Юрий Емельянов - Рождение и гибель цивилизаций
Во время такого бегства животные могут покидать не только свои постоянные места жительства, но и временно выходить за пределы зоогеографических областей, обычных для их биологического вида. Голод не только гонит зверей далеко за пределы их мест обитания, но и заставляет их проявлять несвойственные им черта поведения. Как писал бразильский географ Жозуэ де Кастро в своей книге «География голода», «во время одной из сильных засух на северо-востоке Бразилии наблюдалось страшное нашествие летучих мышей. Эти ночные животные стали проявлять активность и днем и ночью; целые стаи их проникали в дома, сосали кровь детей и даже нападали на взрослых. Змеи также совершенно безумеют во время бразильских засух: гремучие змеи выползают из своих нар и ползут целыми полчищами по дорогам, по загонам для скота, дворам и даже забираются в дома в поисках добычи». Таким образом, в пиковые годы циклов у животных могли проявляться новые качества, которые свидетельствовали о наличии у них неисчерпанных эволюционных возможностей.
Злая стихия может загнать зверя в чуждую для него обстановку и заставить изменить его обычное поведение. Даже зайцы, как мы помним из стихотворения Некрасова, могут предпочесть оказаться в лодке вместе с охотником, лишь бы не погибнуть от наводнения. Если же животным везло, то они попадали на широкие просторы плоскогорий, обильно покрытые растительностью и не разделенные водными потоками. Эти обширные участки суши притягивали, как мощные магниты, стада животных, жаждавших спасения. Приходили на простор плоскогорий те, кто выжил во время исхода. Эти наиболее приспособленные особи становились родоначальниками новых видов животных, размножавшихся на просторных плоскогорьях. Здесь происходило скрещивание разновидностей животных одного рода. Так различия в земных условиях способствовали усилению различий в биосфере и ее развитию. Широкие плоскогорья, на которые ведут дороги из речных полуостровов, стали местом рождения многих новых видов животных (например, Восточно-Африканское нагорье, степные области Евразии).
Но найти землю обетованную мигрирующим животным было не так легко. Зачастую ближайшие к ним ареалы, ограниченные водными барьерами, были также поражены природным бедствием или же вход туда преграждали обитавшие там хищники или другие животные. По этой причине в поисках удобных ареалов животным приходилось преодолевать немалые расстояния. Выдерживать такие переходы и приспособиться к новым непривычным условиям обитания могли лишь те животные, которые обладали наибольшими жизненными резервами. Покоряя новые земли, животные, организм которых обладал более универсальными возможностями и большим запасом жизненных сил, одновременно делали новые шаги по лестнице эволюционного развития.
ГЛАВА 6
МЕСТО ВСТРЕЧИ — АРАРАТ
Невидимое движение живых организмов по лестнице эволюции сопровождалось их физическими перемещениями по земной поверхности. Чтобы распутать всю цепочку связей, соединивших историю цивилизаций с биосферой, нам придется теперь проследовать по следам сухопутных животных, которые они оставляли на различных континентах Земли.
В ту пору, когда теория эволюции не была открыта, а люди черпали свои познания о мире из священных книг, они исходили из того, что уцелевшие после всемирного потопа в Ноевом ковчеге семь пар чистых и семь пар нечистых животных разбрелись по всему свету и, расплодившись, создали нынешний животный мир. Какими бы путями двинулись животные со склонов Арарата? Подавляющее большинство из них воспользовалось бы сухопутными тропами в обход водных барьеров. В то же время для утоления жажды они держались бы вблизи берегов рек и озер. Лишь верблюды (если таковые были в Ноевом ковчеге) и некоторые пресмыкающиеся (наверное, их было немало среди пар «нечистых») рискнули бы пересекать безводные пустыни напрямик. В то же время все звери смогли бы пересекать влажные степные просторы в любом направлении. Вероятно, вне зависимости от того, были потопы или нет, именно так перемешались звери по нашей планете в течение миллионов лет.
Следуя постоянными маршрутами, животные нашей планеты за долгие годы оставили видимые следы своих передвижений. В книге о своих путешествиях по лесам Канады польский географ Аркадий Фидлер писал: «Мы часто встречаем в лесу звериные тропы. Как и у людей, у зверей свои постоянные маршруты, закрепленные извечными обычаями. Некоторые тропы неподалеку от нашего лагеря — это глубокие борозды: тысячи копыт, тысячи лап выдолбили их за долгие годы. Мы знаем: там, на дне долины, в непроходимой чащобе, проходят медвежьи пути, а на вершине холмов — дорога лосей. Но больше мы ничего не знаем. Тропы исчезают в бескрайних лесах. Они ведут от одного неведомого места к другому! Это символы жизни в лесах, но одновременно и символы звериных тайн и скрытых в зарослях радостей и бед».
В краях, где редко появляются люди, хорошо протоптанные звериные тропы похожи на дороги, по которым регулярно движется транспорт. Таковы, например, оленьи тропы на Крайнем Севере. Аналогичные тропы оставляют и другие крупные животные, перемещающиеся стадами в других частях света. Изучая жизнь кенийского национального парка Серенгети, немецкие зоологи Бернхард и Михаэль Гржимеки писали: «Животные идут гуськом по твердо установленному маршруту и не как попало, а по проторенным тропам, которые вначале можно принять за человеческие… По сетке этих троп, число которых от года к году не меняется, с воздуха, словно по большой карте; можно проследить основные направления, по которым движутся животные». Как отмечали Гржимеки, узкие тропинки соединялись в широкие тропы там, где условия не позволяли зверям разбредаться по равнине. Затем широкие тропы снова разъединялись на несколько путей на ровной местности: «Так, например, все тропы с юга ведут к Олдовайскому ущелью, которое пересекает равнины с востока на запад. Далее они идут вдоль его южного Края, сливаясь постепенно в одну общую тропу, которая затем в единственном удобном для перехода месте пересекает ущелье. Там, на другой стороне, тропы снова веерообразно расходятся в разные стороны».
Звериные тропы не только похожи на дороги, проложенные людьми. Их значение для развития биосферы вполне сопоставимо с той ролью, которую играют транспортные системы для развития цивилизаций. Так почему бы не использовать для обозначения звериных троп термины «сухопутная дорога», «магистраль», «транспортная ветка» и прочие слова из лексикона, относящегося к путям сообщений?
Для того, чтобы представить себе древние дороги мигрировавших животных, постараемся изобразить их на карте мира или на каргах отдельных континентов. Исходя из того, что большинство животных не могло пересекать достаточно широкие водные преграды (хотя бы такие, которые изображены на крупномасштабной карте), будем проводить линии вдоль течения рек таким образом, чтобы не пересекать ими ни реки, ни озера, ни какие-либо иные водные преграды. Пространства, заключенные между двумя соседними реками, то есть двуречья, можно затушевать. Расчертим таким образом карты Америки, Африки и Евразии. Разумеется, такую работу ненужно осуществлять на карте Антарктиды, покрытой льдом. Почти бессмысленно заниматься этим на карге Австралии, лишь малая часть которой пересечена крупными и не пересыхающими реками.
Оставим в покое и острова. Истории того, как попадали звери на те или иные острова и как они там расселялись, индивидуальны, сложны и отвлекут нас от составления путей движения животных по главным континентам планеты.
Поскольку мы воспользуемся современными картами, то мы должны учитывать, что с тех пор, как первые животные вышли из моря, и даже за время существования современных видов животных течения рек, очертания озер и морей претерпели существенные изменения. Даже 10–15 тысяч лет назад, когда уровень Мирового океана был ниже, животные могли переходить с одного континента на другой и на земли, ставшие впоследствии Островами, иными путями, чем после исчезновения сухопутных перемычек. Поэтому, когда речь будет идти о распространении тех иди иных видов животных в том или ином регионе мира до возникновения цивилизаций, следует учитывать не только существующие, но и исчезнувшие ныне сухопутные дороги. Говоря же о связи между биосферой и цивилизациями, мы будем Принимать во внимание лишь те сухопутные маршруты, которыми могли следовать животные к тому времени, когда начинали складываться первые цивилизованные общества. Мы будем Исходить из того, что очертания земной суши и течения большинства главных рек планеты за последние 6–7 тысяч лет мало изменились.
Проведение линий в обход водных барьеров напоминает решение головоломки, в которой предлагается найти путь в нарисованном лабиринте. Не трудно заметить, что линии, нарисованные вдоль соседних рек, рано или поздно сблизятся там, где на карте обозначен выход из междуречья. Соединяя эти выходы, мы получим линию, по которой животные могли перемещаться из Одного междуречья в другое по всему континенту. Если на нашем пути будут встречаться озера, не соединенные водой с морями, и реки, впадающие в такие озера, мы будем обходить их с разных сторон, так как трудно сказать, какие пути предпочитали древние звери. Наши линии будут прерываться там, где на их пути встретятся пустыни и степные равнины, поскольку по пустынным областям движение возможно лишь для ограниченного числа животных, а по влажным степям движение возможно практически для любых животных и в любом направлении. (Можно особым образом отмечать пустыни и степные пространства.) Соблюдая эти правила, мы получим схематическое изображение путей, по которым животные могли переходить из одного междуречья в другое, достигать широких степных просторов, обходить пустыни, пересекать континенты и даже перебираться с одного континента на другой, если они соединялись участками суши.
![Е. ДРАСУТЕНЕ - 1000 вкусных блюд [для программ-читалок С ПОДДЕРЖКОЙ таблиц]](/uploads/posts/books/232780/232780.jpg)