Анатолий Тарас - Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв
Соловьев С. М. «История России с древнейших времен», книга V, с. 628
Иначе говоря, евреи «сами во всем виноваты» и вообще, поделом им.
Город Кричев с середины июня осаждали воеводы Шереметьев и Щербатов с ертаульным полком.203 Воеводы вели артиллерийский обстрел укреплений, вызвавший пожары и разрушения, дважды предпринимали штурм, но без успеха. Они писали царю:
«Град Кричев крепок, стоит на осыпи высокой, и ров глубок; и въезд и выезд один, а пищалей затинных и винтовочных в граде много..'. /Осажденные/ з немалым крыви своей пролитьем в голоде и великой нужде отпор давали, у ноч на неприятеля, шкоды чынячи, выхолили».
Видя столь досадное промедление, царь поручил Поклонск му (через несколько дней после его замечательна ) подвига в отноше-
нии Могилевских евреев) убедить сдаться защитников Кричева. Видимо, пан Константин умел находить убедительные аргументы. Под воздействием его агитации в конце сентября Кричев сдался. За этот успех царь назначил Поклонского управляющим Кричева и всего Могилевского повета.
* * *
Теперь, кроме Старого Быкова иДубровно, в Поднепровье остался непокоренным только Смоленск. Запущенные укрепления в нем начали ремонтировать буквально за месяц до прихода московского войска. Руководил работами королевский инженер Бано-лиус, люди работали днем и ночью, даже воевода Обухович и комендант, немецкий полковник Корф, клали дерн. Но разве можно за месяц починить то, к чему руки не прикасались 20 лет?
Смоленская стена была разделена на 18 участков, каждый из них обороняла определенная команда. Для этого требовалось около 2500 человек, остальные люди защищали 34 башни и составляли подвижный резерв. Всего в городе было 8—9 тысяч бойцов. Как уже сказано, большей частью — ополченцы.
Осадные орудия крушили ворота, ломали стены. Жители насыпали позади стен валы, ставили на них срубы, заполненные глиной и камням>и. В Вильно ничего конкретного про положение дел в
Л и I ки некие воины (гравюра середины XVII в.)
Смоленске не знали и Фактичсеки предоста-вили его своей собственной судьбе. Между тем осажденный город держался. Несмотря на беспрестанный обстрел, Корф сделал вылазку и выгнал московитов из окопов. Огнем с башен было уничтожено несколько осадных батарей.
В ночь на 16 августа (26-го по новому стилю) состоялся штурм. Воеводы приняли такое решение потому, что накануне пушки разрушили две башни и большой участок стены, сбили много зубцов на стенах. Ратники бро-
сились к укреплениям с сотнями лестниц и во многих местах влезли наверх, но их везде сбросили. В одном месте, не имея уже ни камней, ни кипящей смолы, смоляне кинули на врагов два улья с пчелами и те загнали царских вояк назад в окоп.
Лишь в одном месте московиты захватили башню, втащили на нее две пушки и начали обстрел прилегавших участков стены. Однако по приказу Корфа к башне подкатили бочки с порохом и взорвали ее. Под обломками захватчики погибли.
Жестокий бой шел на земляном валу. Его исход решил внезапный удар в тыл московитов, который нанесли бердышники: они вылезли через подземный ход и ударили в спину. Так окончился 7-часовый штурм. Позже литовские источники утверждали, что «москвы» было убито 7 тысяч и ранено до 15 тысяч. Несомненно, эти цифры сильно преувеличены. Например, Алексей Михайлович, основываясь на докладах воевод, писал жене и сестрам:
«Наши ратные люди зело храбро приступали и на башню и на стену взошли, и бой был великий; и по грехам нашим под башню польские люди подкатили порох и наши ратные люди сошли со стены многие, а иных порохом опалило; литовских людей убито больше двухсот человек, а наших ратных людей убито с триста человек да ранено с тысячу».
Хотя воеводы и занижали свои потери, но все же не в 35 раз. А вот у защитников после штурма уже не осталось никаких резервов. Стены в нескольких местах имели большие проломы. Пороха было максимум на один день активного огня. К тому же пришла весть о разгроме Радзивиллау Шепелевич. Все надежды на помощь исчезли. В гарнизоне началось пьянство, пошли упаднические разговоры. Ратники, отчаявшись дождаться помощи от великого гетмана, отказывались идти на стены, не хотели ремонтировать укрепления.
К огромной радости царя, через три с половиной недели после отражения штурма (10 сентября н. ст.) воевода Обухович и полковник Корф сами начали у стен Смоленска переговоры о почетной капитуляции. Несмотря на это, Алексей Михайлович готовился к новому штурму. Из Вязьмы привезли 4 огромных голландских осадных орудия (пищали).
Смоленск был сдан 23 сентября. Воевода Обухович, комендант Корф, шляхтичи и часть немецких наемников положили перед царем знамена, а затем ушли в сторону Орши. Но большинство защитников осталось, дав присягу царю о «вечной службе». Среди них были ротмистры Бака, Воронец, Дзенисович и Станкевич, остальная часть немцев-наемников, смоленские пушкари, многие гайдуки (шляхетские слуги, аналог московских «боевых холопов») и почти все мещане. Всех их Алексей Михайлович угостил в своем
шатре, но потом велел на всякий случай отправить немцев и гайд-ков в Москву.
Зато с местными евреями он обошелся безжалостно: их всех собрали и потребовали креститься. Тех немногих (несколько десятков), кто принял православие, оставили в живых, остальных (несколько сотен, включая маленьких детей при родителях) заперли в деревянных домах и сожгли.
По случаю сдачи Смоленска царь 24 сентября закатил грандиозный пир на четыре дня и отправился домой. Он уехал 5 октября.
После Смоленска пришла очередь Дубровно.204 Еще в конце июля в этот повет пришли царские войска: «повоевали и села и деревни пожгли, и полон многий поимели», но взять город с хода им не удалось. Дубровно обороняли, в основном, местные ополченцы, литвины и евреи, профессиональные воины составляли менее трети от общей численности защитников:
«Мещан де хорунг /хоругвей/ з десять, жидов хорунг з десять, казаков двехорунги, желдаковдвехорунгиж, венгров хорунга, гайдуков две хорун-
ги ж».
Осажденные вели прицельный огонь с городских валов, делали успешные вылазки. Поначалу город осаждал князь Куракин. Он доложил царю:
«Выходили из городаДубровна литовские конные и многие пешие люди с знамены и снаряды. У них с теми литовскими людьми был бой. В том бою государевы ратные люди литовских людей многих побили и в город вогнали ,л Дубровенский уезд повоевали, села и деревни пожгли и в полон много поймали».
Царь Куракина похвалил, однако отозвал в Смоленск, вместо него к Дубровно пришел князьЯ.К. Черкасский с войском. Желая избежать больших потерь в своем войске, он избегал штурма, сделав ставку на блокаду, артиллерийский обстрел и переговоры. Напротив замка был сооружен земляной городок, где разместились войска. Из Смоленска по Днепру прибыли осадные орудия:
«Две пищали галанские /голландские/, да русского литья пищаль Соловей-ядро, пищаль Левик, да к тем же пищалям по 100 ядер, зелья ручного, на нарядные мехи 500 аршин холста, на пыжи 10 пуд пеньки».
Но орудийный огонь существенных результатов не дал. Тогда 5 октября к городскому валу подошли двое парламентеров — шлях-
тич Василий Лавринов и мещанин Марк Сидорский: уговаривать сдаться «на царскую милость». В ответ осажденные «Василия убили из пищали до смерти, а мещанин Марка побежал». Вечером того же дня дубровчане совершили очередную удачную вылазку.
Но помощи от гетмана Радзивилла по-прежнему не было, запасы продовольствия подходили к концу, тогда как 6 октября к Черкасскому пришел отряд от князя А.Н. Трубецкого. Пришлось городничему Храповицкому начать 11 октября переговоры. Наследующий день он сдал город.
Разгневанный их упорным сопротивлением, царь повелел:
«Как город Дубровна здастца и челом добьет, шляхты лутчие выбрав, прислать к... госуДарю... а до стальную шляхту велеть посылать на Тулу, а мещан и уездных людей роздать ратным людям семьями, а город Дубров-ну выжечь».
Так и было сделано. Воеводы отправили к царю под Смоленск шляхтичей, венгерскую пехоту, ротмистра сотни гайдуков и 30 семей мещан, остальных отдали ратникам — в рабы.205 После вывода всехжителей, город 17 октября подожгли, дождались, пока он сгорит дотла, и пошли дальше.
' Та же судьба вскоре постигла Витебск. Еще в июне, узнав о капитуляции Невеля, сюда съехались шляхтичи из окрестных поветов. Они стали готовить город к обороне, успели обнести его валом и палисадом. Оборону возглавили городничий Степан Петрович и шляхтич Есеницкий-Война.
