KnigaRead.com/

Георгий Шахназаров - С вождями и без них

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Георгий Шахназаров, "С вождями и без них" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Часть I

До перестройки. Советский человек

На войне

Моя "военная карьера" началась до войны. Летом 1940 года в нашей 4-й средней школе г. Баку, расположенной в солидном здании бывшего Армянского человеколюбивого общества, появился симпатичный капитан-лейтенант в безукоризненно отглаженной морской форме с кортиком на бедре. Он ходил в сопровождении завуча по классам, рассказывая о дальних плаваниях русских моряков Крузенштерна и Лисянского, победах флотоводцев при Гангуте и Чесме, героях обороны Севастополя - Нахимове и Корнилове, о боевых традициях Каспийской флотилии, и зазывал в только что учрежденную Бакинскую военно-морскую спецшколу. Я и раньше бредил морем, повторяя читанные вслух отцом гумилевские стихи:

На полярных морях и на южных,

По изгибам зеленых зыбей,

Меж базальтовых скал и жемчужных

Шелестят паруса кораблей.

Быстрокрылых ведут капитаны,

Открыватели новых земель,

Для кого не страшны ураганы,

Кто изведал мальстремы и мель.

Словом, я соблазнился. Посоветовался с родителями, они не были в восторге, но и не возражали. Уже через неделю я щеголял в полной военно-морской форме тельняшка, бескозырка, пояс с бляхой, годящийся при случае и для драк, брюки клеш. Мне и моим новым соученикам нравилось отдавать честь, переходя на строевой шаг. Поприветствуешь лихо офицера, бежишь параллельной улицей до перекрестка, и опять можно козырнуть. На занятиях по морскому делу учились вязать узлы, различать типы военных кораблей в советском и иностранных флотах, постигали азы навигации. В остальном школа как школа, те же предметы, что и в общеобразовательной, только с более сильными преподавателями - их отбирали по всему городу.

И конечно, казарменный быт. Тешила возможность отрапортовать о выполнении приказа, щелкнув каблуками. Пройтись строем, распевая во все горло "Катюшу" или, не поверите, марш из "Аиды" на сочиненные кем-то слова. Увлекали прогулки на шлюпках: "Весла на воду! Суши весла!" Нравилась вкусная еда. Кормили на славу, по воскресеньям даже угощали пирожными.

Я стал привыкать к военной службе и вполне возможно был бы сейчас отставным капитаном какого-нибудь ранга, если б не обрушившиеся на спецшколу неприятности. Свирепый служака старшина - а старшины, как я позже убедился, почти всегда такие, - загонял нас строевой подготовкой, несколько курсантов заболели, их отчислили, родители подняли шум, начальству Каспийского военно-морского училища, при котором была наша школа, еле удалось замять скандал.

А за ним другой, похлеще. Нам рассказывали, что Каспийское море опасно внезапно налетающими шквалами. Небо ясное, солнце палит, ничто не предвещает беды. Вдруг появится малюсенькое облачко, которое насторожит только сверхопытного морского волка, стремительно разрастется, хлынет жуткий ливень, сопровождаемый порывами ветра, - держись! Так и случилось однажды, когда мы на нескольких шлюпках вышли в море. Командир этой "экспедиции" на какие-то минуты запоздал с приказом поворачивать к берегу, две шлюпки опрокинулись, несколько человек утонули. Приезжала комиссия из Москвы, завели уголовное дело. Не знаю, чем оно закончилось, но репутация школы в городе была подорвана.

О нападении Германии на СССР мы узнали в летнем лагере у моря. Приняли его без всякого беспокойства, даже с энтузиазмом: "Ну, теперь наши зададут перца фашистам!" Не могли еще понять, что такое война, не видели крови, да и первые похоронки стали приходить в Баку не сразу. Представление о непобедимой Красной Армии черпали из кинофильмов, вроде "Если завтра война", песен - "Броня крепка и танки наши быстры". Счастливое неведение длилось недолго - отрезвляли вести о стремительном продвижении немцев, падении Минска и других городов. Все равно в конечной победе не сомневались. Свидетельствую: и в самое тяжелое для страны время верил в нее, как миллионы соотечественников. Без такой веры ее бы и не видать.

Школьные неприятности не лишили меня желания стать моряком. Но подвело "свободомыслие" - написал эпиграммы на держиморду-старшину и командира роты. Стишки, лежавшие в тумбочке, кто-то обнаружил и донес начальству. Меня вызвали, крепко отчитали, и я полагал, что на том наказание исчерпано, но недооценил мстительности флотских командиров. По окончании 9-го класса полагался медосмотр. Неожиданно меня приглашают, чтобы сообщить об отчислении из-за конъюнктивита. Смехотворное объяснение. Пришлось, однако, смириться, жаловаться в инстанции гордость не позволяла. Да и себе дороже. Ну, обяжут оставить, так тот же старшина в отместку три шкуры с меня сдерет.

Отучившись выпускной класс в 7-й бакинской школе, я почти сразу был мобилизован и направлен в Тбилисское артиллерийское училище. Расположено оно было на бродвее грузинской столицы - Плехановке. Здесь пригодился опыт спецшколы. В то время как мои товарищи должны были осваивать казарменный быт, маялись на строевой подготовке, допускали непозволительную оплошность, осмеливаясь перечить старшине, я чувствовал себя ветераном. Один раз таки сорвался, надерзил, за что был отправлен на двое суток на гауптвахту. Однако же нет худа без добра: после губы полагалось отбыть еще наряд вне очереди на кухне, чистить картошку, мыть котлы - и шанс досыта поесть. Кормили нас в училище не ахти как, почти все время ходили полуголодными, подбирали жмыхи, ели семечки с кожурой, которые можно было купить у мальчишек через решетчатую изгородь. Получив на денек увольнительную, шли на рынок, там торговцы привечали юных солдат, угощали пури (кукурузная лепешка), персиками, сочными помидорами. Однажды мне повезло: послали стоять в карауле в доме, где лежал потерявший обе ноги адмирал флота Исаков. Его мы не видели, а вот на кухне добросердечный повар дал каждому по кастрюле пшенной каши.

С большой охотой ходил я на занятия по верховой езде - видно, память в генах от кавалеристов-предков. Правда, не слишком преуспел. Мне досталась "прикусочная", то есть с отдышкой, лошадь по кличке Иматра. Норов у нее был странный, капризный: то упрется, никакими шпорами с места не сдвинешь, то вдруг понесется, хорошо хоть не галопом. Я все время попадал с ней впросак, когда мы выезжали на учения в Сабуртало, отставал или выскакивал из строя, за что, естественно, получал нагоняй.

При всей моей спецшкольской закалке поначалу было нелегко привыкать к маршам: поднимут ночью и с полной выкладкой тридцать километров. Безжалостно гонял не только старшина - ему вроде положено, - но и командир роты старший лейтенант Стороженко. Мы горели жаждой отмщения и на полном серьезе обсуждали, как его избить после окончания училища. Потом только посмеялись. Да и выпуск прошел не совсем обычно. В февральский день построили курсантов по сигналу, начальник училища объявил, что действующая армия нуждается в пополнении подготовленными офицерами-артиллеристами, нам осталось до завершения учебы два месяца, добровольцам сразу будет присвоено звание "младший лейтенант".

- Кто хочет на фронт, шаг вперед! - заключил генерал.

На глазок, вызвались воевать девять десятых. Им приказано было разойтись и продолжать занятия, а оставшихся на месте действительно отправили на фронт, причем в звании старших сержантов. Оказывается, срочно понадобились командиры орудий, и наш начальник исполнил "заказ" таким своеобразным способом.

Учились мы прилежно, свежие знания (только-только со школьной скамьи!) позволяли быстро осваивать нехитрые воинские науки на "лейтенантском уровне". В школе я отличался склонностью к математике, геометрии, тригонометрии, научился готовить данные для стрельбы с помощью логарифмов в считанные секунды. Как-то начальство устроило соревнование, осталось довольно нашими успехами и наградило всю роту увольнительной в город. Гордились мы недолго. Кто-то разузнал, что истинной причиной необычного поощрения послужил приезд жены командующего артиллерией Воронова. Ее сын был в нашей роте, вот и нашли достойный предлог, чтобы он побыл с матерью. На другой день училище выстроили на плацу, она обратилась к нам с напутствием. Хотя мы и не склонны были к критицизму, многих покоробила эта подмена маршала маршальшей.

Наконец сданы последние экзамены, за редкими исключениями, всем присвоено звание "младшего лейтенанта", выдано новое обмундирование, и мы отправлены на фронт. Кто-то сумел позвонить домой, и в Баку на железнодорожной станции эшелон встречали родители. Мама сунула мне банку с солью. Не хотел брать, но она настояла: "Там, где вы будете проезжать, соль на вес золота". Действительно, ехали мы недели три, часто простаивали на полустанках, кормились неважно, а вынесешь мешочек соли - тебе взамен каравай хлеба, сало, арбуз.

В конце апреля 1943 года я и двое моих товарищей-бакинцев прибыли к месту назначения - в штаб тогда еще Южного, позднее переименованного в 4-й Украинский, фронта. Оттуда нас направили в распоряжение 2-й гвардейской армии, штаб которой размещался в большом селе, недалеко от реки Миус. Через две недели на этом участке разгорятся ожесточенные бои. Из-за неудачного маневра группировка наших войск окажется в полуокружении в так называемой Крутой балке, прозванной "балкой смерти". Но пока - затишье, лишь изредка звучат хлопки минометных выстрелов да в небе покружится немецкий разведывательный самолет "Рама".

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*