ЕВА. История эволюции женского тела. История человечества - Бохэннон Кэт

Существует такая вещь, как граница K-Pg – странный сдвиг в палеонтологической летописи между меловым и палеогеновым периодами. Если копнуть достаточно глубоко, можно найти тонкий слой глины, пропитанной иридием – звездным веществом, очень редким в земной коре, но обычным для астероидов и комет. Все потому, что, когда этот огромный кусок камня упал, сила удара выбросила в воздух фрагменты и пыль, богатые иридием, и разнесла их в облаках по всему земному шару. Облака закрыли солнце, но похолодало не сразу. Сначала мир загорелся. Чистая энергия удара запустила в небо расплавленные обломки, горячий пепел и другие выбросы, а когда они упали обратно, планета вспыхнула, как трут. Лесные пожары полыхали на континентах, жара пульсировала многие дни. Пепел от пожаров присоединился к облакам пыли, которые взметнулись в небо массивными смерчами и размашистыми огненными струями. Небо стало темнее. С него падал пепел. А когда костры наконец погасли, стало холодно. Холодно и тихо.

Этот глиняный слой датируется примерно шестьюдесятью шестью миллионами лет назад. Как и камни в кратере у Юкатана. До него мир полнился всевозможными динозаврами. После – в основном птицами. И нами. Вернее, тем, что стало нами. И некоторыми ящерицами. Земноводными. Лягушками и жуками, стрекозами и комарами. Мы – потомки выживших, тех, кто сумел приспособиться.

В истории человечества нет такой бойни, стихийного бедствия или террора, который мог бы сравниться по масштабу разрушений с падением этого астероида. Мы просто не можем себе его вообразить. Мы знаем, что там был пепел. Мы знаем, что много лет было очень холодно.

И мы знаем, что где-то там, в пеплопаде, и кроется причина, по которой у женщин есть месячные. В разгар одной из самых страшных катастроф [52] в мире плацентарные одержали победу, начав рожать живых детенышей.

ПРАВДА В ТОМ, ЧТО ВАГИН ДОЛЖНО БЫТЬ БОЛЬШЕ

Со времен Морги млекопитающие кормят своих детенышей молоком. В течение некоторого периода после того, как новорожденные млекопитающие покидают матку матери, они сосут грудь.

Но где-то в далеком прошлом, после Евы молока, но до Чикшулуба, тела млекопитающих начали сворачивать с главной дороги. Вместо того чтобы откладывать яйца, некоторые из древних существ начали инкубировать их внутри своих тел. Некоторые стали сумчатыми, а другие, как и мы, – плацентарными. Мы не просто согревали свои яйца; все женское тело стало двигателем беременности.

Не уверена, что могу объяснить, насколько это безумно. Большинство многоклеточных животных откладывают яйца. Некоторые выпускают их в океан свободно плавающим потоком. Некоторые надежно прячут их в липкий шарик. Некоторые остаются с кладкой, охраняя ее, пока детеныши не вылупятся. А некоторые сбегают. Другими словами, отношение к яйцам у животных разное. Но откладывать яйца – это нормально.

Что ненормально, так это позволять яйцам развиваться и вылупляться внутри тела, где они могут нанести всевозможный катастрофический ущерб. Ненормально – образование плаценты и прикрепление развивающегося плода к стенке матки, превращающее тело матери в своего рода мясную фабрику из кошмара Х. Р. Гигера. Иными словами, ненормальным является живорождение.

Но именно это и делают большинство млекопитающих, наряду с очень небольшим количеством неродственных рыб и ящериц. Из-за очистивших мир пожара и холода Чикшулуба вынашивание детенышей внутри тел стало важной частью того, как нашим Евам удалось выжить. По какой-то причине тела млекопитающих смогли заполнить некоторые ниши, оставленные нептичьими динозаврами [53]. Мы рассредоточились. Разнообразились. Втиснулись в экосистемы и начали конкурировать. И все это время мы носили своих детенышей внутри своих тел вместо того, чтобы откладывать яйца. Вот почему женские тела так устроены. Вот почему наша жизнь такая, какая есть: большинство женщин менструируют, беременеют и рожают.

Ситуация для женщин весьма незавидная. И беременность, и роды гораздо более обременительны и опасны, чем все, с чем приходится сталкиваться несушкам [54]. Для того чтобы это провернуть, нужно подтасовать не только женскую репродуктивную систему – органы, которые использовались для откладывания яиц, и трубки, по которым они перемещались, – но и огромную часть иммунной и метаболической систем. Это не просто. Живорождение – серьезное и сложное дело.

Как и в любой сделке, здесь есть свои плюсы и минусы. Известные преимущества? Не нужно беспокоиться об уходе за кладкой. Это замечательно, ведь можно тратить больше времени на поиск еды и уходить дальше от «дома». Также не нужно беспокоиться о согревании яиц, поскольку теплокровное тело уже устроено таким образом, чтобы поддерживать достаточно стабильную температуру [55]. Еще можно лучше регулировать бактериальную среду плода, уровень влажности и все полезные вещи, которые тело уже делает для жизненно важных внутренних органов.

Но для создания тела, которое может делать все это для вынашивания малышей, нужно идти на большие жертвы. Например, в настоящее время у нас только одно влагалище. А пригодилось бы еще. У большинства сумчатых их как минимум два; у некоторых – три или четыре.

Если у вас нет влагалища или вы незнакомы с его устройством по каким-то иным причинам, вот краткая информация: как и у всех плацентарных, у подавляющего большинства женщин одно влагалище [56]. Это мускулистая слизистая трубка, которая обычно имеет длину всего около трех дюймов и как бы наваливается сама на себя. Это то, что биологи называют «потенциальным пространством» – то, что может расширяться, приспосабливаясь к вторжению, но не раскрыто все время. Влагалища заканчиваются шейкой – нижним сегментом матки, органа, который обычно размером с женский кулак, но во время беременности может увеличиваться до размеров арбуза. Человеческая матка по форме немного напоминает перевернутую грушу, окруженную парой крошечных фаллопиевых труб, переходящих в бахромчатые участки прямо рядом с яичниками, которые сами по себе обычно размером с крупную виноградину. Это остатки старой системы откладывания яиц: место для образования яиц, несколько трубок, по которым эти яйца могли скатиться вниз, мешковидная железа, выделяющая материал для создания внешней яичной скорлупы (эта железа превратилась в матку), и способ выпуска конечного продукта.

Анатомия женского таза: довольно тесно.

Схема женских репродуктивных органов обычно изображается в виде заглавной буквы Т, с фаллопиевыми трубами, выходящими с обеих сторон. Но в тесном пространстве нижней части живота женщины яичники фактически подвернуты вплотную к матке, прижаты к мочевому пузырю и толстой кишке, а фаллопиевы трубы не уходят так далеко. Вот почему, если вы когда-либо делали УЗИ этой области, врач, возможно, не мог найти один из ваших яичников, которые часто скрыты маткой, мочевым пузырем или частью кишечника [57]. Там тесновато.

Яйцекладущий таз Морги тоже был плотно забит. С точки зрения развития, самая большая разница между нами и ею заключается в том, как эволюционировал женский плод, чтобы вырастить отдельные влагалище, уретру и прямую кишку. Вероятно, это был один из самых важных шагов на пути к тому, чтобы стать плацентарными. Сумчатые тоже должны были через это пройти, но то, как они построили свои новые нижние области, могло достаточно отличаться от решения наших Ев, чтобы ограничить их возможности.

Один из способов проследить путь от Морги до плацентарного рождения – просто двигаться вперед во времени. Примерно 200 миллионов лет назад (то есть незадолго до появления Морги) линия млекопитающих разделилась на три ветви: однопроходных, сумчатых и плацентарных. Однопроходные названы в честь их единственного исходящего прохода в задней части тела, называемого клоакой. (Подробнее об этом через минуту.) Самая большая разница между однопроходными и всеми остальными заключается в том очевидном факте, что они все еще откладывают яйца, выталкивая их из этого единственного прохода.