Джеймс Брандедж - Крестовые походы. Священные войны Средневековья
III
Число латинских государств, которых первоначально было три – Иерусалим, Антиохия и Эдесса, – увеличилось до четырех, когда Раймунд де Сен-Жилль и его последовали взяли Триполи и создали там латинское графство. Поскольку существование этих государств большую часть времени находилось под угрозой, они так и не смогли освоить тонкое искусство сотрудничества друг с другом, даже перед лицом общей внешней опасности.
Иерусалим при латинских королях
В Иерусалиме, самом крупном и значительном из латинских государств, постепенно появилась вполне удовлетворительная, хотя и не образцовая система управления. Власть королей Иерусалима – именно так они стали называть себя после кончины Годфруа – базировалась на контролируемой ими земле, которая возделывалась местными крестьянами при латинских королях так же, как и при других завоевателях. Между тем, поскольку земли в Палестине не были плодородными, торговля с мусульманскими соседями королевства была абсолютной экономической необходимостью. Поэтому поток торговых караванов постоянно двигался из Дамаска и других городов прилегающих территорий в латинские государства и через них. А потом и торговые города запада – в основном это были Генуя и Пиза – начали держать лавки для своих торговцев в прибрежных городах латинских государств Востока. Здесь велся постоянный торговый обмен между Востоком и Западом, который был выгоден и для купцов, и для латинских королей, князей и их феодальных вассалов. Основой политической организации латинских государств был феодализм, но только восточный феодализм был другим. Он основывался не на сельскохозяйственном использовании земельных владений, как на Западе, а скорее на налогообложении и доходах, даваемых торговлей.
Войны, прерывавшей торговлю и нарушавшей связи с мусульманскими купцами, по мере возможности старались избегать. Однако периодические конфликты были неизбежны, поскольку государства крестоносцев были слабы и находились во враждебном окружении. Пока войны ограничивались местными стычками с одним или двумя мелкими мусульманскими князьками, серьезной опасности не было. Но, когда мусульмане объединяли крупные силы, ситуация становилась гибельной. В таких случаях безопасность королевства Иерусалимского и других княжеств требовала, чтобы они объединились для защиты. Но, как часто случалось и в более поздние времена, понимание необходимости совместных действий против общего врага давалось королям и князьям с большим трудом. И даже когда необходимость совместных действий осознавалась лидерами латинских государств Востока, мелкие дрязги между ними делали взаимодействие совершенно неэффективным. Поэтому, когда крупные силы мусульман нападали на одно из латинских государств, остальные не спешили оказать помощь.
Именно так и случилось в 1144 году, когда расположенное восточнее других латинское государство Эдесса стало жертвой Зенги. Этот мусульманский правитель пришел к власти в Мосуле в 1127 году и постепенно приобрел большой авторитет в Сирии. Когда его большая и очень мощная армия обратила свое внимание на Эдессу, Зенги обнаружил, что латинцы сильно разобщены между собой. Граф Эдессы Жослен II враждовал с правителем Антиохии. Граф Триполи почти не интересовался событиями, происходившими так далеко на востоке, а иерусалимский король умер, оставив королеву Мелисенду регентшей при тринадцатилетнем сыне Балдуине III.
Следовательно, нападению Зенги противостояли только слабые силы самой Эдессы.
Падение Эдессы
[114]
В том же самом году[115], между днем смерти государя отца Балдуина и вступлением на престол государя короля Балдуина, некто Зенги, злой человек, был самым могущественным из князей Восточной Турции. Его город, который в древности назывался Ниневией, a ныне зовется Мосулом, считается главным городом страны, известной в древности под именем Ассирия. Зенги, ее господин и губернатор, осадил с большою армией великий и знаменитый город мидян, Эдессу, более известную под именем Роэ. При этом он рассчитывал частью на силу и количество своего народа, a частью на разрыв, происшедший между князем Антиохийским Раймундом и Жосленом, графом Эдессы. Город Эдесса лежит за Евфратом, в одном дне пути от реки. Этот граф, в отличие от своих предшественников, перенес свое постоянное жительство из Эдессы в местечко Турбессель.
Он поступил так отчасти из-за плодородия этой страны, a отчасти из-за собственной лени. Здесь, вдали от борьбы с врагами, он предался удовольствиям и перестал заботиться о великом городе. Жителями же его были халдеи и армяне, народ невоинственный, ничего не понимавший в военном деле и преданный исключительно торговле. Латинцы заходили в город редко, и только немногие жили в нем. Забота об охранении города возложена была на одних наемников, которые не всегда вовремя получали жалованье и даже большею частью ждали по целому году. Оба Балдуина и Жослен Старший, правив Эдессой, жили в самом городе и наполнили его из окрестных мест съестными припасами, оружием и всем необходимым. Поэтому город не только не боялся чуждого нападения, но и сам справедливо наводил страх на соседние города.
Как мы уже сказали, граф Жослен и князь Антиохийский вступили во вражду, которая не была более тайною и стала открытой ненавистью. По этой причине каждый из них не тревожился, если другой подвергся нападению или испытывал несчастье, и даже радовался этому.
Всем этим воспользовался вышеупомянутый великий князь Зенги. Он собрал бесчисленную конницу со всего Востока, он даже призвал людей из соседних с Эдессой городов и подступил к городу. Он осадил Эдессу и окружил ее жителей так, что ни они не могли выйти, ни кто другой проникнуть к ним. В городе испытывали большой недостаток в съестных припасах и в других предметах необходимости, что вызвало страдание населения. Город был окружен крепкою стеною. Верхний город был защищен высокими башнями, а внизу был нижний город, где жители могли найти убежище, даже если город был взят. Но все это служит хорошим средством против неприятеля, если в городе есть люди, которые сражаются за свою свободу и имеют решимость дать мужественный отпор врагу. Если же между осажденными нет никого, кто хотел бы сопротивляться, оборонительные сооружения бесполезны. Стены и башни мало значат для города, когда их никто не защищает. Найдя город лишенным войска, Зенги имел больше надежды овладеть им. Он расположил свое войско вокруг; назначил каждому начальнику его место и начал осаду. Он потрясал стены катапультами и осадными машинами, a жителей устрашал, пуская в них беспрерывно множество стрел, не давая осажденным передышки. Между тем повсюду разнесся слух, что христианский город Эдесса осажден врагами имени и веры Христовых. Сердца верующих, узнавших о том, были потрясены таким известием, и, заботясь о вере, они начали вооружаться для мести.
Граф, услышав об осаде, пришел в ужас. Он поспешно собрал войска… Он обошел своих вассалов. Он умолял друзей, отправлял послов к своему государю, князю Антиохии, и слезно просил сжалиться над ним в его нужде и помочь освобождению города Эдессы от угрожавшего ему рабского ига. Явились послы и в королевство Иерусалимское, подтверждая доходившие до него слухи об осаде Эдессы и несчастьях, выпавших на долю его граждан. Королева, управлявшая государством, после совещания с вельможами отправила своего родственника Манассе, королевского коннетабля Филиппа Наблусского и Элинанда Тивериадского с сильным войском, чтобы оказать желаемую помощь государю графу и доведенным до крайности жителям.
Но князь Антиохии, радуясь несчастию Эдессы, не думал об общей пользе. Его не заботило то, что личная ненависть не должна удовлетворяться за счет общественного блага, и он медлил под всякими предлогами подать ту помощь, о которой его просили.
Между тем Зенги беспрерывно атаковал город. Он употреблял все возможные усилия, что увеличивало несчастья граждан и помогало ему в овладении городом. Он приказал провести под стену подземные ходы, чтобы повредить стены. Когда траншеи прорыли, их подперли деревом, которое было подожжено. Вслед за тем большая часть стены обрушилась. Отверстие шириною в сто локтей дало неприятелю вход в город. Теперь у врага был необходимый им проход. Войско бросилось со всех сторон в город. Солдаты убивали всех встречных горожан, без различия возраста, состояния и пола. О них можно было сказать: «Вдову и пришельца убивают, и сирот умерщвляют и говорят: «Не увидит Господь и не узнает Бог Иаковлев»[116]. Так город был завоеван и предан мечу.
Самые благоразумные и опытные из граждан бежали в цитадель, которая, как мы сказали, была в городе. Они делали это, чтобы хоть ненадолго спасти свою жизнь, жизни своих жен и детей. Но там при входе произошла такая давка от стечения народа, что многие были задушены и умерли самым жалким образом. В числе погибших при этом находился и достопочтенный владыка архиепископ Гуго. Утверждают, что он испустил так последний вздох вместе с некоторыми из его духовенства. Присутствовавшие при этом уверяли, что такое бедствие постигло епископа по его собственной вине, ибо он собрал множество денег. Употреби он их на уплату войску, это помогло бы городу. Но только он предпочел, как скупец, лежать на своих богатствах, нежели отвратить погибель народа. Потому он пожал плоды своей скупости и нашел смерть вместе со своим народом…
