KnigaRead.com/

Павел Федоров - Витим Золотой (Роман 2)

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Павел Федоров, "Витим Золотой (Роман 2)" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

- Вы куда, тетя Стеша? - громко спросил Сашок.

Переложив ребенка с руки на руку, Степанида не ответила.

Мальчик с неосознанным беспокойством посмотрел ей вслед. Взяв с порожних саней вилы, крикнул:

- А я уже один воз скидал на поветь! Вот захочу - и другой закончу!

- Ну и заканчивай, - сердито шмыгая носом, проговорила Степанида. Мне-то что? Навязались на мою шею... Да пропадите вы с вашим сеном!

Степанида, дернув за ручку, открыла калитку и скрылась за воротами.

- Вот ведь оказия какая... - покачивая головой, вслух проговорил Сашок. Взмахнув вилами, сковырнул со снега мерзлый коровий блин и неумело забросил его на верхушку навозной кучи. Постояв в раздумье посреди двора, он осторожно приблизился к амбарной двери и негромко окликнул: - Дядя Петр!

Ему никто не отозвался. От двери повеяло амбарной тишиной. Слышно было, как в конюшне, пофыркивая, кони с хрустом жевали сено. Утихающий под вечер малый ветерок, озорничая, крутил по двору щетинистый клок сена.

Постояв еще немножко и подождав чего-то, Сашок тихонько толкнул неплотно прикрытую дверь и увидел Петра Николаевича...

С искаженным, словно от нестерпимой боли, лицом, с мокрыми, отвисшими усами, он стоял возле порожнего сусека и зачем-то прятал за спиной растрепанные вожжи. Когда Сашок неожиданно окликнул его, Лигостаев успел сдернуть с перекладины веревку и опустить на пол. В воздухе еще висела долголетняя, встревоженная пыль и сейчас медленно оседала на заснеженный порог. Санька только немножко испугался страшноватого вида Петра, но ничего не понял и не придал этому событию никакого значения. Долго потом Петр Николаевич, всякий раз, когда входил в амбар, не мог без содрогания смотреть на пыльную, с корявым сучком перекладину...

- Ты чего, Саня? - подняв опущенный конец вожжей, он начал медленно сматывать их.

- А я вас ищу... - бороздя концами вил-тройчаток притоптанный у порога снег, Санька смотрел на Петра Николаевича странным, недетским взглядом.

- Да вот я тут... - словно задыхаясь от затхлого амбарного запаха, проговорил Петр.

- Скоро вечер, а нам еще челый воз скидывать, - сказал Санька, смешно говоря вместо целый - челый...

- Воз? - Лигостаев изумленно и растерянно смотрел на мальчика, словно решая в уме непосильную для себя задачу.

- Тетя Стеша ушла. Опять нам вдвоем придется... - продолжал Сашок деловым тоном.

- Как ушла? - В предчувствии чего-то нехорошего и постыдного у Лигостаева судорожно затряслась нижняя челюсть.

- Танюшку на руки взяла и пошла...

- Сказала что-нибудь? - ловя перекошенными губами кончик отвисшего уса, спросил Петр.

- Да ничего такого не говорила, - ответил Санька. - Только ругалась маненько... - Сашок понимал, что между снохой и свекром произошло в доме что-то неладное, но старался не показать, что знает и чувствует это.

- Пущай! - Петр зашвырнул в угол спутанные вожжи и махнул рукой. Все, что теперь творилось в его доме, было неправдоподобно и дико, но в душе начинала нарастать тихая, ошеломляющая радость. Запорошенный снегом воз с сеном, с дрожащими на боках клочьями, стоял перед его глазами словно живой. Раскоряченный вяз, позванивая остатками листьев, манил к себе крепкой, молодой силой. В конюшне ударил о стенку копытом и взвизгнул застоявшийся Ястреб.

- Ну, конечно, пущай!.. - важно отозвался Сашок. - Мы и сами скидаем. Долго ли нам! Подумаешь, один возишка остался...

- Да мы с тобой!.. - неожиданно радостно и весело рассмеялся Петр. Эх ты, "челый"!

Петр Николаевич, задержав дыхание, взял Саньку в свои большие жесткие руки и высоко поднял его над головой.

- Дядя Петя! Да ну! - дрыгая валенками, кричал Санька.

- Сейчас я тебя... - задыхась от душившего счастья, говорил Лигостаев. - Сейчас тебя на поветь закину!..

Покружив по двору, Петр Николаевич ловко забросил его на заснеженный воз.

Перевернувшись с боку на бок, тот стащил с руки мокрую варежку, изловчившись, озорно поблескивая глазами, запустил ею в Петра Николаевича.

- Ну ладно, сынок, хватит... Слезай-ка, - ласково сказал Лигостаев и вытер колючим ворсом полушубка взмокшее, распаренное лицо.

- Зачем слезать-то? - возразил Санька. Он давно не видел Петра Николаевича таким веселым. - Нечего нам вожжаться-то, все равно надо на поветь карабкаться...

- Нет, Сашок. Нет, голубок мой! Давай сюда. Дело есть, - проговорил Петр, роясь в нагрудном кармане надетого под полушубок пиджака.

- А воз метать? - спросил Санька.

- К черту воз! Выпускай скотину, пусть ест, сколько хочет! - яростно мотая головой в кудрявой папахе, кричал Петр.

- Истопчут все, - резонно заметил Сашок.

- Пущай топчут, к чертям собачьим! Сейчас ступай бегом к Агашке Япишкиной и тащи вина! Гулять будем! Слезай, Сашок!

Санька сполз по веревке на снег и, растерянно моргая глазенками, взял из протянутой руки Петра смятую трешку...

- А сколько брать? - шаркнув по носу варежкой, спросил он.

- На все!

- Ох ты! - изумился мальчик.

- Дуй побыстрей! - молодо и задорно проговорил Петр и, взмахнув рукой, нахлобучил Саньке шапку на самый нос.

- Да уж я мигом! - поднимая со лба ушанку, обрадованно проговорил Сашок и побежал к воротам.

Постояв посреди двора, отряхнув рукавицы, Петр сунул их под кушак. Подойдя к дереву, он наклонился, захватив горсть снега, жадно съел его, потрясенный и разбитый, опустился на скамейку с тягостным желанием поскорее выпить.

Прислонившись к шершавой коре спиной, Петр оглядел двор и увидел в конце скамейки молоденький, придавленный тяжелым пластом снега тонкий и гибкий вязок. Деревцо поникло и устало пригнулось. Оно росло от старого корня. Еще ранней весной он заметил, как Маринка аккуратно подстригла ему нижние ветки и обсыпала толстым слоем чернозема. За лето вязок подрос и окреп. Петр Николаевич встал и разгреб снег. Вязок расправился, приподнялся и стряхнул с дрожащих веточек мелкие комочки снега.

- Вот и будешь ты расти, - вслух проговорил Лигостаев. - А я этот час навсегда запомню...

Вернулся Санька, но принес только одну полбутылку. Шинкарка сказала, что отдала последнюю. В казенной же лавке водки третий день не было. Петр это знал от снохи, потому и послал к Агашке. Войдя в дом, он вылил водку в большую кружку и жадно все сразу выпил. Закусив куском холодной говядины, почувствовал, что сильно хочется есть и тянет выпить еще.

- Иди, Саня, - попросил он, - выкатывай кошевку и выводи Ястребка. А я покамест переоденусь...

- Ехать хотите? - спросил Сашок.

- На прииск проскочу и тут же обратно.

- Зачем? - Саньке очень не хотелось, чтобы он уезжал.

- Ах ты, воробушек! Ты еще, сыночек мой, очень мал и ничегошеньки не понимаешь... Ступай, дружок, - потрепав его по холодной щеке, ласково закончил Петр.

Санька покорно вышел.

Петр Николаевич подошел к сундуку, открыл крышку и достал новую из темного сатина рубаху и синий казачий мундир. Быстро переоделся. Накинув на плечи большой бараний тулуп, взял со стены кнут и спустя минуту был уже на крыльце. А там выведенный на свободу Ястреб, взбрыкивая, волочил Саньку по двору на туго натянутом поводу. Санька тащился на пузе и, звонко хохоча, кричал:

- Разбойник! Чертяка окаянный! Все равно не отпущу!

- Эй! Балуй! - строго и властно крикнул Петр.

Конь мгновенно встрепенулся, замирая на высоких пружинистых ногах, гордо поднял сухую, красивую голову.

Петр подошел и принял от вскочившего Саньки повод. Ястреб тоненько заржал и, тычась о плечо теплой мордой, давил хозяина могучей, мускулистой грудью.

- Ну что, соскучился, дурачок? - оглаживая тонкую шею коня, говорил Петр. - Ножки промять хочешь? Сейчас мы с тобой прогреемся.

Сашок уже притащил хомут и легкую крашеную дугу. Запрягал Петр ловко и скоро. В эту осень он приучил Ястреба ходить в зимней упряжке. Подковав на четыре ноги, сначала тренировал по льду, а позднее по укатанной дороге. Ездить на таком коне было одно наслаждение. Ястреб, как и большинство высокопородистых лошадей, был очень понятливым и умным. К упряжи он привык быстро, чутко покоряясь самому малейшему движению трензеля.

Подтянув поперечник, Петр взял в руки вожжи и сел в кошевку. Сашок, давно уже ожидавший условленного сигнала, шумно открыл ворота. Взволнованный и нетерпеливый Ястреб тоже ждал этого, и, как только скрипнули распахнутые ворота, он, круто выгнув шею, рванул кошевку с места и легко вынес ее на улицу. Конь мчался по широкой улице упругой и ходкой рысью. За скользящими полозьями дымно буранил кипящий снег. Какая-то зазевавшаяся молодка, бросив наполненные водой ведра, рухнула в сугроб и, вскочив, погрозила вслед коромыслом.

Подъезжая к дому Важенина, Петр резко повернул коня и остановился около тесовых ворот. Сойдя с кошевки, развязал повод и захлестнул за железную скобу. Повернув захватанное кольцо, которым отпиралась внутри металлическая задвижка, вошел в калитку.

Во дворе он встретился с женой писаря Важенина, миловидной, глазастой крещеной татаркой, прозванной станичными казачками мужским именем Степкой. Маленькая, ловкая, в новых расписных валенках, она сметала с крыльца ошметки снега.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*