Джордж Денисон - История кавалерии. Вооружение, тактика, крупнейшие сражения
Тактическое устройство для битвы явно было продумано заранее, его сообщили всем римским командирам. Сам Сципион принял на себя командование правым крылом, Юлий Силан – левым. Затем вся римская армия продвинулась вперед, карфагеняне также пошли навстречу. И здесь на расстоянии в несколько сотен метров оба крыла выдвинулись вправо и влево.
Римские фланги, переместившись вправо и влево, построились в боевой порядок перед флангами врага, а затем устремились в атаку. В то же время велиты и конница не прекращали выдвигаться на флангах. Вскоре боевой порядок армии Сципиона настолько растянулся в обе стороны, что охватил боевой порядок карфагенян и их союзников. Затем Сципион приказал испанцам в центре почти не продвигаться вперед, боевой порядок перестал быть прямым, а два римских крыла выдвинулись вперед, чтобы начать сражение. Бой начался атакой римской кавалерии, напавшей на карфагенскую конницу с фронта и с флангов, велиты атаковали слонов, причем так успешно, что те бросились назад на собственные линии, где вызвали сильный беспорядок.
Теперь Сципион, наконец, воспользовался преимуществами, полученными в ходе организации и тренировки его кавалерии, поскольку они тотчас заставили нумидийских всадников пуститься в беспорядочное бегство и выдворили их с поля боя. Римские легионы по своему тяжелому вооружению, обученности и крепкой дисциплине намного превосходили испанских союзников карфагенян, никогда не сумевших стать равными с ними в сражениях. А в этот день они находились не в такой позиции, чтобы устоять перед римлянами, да вдобавок сражались, не успев поесть перед боем. Вскоре они понесли тяжелые потери и их также обратили в беспорядочное бегство на обоих флангах.
Все это время, пока решалась судьба битвы, отборные войска Гасдрубала оставались на своих позициях бездействующими зрителями беспорядка, который не могли предотвратить. Гасдрубал опасался двинуть свою африканскую пехоту на помощь своим флангам, потому что фаланга испанских союзников, находившаяся в центре армии Сципиона, медленно продвигалась вперед, готовая в правильном порядке воспользоваться преимуществами первого ложного движения противника[25].
Африканская пехота подтвердила свою высокую репутацию, поскольку, когда ее фланги были полностью разобщены и обращены в бегство, она отступила в должном порядке, прикрывая отступление и таким образом сохранив оставшуюся часть своей армии.
Действия римлян заслуживают пристального изучения, выделяясь тем, что в них в полной мере раскрылись тактические возможности римской армии. Произошедшее доказывает, что римская армия стала обладать необычайной устойчивостью и слаженностью маневрирования, иначе она бы никогда не попыталась осуществить перемещение перед лицом предприимчивого противника, обладавшего прекрасной кавалерией.
Забота, которую Сципион проявлял в отношении тренировок и упражнений его кавалерии, превратила ее в прекрасно обученную боевую силу. Сципион точно знал, насколько может доверять своим воинам. Та же самая уверенность в способности его солдат к маневрам позволила Фридриху II Великому принять косой боевой порядок, поскольку прусский король был уверен, что сможет успешно проделать то, что в других армиях его времени могло привести к разгрому.
Сравнение этой битвы со сражениями под руководством Ганнибала показывает, с какой тщательностью противники изучали его боевой опыт и применяли его в обучении и управлении войсками. Двенадцатью годами ранее Сципион был юношей семнадцати лет от роду, сопровождавшим отца, тогда командовавшего римской армией в качестве одного из консулов в первой военной стычке, случившейся на берегах Тицины. Вскоре после этого он сражался в битве при Треббии, а спустя два года бился на гибельном поле Канн.
Во время своего первого сражения Сципион видел, как римская кавалерия потерпела полное поражение от нападавшей армии, тогда его отец был тяжело ранен (рассказывают, что он спасся лишь благодаря личной храбрости молодого Сципиона), с огромным трудом были сохранены остатки разбитой армии.
Горький опыт первого сражения явно научил Сципиона ценить значение обученной конницы. При Треббии, где он принимал участие, Сципион столкнулся с другим сокрушительным поражением, выпавшим на долю его соотечественников. Он понял, что поражение было вызвано тем, что кавалерию (тогда самую слабую часть римских войск) сокрушили на флангах, в то время как в центре, где находились лучшие силы римлян, пехота не могла проявить себя до тех пор, пока судьба сражения не была решена.
При Каннах Сципион снова наблюдал за разгромом римской армии, вызванным превосходящей кавалерией противника, не говоря уже об искусной тактике великого карфагенского полководца. Столь суровый опыт сам по себе предопределил будущий расцвет деятельности Сципиона как военачальника.
Вначале Сципион решил преобразовать свою кавалерию, и мы выше описали его методику. Когда ему пришлось вступить в действие, в его памяти воскресли продрогшие от холода, усталые и голодные товарищи в сражении при Треббии. Подражая тактике своего противника (т. е. Ганнибала), Сципион стал побуждать неприятеля вступить в сражение усталым и голодным, отказаться ставить в центр лучшие войска. Начав сражение, он охватил фланги врага своими отлично обученными всадниками и одержал блестящую победу. Она стала одной из тех, которая в общих чертах явилась повторением его первого ключевого боя, естественно с противоположным результатом.
Следствием сражения при Илинге стало завоевание римлянами Испании и очищение ее от карфагенян. Вскоре (в 204 году до н. э.) Сципион высадился в Африке, после продолжительных сражений Ганнибал возвратился сюда в 203 году до н. э. из Италии, обе противоборствующих стороны собрали свои силы для окончательной и решающей битвы, которая, как полагали, должна была решить, кому станет принадлежать весь тогда обозримый мир.
Сражение оказалось одним из самых значительных по своим результатам и одним из самых решающих, оно состоялось около селения Зама, расположенного примерно в пяти переходах к юго-западу от Карфагена в 202 году до н. э.
По имеющимся, хотя и весьма недостоверным, данным, армия Сципиона состояла примерно из 40 тысяч человек, в том числе 6 тысяч пехотинцев и 6 тысяч нумидийских конников, которых привел нумидийский царь Масинисса незадолго до битвы. В армии же Ганнибала насчитывалось примерно 2700 недавно набранных, не очень хорошо подготовленных карфагенских конников, всего 2 тысячи конных нумидийцев, примерно 50 тысяч пехотинцев и 80 слонов.
С тех пор как шестнадцать лет назад в пору своей зрелости Ганнибал впервые встретился со своими римскими врагами, в боевом порядке в обеих армиях произошли сильные изменения. Насколько численность конницы возросла в римской армии, настолько она уменьшилась в карфагенской.
Правда, в распоряжении Ганнибала было 24 тысячи человек пехотинцев-ветеранов, сражавшихся вместе с ним в течение длительного времени в Италии, они были столь дисциплинированны и так искусно владели оружием, что Ганнибал приравнивал их к лучшим римским легионам. Но его кавалерия была теперь немногочисленной, слабо обученной, а нумидийских конников насчитывалось всего 2 тысячи.
С другой стороны, Сципион располагал сильной кавалерией, обученной необычайно тщательно, хорошо оснащенной, прекрасно вооруженной и находившейся в высшей степени боеготовности. Возможно, Ганнибал это прекрасно понимал, увидев выставленную против него нумидийскую кавалерию численностью в 6 тысяч человек, чьи высокие качества он прекрасно осознавал и на которую во многом полагался в своих прежних сражениях, которая обеспечивала безопасность его армии в столь многих кампаниях и походах.
Ганнибал построил свою армию в три линии или фаланги, но недальновидно расставил своих людей без промежутков. Восемьдесят слонов распределились вдоль фронта, 1200 лигурийцев, галлов и других наемников образовали первую линию, новобранцев из африканцев и карфагенян поставили во второй линии, построенной почти сразу же за первой. Одновременно ветеранов Ганнибала из Италии численностью в 24 тысячи человек, выступавших в качестве резерва, построили в одну линию без промежутков на некотором расстоянии от второй линии, так что в случае отхода беглецы с передних линий могли отступать, обходя фланги и ветеранов. Карфагенскую кавалерию он поставил на своем правом крыле, 2 тысячи нумидийских конников построились на левом фланге карфагенского войска.
Бой при Заме в 202 г. до н. э.
Сципион, оказавшийся великим знатоком военного искусства и доказавший свою способность к оригинальным решениям, и здесь не изменил себе, проводя необходимые перемены в организации и тактике без всякой соотнесенности с образцами и устоявшимися традициями. Как обычно, Сципион организовал свою пехоту в три линии, но поставил когорты принципов как раз за когортами гастатов, так что зрительно его армия построилась в виде линии колонн с интервалами между ними.
