Сборник статей - И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата
113 «Статьи Л. Якубинского служили лингвистическим обоснованием „самоценности звуков в стихе"» (Эйхенбаум Б. Литература… С. 124; то же: Эйхенбаум Б. О литературе… С. 383). Невнятное упоминание о полемике Якобсона с «другой статьей» Якубинского относится к статье, непосредственно примыкавшей к «О звуках стихотворного языка» и конкретизировавшей ее (Скопление одинаковых плавных в практическом и поэтическом языках // Сборники по теории поэтического языка. Пг., 1917. Вып. II. С. 15–23; то же: Якубинский Л.П. Язык и его функционирование… С. 176–183; она ни разу не названа в обзоре Эйхенбаума, хотя он неоднократно упоминает «статьи» Якубинского). Речь шла о следующем полемическом пассаже: «Так даже один из представителей нового течения в поэтике, петроградский лингвист Якубинский склонен (или по крайней мере в 1916 году был склонен) говорить об отсутствии диссимиляции плавных в языке поэтическом в противоположность языку практическому (Сборник [и] по теории поэтического языка, вып. 2), тогда как правильно было бы сказать, что диссимиляция плавных возможна как в практическом, так и в поэтическом языке, но в первом она обусловлена, во втором же так сказать оцелена, т. е. это по существу два различных явления» (Якобсон Р. О чешском стихе преимущественно в сопоставлении с русским. Берлин, 1923. С. 17; то же: Jakobson R. Selected Writings. The Hague; Paris, N.Y., 1979. Vol. Ill: On Verse, Its Masters and Explorers. P. 16; сохраняем пунктуацию Якобсона). Ср. еще: Шапир М.И. «Грамматика поэзии» и ее создатели (Теория «поэтического языка» у Г.О. Винокура и P.O. Якобсона) // Известия АН СССР. Сер. литературы и языка. 1987. Т. 46. № 3. С. 223.
114 Блюмбаум А.Б. Конструкция мнимости… С. 179–180, со ссылкой на: Шкловский В.Б. Гамбургский счет: Статьи – воспоминания – эссе (1914–1933). М., 1990. С. 50.
115 Назаренко М. Литература и биография в романе Ю.Н. Тынянова «Пушкин»…
Мария Плюханова О поминании Пушкина в Пушкинских горах Из письма протоиерея Георгия Тайлова
18 августа 1941 года в Псков приехала из Риги группа священников и мирян для организации на Псковской земле, завоеванной нацистами, русской православной миссии. Православное духовенство Риги было относительно многочисленным и образованным (в Риге действовала русская духовная семинария), оно было связано преемственностью с дореволюционным духовенством, не угнетено коммунистическими преследованиями. Краткий период советского правления в 1940–1941 годах не успел сказаться существенно на его составе и состоянии. Возможность служить на территории России, возобновив богослужение в прежде закрытых церквах, воспринималась священниками как благо. Немецкие власти поддержали миссию как антикоммунистическую институцию. В дальнейшем миссионеры оказалась между двух огней – нацистами, отнюдь не расположенными заботиться о духовных интересах местного населения, и партизанами, нападавшими на них как на фашистских пособников. Простые местные жители массово крестились и венчались в вычищенных и вновь открытых церквах. После возвращения советских войск почти все члены миссии были арестованы и осуждены.
Среди миссионеров находился молодой священник отец Георгий Тайлов (Алексеев); 1914 г. р., рижанин, сын учительницы и военного чиновника, получивший образование в Рижской городской Ломоносовской гимназии, учившийся в университете на филологическом факультете, но оттуда перешедший в семинарию. В июне 1943 года он был назначен благочинным Пушкиногорского округа. В феврале 1944 года о. Г. Тайлов вернулся в Латвию, где дождался прихода советских войск, был арестован и препровожден в ленинградскую тюрьму НКВД. Он был приговорен к 20 годам заключения, срок до амнистии 1955 года проводил в таких знаменитых суровыми условиями местах, как Тайшет и Джезказган. После возвращения работал на фабрике, но вскоре вернулся к должности священника и прослужил еще 50 лет. После перестройки параллельно занимался по поручению церковного начальства церковно-историческими разысканиями для радио и печати. Особенно важны его записки по истории псковской миссии, озаглавленные «Воспоминания», но содержащие кроме личных воспоминаний много других важных материалов1.
В записках о псковской миссии о. Г. Тайлов рассказывает о состоянии пушкинского музея во время войны. Директора, ушедшего с советскими войсками, заменял лесничий, принимавший посетителей. На музейном доме висела немецкая доска «Пушкин – известный поэт. Картина на его тему – „Станционный смотритель“ – с большим успехом идет в кинотеатрах Германии»2.
Другие сведения – о поминании Пушкина в пушкиногорских церквах – находим в письме о. Г. Тайлова его другу, моему отцу, Б.В. Плюханову. Б.В. Плюханова Тайлов знал еще со времен русской рижской гимназии, где они учились с разницей в три года. В 90-е годы о. Г. Тайлов и Б.В. Плюханов вместе работали над материалами для мартиролога репрессированных русских общественных, культурных и церковных деятелей, живших в Латвии в 20-30-е годы3.
Хотя они жили недалеко друг от друга, о. Г. Тайлов – в Огре, Б.В. Плюханов – в Риге, но, любя письма и пользуясь новыми условиями относительной безопасности переписки, уже с 1985 года установили эпистолярную связь. С 1985 по 1993 год о. Г. Тайлов отправил Б.В. Плюханову около 80 писем, которые после смерти Б.В. Плюханова любезно согласился оставить в распоряжении его родных.
Письма ныне хранятся при Архиве Вячеслава Иванова в Риме. Они представляют собой значительное собрание наблюдений над русской церковной жизнью в меняющихся условиях конца XX столетия, составленное человеком, получившим несоветское, еще дореволюционного русского типа, общее и церковное образование и не изменявшим своей системы ценностей при последовавших катаклизмах. Язык писем иногда напоминает Лескова сочетанием профессионального торжественного стиля с бытовым интеллигентским. Здесь, ограничиваясь темой нашей публикации, приводим письмо от 6 июля 1986 года, отчасти посвященное двум вопросам, небезразличным и сейчас для пушкинистики и, как видим из письма, занимавшим русское духовенство на оккупированной территории Псковской области, – во имя какого святого был крещен Пушкин и насколько он был благочестив.
...Огре, 6 июня 1986 г.
Милый Борис Владимирович!
Возможно, Ты уже познакомился с некрологом покойного владыки Василия (Кривошеина) в № 4 ЖМП4. Написан диаконом М. Городецким и довольно таки объективно <…>. Арх. Василий тоже однажды навестил наш стольный град, будучи гостем нашего владыки. Но были известные трудности для этого визита. Дело в том, что на соборе 1971 г. он возражал против его политизации, громко заявив на нем: «Давайте будем говорить о Боге!» Вследствие этого поездка в Ригу сразу же после поместного собора не могла состояться, приглашение нашего архиерея не возымело силы5 <…>
Сегодня день рождения А.С. Пушкина. В связи с этой датой вспоминаю, что в святогорском Успенском монастыре его поминали трижды в год: в день рождения, день ангела – 30 авг. и в день смерти, причем всегда «болярина Александра». Правда, 30 авг. по ст. ст. память трех Александров – Александра Невского, Александра Свирского, и Александра – патриарха Царьградского. Не знаю, занимались ли этим вопросом пушкинисты, в честь которого из них наш знаменитый поэт получил свое имя? Думаю, что самым почитаемым на Руси был все же кн. Александр Невский, и родители назвали будущее солнце русской поэзии в честь спасителя Родины – благоверного князя. Кстати, о дне рождения Пушкина известно из метрической книги Елоховской Богоявленской церкви в Москве, кот. сейчас является Патриаршим собором Русской церкви. Родители поэта в 1799 г. жили в приходе этого храма.
Интересно, что местное духовенство в Святых горах во время моего служения там считало поэта безбожником и панихиды по нем не совершало. Правда, здесь я говорю о иеромонахе Иоасафе (Дмитриеве), который был местным уроженцем из Крекшина (15 клм от Св. Гор), подвизавшимся сначала в Киево-Печерской лавре в послушании помощника благочинного, а в тридцатых годах вернувшегося на родину и заменившего разбитого параличом прот. Михаила Успенского в Пушкиногорской Казанской церкви. О. Иоасаф был простец, но выселенный из дома, жил в сарае, где зимой была нулевая температура.
Ольга Васильевна6 и я желаем Тебе здравия и во всем благого поспешения.
Пр. Г.Т.
Примечания
1 Тайлов Г., прот. Воспоминания // Православная жизнь. Приложение к журналу «Православная Русь». 2001. Январь. № 1. Номер посвящен юбилею псковской миссии.
2 «Воспоминания» прот. Г. Тайлова доступны в Интернете: www.ricolor.org/history/ pv/48/
3 Мартиролог: Представители русской интеллигенции Латвии, подвергшиеся репрессиям после установления советской власти / Сост. Ю. Абызов, Б. Плюханов, Г. Тайлов // Балтийский архив: Русская культура в Прибалтике. Таллинн, [1996]. T. I. С. 97–121.
