй, ребята, поели? Все на машину.
Солдаты нехотя плетутся к ЗИЛу. Верка обиженно надувает губы.
Сегодня мы перекрыли нормы, отправив на базы десять машин. Ребята уже не кидаются на яблоки и обед, и ужин съедают полностью. Вера вертится вокруг меня, то вспыхивая злостью, то изливаясь нежностью.
- Ты сегодня придешь в клуб?
- Опять танцы?
- Пока вы здесь, танцы каждый день.
- Ребята, слышите, сегодня опять танцы, - кричу ближайшим работягам облепившим антоновки.
Гул восторга цепочкой от дерева к дереву пробегает среди солдат.
- Ты не ответил мне, придешь или нет?
- Не знаю.
- А я знаю, не придешь, она приколдовала тебя.
Верка со злостью рвет накладную.
- Осторожно, учет это самое главное, сама говорила.
Меня тянет к развалюхе и вечером, отколовшись от всех, иду туда.
- Сережа, - слышу колокольчик голоса. - Я здесь.
Она в белом платье стоит по тополем. Я подхожу к ней и тут же нежные руки обвивают меня за шею.
- Ты меня уже не боишься? - шепчут губы.
- Просто не могу поверить, что меня тянет к колдунье.
Катя засмеялась и тут же мои губы ощутили ее сладкий поцелуй.
- Я такая же как и все, только... чуть... чувствительная и действительно кое-что могу, мама меня многому научила.
- Мне сказали, что ты еще и вещунья.
- Разве это пугает тебя?
- Я просто не знаю ничего об этом. Поэтому, наверно нет.
- Тогда прижми меня к себе, крепко-крепко и утащи куда-нибудь.
Я утащил ее в поле, в стог сена. Мы безумно любили друг друга в эту ночь. Когда устали, я спросил ее.
- Так что ты там в будущем про меня узнала.
- В четверг следующей недели у тебя будет самый тяжелый день в жизни, а всего, ты два раза пройдешь страшные испытания и один из них будет этот.
- Меня в четверг ранят, зарежут...
- Нет, не это. Ты будешь на грани сумасшествия.
Чувства ностальгии у меня сразу пропали.
- Ну вот, приехали.
- Сам начал.
- Ты меня... выручишь.
- Я тебя всегда буду тебя спасать и выручать.
Она уткнулась своим холодным носом мне в грудь и затихла.
Где то наверху сеть млечного пути перегородила небо. Оказывается есть на земле люди, которые могут предвещать судьбу, они словно яркие звездочки плаваю отдельно и приковывают к себе взгляд, но могут сразу стать незаметными, если их швырнуть в густоту этих светящихся скоплений.
Мы засыпали.
Трудовой день ни чем не отличался от предыдущего, только Верка со мной не разговаривала и я решил, что лучше пусть на учете стоит Володька, а я поползаю по стремянкам.
Вечером опять танцы и моих уставших ребят не узнать. Они чистятся, бреются, стригутся и наполненные энергией молодости уходят к клубу. Сегодня наша последняя ночь.
- Мы с тобой еще встретимся, не так ли? - спросил я Катю.
- Да, я к тебе приду на следующей неделе.
- Ты знаешь куда?
- Знаю. Отсюда недалеко, час ходьбы. Там всегда были военные лагеря.
- По прежнему утверждаешь, что в четверг я подвергнусь испытаниям?
Она кивает головой.
- И поэтому приедешь меня поддержать.
Опять кивок головы.
- Ах ты моя ведьмочка.
Я нежно ее целую в шею и чувствую, как дрожь охватила ее тело.
- Сереженька, я хочу тебя.
Опять знакомая копна и мы бросаемся в ночь любви. Уже под утро Катя почти засыпает.
- Как к тебе в селе относятся?
- По всякому, кто хорошо, кто плохо. Но еще никто не обидел, боятся маму. Даже председатель и парторг кланяются ей издали.
- Подруги, друзья есть?
- Нет. В школу ходила, так и не заимела.
- А ухажеры были?
- Ах, эти... Нет... Обходили стороной...
Катя клубочком прижалась ко мне и затихла. Я глажу ее тело, потом прижимаю к себе и... засыпаю.
- Вставай, - Катя теребит меня. - Вам сегодня уезжать.
Я гляжу на часы. Черт возьми, уже восемь.
- Ты меня проводишь?
- Нет. Там будет много народу. Я не хочу слышать обидных слов. Люди многого не понимают...
