Валерия Башкирова - Герои 90-х. Люди и деньги
Вечный оппонент Гайдара, автор знаменитой программы «500 дней» Григорий Явлинский говорил: «Я отстаиваю в принципе стратегию реформ, потому что считаю, что те цели, которые Егор Тимурович выдвигает сейчас как первоочередные и выдвигал раньше, как, например, полное преодоление инфляции, стабилизация бюджета, создание действенной денежной системы, — я полагаю, что эти цели, как он хочет их достичь, недостижимы. Мы теряем время, у нас уходят силы, конфронтация в обществе все усиливается, реформы двигаются очень хаотически». А Сергей Глазьев констатировал: «Политика шоковой терапии полностью провалилась, в результате чего был потерян государственный контроль над происходящими событиями».
Виталий Ефимов, президент Союза транспортников России, экс-министр транспорта, дает «взвешенную оценку»: «С одной стороны, я очень хорошо относился к Гайдару — он, будучи премьером, внимательно прислушивался к проблемам транспорта. Но, с другой стороны, его “шоковая терапия” поставила страну на колени. Я писал ему записки, но нас не услышали. Когда отпустили цены, обесценили вклады и оборотные средства, промышленность встала. Это была громадная ошибка».
Андрей Нечаев, президент банка «Российская финансовая корпорация», экс-министр экономики, считает, что «главная заслуга Гайдара в том, что он спас страну от хаоса, распада и гражданской войны — все это было абсолютно реально. И наверное, это даже важнее, чем создание основ рыночной экономики в стране, что, безусловно, тоже его заслуга».
Владимир Лопухин, президент компании «Вангвард», экс-министр топлива и энергетики, говорит, что Гайдар «реально отдал свою жизнь, чтобы изменить жизнь других к лучшему. По-честному. И как можно упрекать его за “шоковую терапию”? На первом заседании комиссии по валютной политике встал вопрос: сколько в стране денег? Председатель Внешэкономбанка говорит: вот долги, а живых денег $ 60 млн. Вот такую страну нам отдали. И о чем говорить?»
Владимир Булгак, советник компании «Совинтел», экс-министр связи, считает, что «перед Гайдаром было два пути — либо распад России вплоть до гражданской войны, либо реформы. Гайдар выбрал реформы — тяжелые и болезненные. Но благодаря им изменился курс страны. Гайдар осовременил государство, дал свободу предпринимательству. Таких политиков во всем мире немного».
Виктор Михайлов, директор Института стратегической стабильности, экс-министр по атомной энергии, настаивает на том, что «Гайдар открыто и смело вводил нас в рыночную экономику. К сожалению, он не представлял, что кроме рыночной экономики в стране создается еще и бандитский капитализм…»
Павел Грачев, глава аппарата советников гендиректора радиозавода им. А. С. Попова, экс-министр обороны, высказывается так: «Гайдар начал путь демократизации государства, заложил направление. Он был прекрасный, грамотный, добросовестный молодой человек. Высокий пост он получил, придя не с народного хозяйства, а из институтов, но быстро вошел в должность, сплотил правительство молодых демократов. В том, что Россия идет по демократическому пути, огромная заслуга Гайдара».
Владимир Кашин, заместитель председателя президиума ЦК КПРФ, заявил после того, как Гайдар скончался: «Конечно, когда любой человек умирает, это — скорбь. Мы далеки от того, чтобы плясать на его могиле, хотя он был нашим идеологическим противником. Против навязанного им курса мы бьемся и сегодня. Его реформы легли в основу распада великой страны. В нищете живут сегодня практически все народы бывшего СССР. Разработанная им вместе с другими приближенными Ельцина и американскими советниками модель привела к трагическому положению в экономике. Создалась черная дыра. Постулат, что фермер накормит всех, развит последующими демократами. В результате — уничтожение российской деревни, вырезание крупного рогатого и мелкого скота. Тот же коллапс случился и с промышленностью, не осталось места даже научно-производственным центрам. Ордена давались тем, кто приватизировал и растаскивал, а тех, кто пытался сохранить, предавали анафеме. Ни одна из его работ как ученого-экономиста не выдержала испытания даже небольшим временем. Схемы разгосударствления теперь названы бредом не только нами, но и мировыми учеными-экономистами, видными государственными деятелями. Думаю, великий писатель Аркадий Гайдар не раз перевернулся в гробу от дел внука».
А соратник Гайдара по реформаторскому правительству Анатолий Чубайс уверен, что в начале 1990-х экономисту удалось спасти Россию «от голода, гражданской войны и распада». «Мало кто в истории России и в мировой истории может сравниться с ним по силе интеллекта, ясности понимания прошлого, настоящего и будущего, готовности принимать тяжелейшие, но необходимые решения. Все последние годы он был интеллектуальным и моральным лидером для всех нас. Для меня он был и навсегда останется высочайшим примером честности, мужества и надежности. Эту потерю я буду чувствовать всю жизнь», — написал Анатолий Чубайс в своем блоге после смерти Гайдара.
Кстати, Чубайс назвал «грязной ложью» статью двух мэров Москвы — Юрия Лужкова и Гавриила Попова «Еще одно слово о Гайдаре», опубликованную в газете «Московский комсомолец». Авторы статьи называли реформы Гайдара «худшим из всех возможных вариантов выхода» страны из социализма и утверждали, что Ельцин, который «абсолютно не знал Гайдара», назначил его премьером, поскольку «Гайдара усиленно навязывали Ельцину США, суля России десятки миллиардов помощи». По мнению действовавшего (тогда) и бывшего мэров столицы, «реформы Гайдара только усугубили сырьевую модель развития российской экономики, разрушили отечественное производство, привели к жизни по принципу продажи нефти в обмен на импорт всего остального», а также привели к захвату «подавляющей части государственной собственности номенклатурой и олигархами».
Один из соратников Юрия Лужкова спикер Мосгордумы Владимир Платонов признался «Коммерсанту», что статью Юрия Лужкова и Гавриила Попова «прочитал с интересом». «Я это воспринял как статью двух людей, которые высказали свое мнение и отношение к известному человеку. Оно спорное, но я уверен, что многие люди с ним согласятся», — сказал он. Впрочем, свое мнение об изложенных в статье фактах не высказал, пояснив, что «не задумывался о роли и личности Гайдара» (напомним, что в июле 1994 года Владимир Платонов вошел в политсовет московского городского отделения партии «Демократический выбор России», которую возглавлял Егор Гайдар).
Кстати, когда в связи с кончиной Гайдара в декабре 2009 года депутат Вера Лекарева (фракция «Справедливой России») на пленарном заседании Госдумы предложила минуту молчания, председательствовавший в этот момент первый вице-спикер Олег Морозов в ответ ограничился сообщением о том, что спикер Борис Грызлов от имени руководства Госдумы уже «направил соболезнование семье Егора Тимуровича». От себя лично Морозов добавил, что Егор Гайдар — «действительно, человек, который занимает свое место в нашей политической новейшей истории». Однако предложения Веры Лекаревой в нарушение думского регламента не вынес на голосование и минуты молчания не объявил. Логику собственного поступка Олег Морозов пояснил позже, поместив сообщение в собственном блоге. По его словам, еще накануне «представители двух фракций в категорической форме предупредили, что устроят публичный скандал, если будет предпринята попытка поднять палату». При этом «инициаторы предложения о минуте молчания знали, что готовится скандал». «Знали и осознанно провоцировали его! — подчеркивает господин Морозов. — Не о памяти усопшего они пеклись, а о себе, любимых!» По словам вице-спикера, если бы он предложил палате встать, то «вместо памяти и скорби вышло бы судилище».
Петр Мостовой, бывший зампред Госкомимущества и один из организаторов российской приватизации, в интервью корреспонденту ИД «Коммерсантъ» Е. Дранкиной так оценивал то, что сделал Гайдар: «Все трансформации налоговой системы, бюджетных отношений, все шаги, которые предпринимались в отношении формирования институтов, финансовых рынков, — все это опиралось на то, что предлагали Егор Тимурович и те люди, которые вместе с ним эту колоссальную работу осуществляли, а теперь осуществляют те, кого Гайдар воспитал… Главная задача, которую он поставил и успешно, нужно сказать, решил, — создание самого главного фундамента рыночной экономики — денег».
А что думал сам Егор Гайдар о том, что сделал, и о цене реформ? В 1995 году он говорил: «Принимая предложение работать в российском правительстве, я уже понимал, что самые страшные обвинения будут той платой, которую неизбежно придется платить за жесткие, но необходимые для спасения страны меры… Политика, особенно в переходные периоды, испытывает человека на излом. Кто-то выдерживает, кто-то нет…»
