Амеде Ашар - Плащ и шпага
- Браво! - крикнула принцесса, удивляясь невольно изящной ловкости и невозмутимому хладнокровию молодого графа.
В отчаянии, совсем обезумев, маркиз схватил себя обеими руками за голову.
- Убейте меня! - вскричал он. - Да убейте же меня, наконец!
- Хорошо! Теперь будет и кровь! - отвечал Югэ, в то время как Коклико опять с улыбкой подавал шпагу маркизу.
Кадур смотрел невозмутимо. Югэ собрался с силами и, не ожидая нападения противника, как только скрестились клинки, кинулся, как пуля и первым же ударом проколол насквозь руку маркиза.
Маркиз хотел поднять на последний бой повисшую бессильно руку, но она упала безжизненно и пальцы выпустили шпагу.
Югэ схватил её и, вложив сам в ножны, висевшие на поясе маркиза, тупо смотревшего на него, сказал:
- Маркиз, носите эту шпагу на службе его величества короля.
Коклико бросился к окну и крикнул фокуснику:
- Эй, приятель! Придержи-ка медведя и освободи гарни зон!
Принцесса подошла к Югэ бледная, взволнованная и сказала:
- Граф, я считаю себя счастливой, что встретилась с вами и надеюсь ещё встретиться. Ваше место - не здесь в глуши, а при дворе. Принцесса Мамьяни ручается за ваш успех там.
Между тем, страшная борьба происходила в душе маркиза. Гнев ещё бушевал в ней. Он побежден у себя дома, и побежден ребенком, у которого еле пробиваются усы! Но, с другой стороны, не простой же человек стоял перед ним. Он сам не знал - не поступил ли бы он так же, окажись на его месте.
А Югэ, казалось, совсем забыл о маркизе. Вложив шпагу в ножны, он собирал своих товарищей и строил их, чтобы уйти из замка.
Наконец, в борьбе добра и зла в душе маркиза победило добро и он сказал, подойдя к Югэ:
- Граф де Монтестрюк, у вас сердце дворянина, как и имя дворянина... Обнимемся.
- Вот это благородно! - вскричала принцесса. - Поклянитесь мне оба, что искренняя дружба свяжет вас обоих отныне навеки!
- Клянусь вам! - вскричал маркиз, - эта дружба будет такая же глубокая и такая же вечная, как мое удивление перед вами, прекрасная принцесса!
Она улыбнулась, краснея, а Югэ и маркиз по-братски обнялись.
Дворецкий, прибежавший наконец с людьми маркиза, застыл в изумлении при виде этих неожиданных событий.
Маркиз рассмеялся:
- Черт возьми! Ты ещё не то увидишь здесь. Теперь этот молодой человек - лучший из друзей, и я требую, чтобы он был полным хозяином в Сен-Сави, как у себя в Тестере: лошади, экипажи, люди - все принадлежит ему. В доказательство дружбы я готов пожертвовать ему все, что он пожелает.
В эту минуту взор его упал на араба, который все ещё стоял в стороне, неподвижный и молчаливый.
- А ты, неверный, изменяешь своему господину! Но пришла и твоя очередь. Пусть четверо схватят этого разбойника и забьют его плетями до смерти!
Тут вмешался Югэ:
- Вы только что обещали пожертвовать всем, чтобы доказать вашу дружбу?
- Готов ещё раз повторить.
Югэ показал пальцем на араба:
- Дикий невольник, отнятый у африканских корсаров. Мне подарил его двоюродный брат.
- Отдай его мне!
- Бери. Сент-Эллис всегда держит слово.
Югэ подошел к Кадуру и, положив руку ему на плечо, сказал:
- Ты свободен.
- Сегодня меньше, чем вчера, - ответил араб.
И, взяв руку Монтестрюка и положив её себе на голову, он продолжал:
- Ты обвил мое сердце цепью крепче железной... я не в силах разорвать ее... От самого Бога она получила имя - благодарность. Куда ты ни пойдешь, и я пойду, и так буду всегда ходить в тени твоей.
- Если так, то пойдем со мной! - отвечал Югэ.
9. Безумный шаг
Слух об этом приключении распространился в окрестностях и сильно поднял репутацию сына мадам Луизы, как называли там вдову графа Монтестрюка. Одни удивлялись его ловкости, другие хвалили его храбрость; все отдавали справедливость его великодушию.
- Он так легко мог убить дерзкого маркиза, - говорили те, у кого нрав был мстительный.
Победитель маркиза Сент-Эллиса сделался чуть ли не героем, а то обстоятельство, что молодой хозяин Тестеры был сыном графа Гедеона, придавало ему ещё больше важности. Хорошенькие женщины начали строить ему глазки.
Встреча с принцессой Мамьяни представлялась ему каким-то видением. Ее красота, великолепный наряд, величественный вид - напоминали ему принцесс из рыцарских романов, созданных феями на счастье королевских сыновей. Уму снился её светлый образ и бархатное, вышитое золотом платье.
Как счастлив был маркиз Сент-Эллис, что она живет у него в замке Сен-Сави!
Раз как-то утром, несколько дней спустя после своего приключения, Югэ увидел на дороге, верхом на отличном коне прекрасную принцессу, которая с такой благосклонностью говорила ему о дворе и ожидающих его там успехах.
Она сидела гордо на соловом иноходце, затянутая в парчевое платье, на серой шляпе были приколоты красные перья. На устах её играла улыбка, лицо разрумянилось от легкого ветерка, ласкавшего её черные кудри. Югэ перескочил на самый край дороги и стал пристально смотреть. Она его заметила.
Проезжая мимо него шагом, она оторвала перо от шляпы и, бросив его прямо в лицо молодому человеку с кокетливым жестом, сказала:
- До свиданья, граф!
И, дав поводья горячему коню, принцесса Леонора поскакала дальше.
Смущенный Югэ, с красным пером в руке, ещё следил за нею глазами, как вдруг на дороге показалось облако пыли и он узнал маркиза, скачущего во весь опор вслед за принцессой.
- Куда она, туда и я! - крикнул он ему на скаку и исчез в золотой пыли.
- Счастливец! - подумал Югэ, прикованный бедностью к месту своего рождения.
Куда это ехала она, прекрасная, молодая, блестящая, свободная принцесса, вдруг показавшаяся как как метеор в небе его жизни? В Париж, должно быть, в Компьен, в Фонтенбло, где составлялся двор короля на заре его царствования. Она сказала ему - до свиданья, и таким тоном, с какой увлекательной улыбкой! Целый мир мыслей пробуждался в нем. Там, в самом конце дороги, по которой она проскакала, там жизнь; а здесь все говорило ему об упадке его дома.
Югэ прицепил красное перо к своей шляпе и пошел вглубь полей. Это кокетливое перо, обладая как будто даром волшебства, поднимало в его молодой голове целую бурю мыслей, видения празднеств, замков, сражений, балконов, кавалькад, и повсюду горели огнем зеленые глаза принцессы. При свете этих глаз, он вглядывался в таинственную даль, полную чудес и очарования. Своим жестом, своим призывом не указывала ли она ему путь туда?
Югэ вернулся задумчивый в Тестеру, где графиня прижала его к сердцу в день победы над маркизом. Удивляясь его молчанью, тогда как все вокруг рассыпались в похвалах ему, она спросила старого Агриппу, которого не раз заставала в длинных разговорах с воспитанником. Он пользовался его полным доверием и должен был знать, что происходит с ним. Верный оруженосец улыбнулся.
- Это молодость машет крылом, - сказал он.
- Как? - вскричала графиня, вздрогнув, - ты полагаешь, что он уже собирается меня покинуть?
- Графу уже двадцать лет... А у орлят рано растут крылья. Графу Гедеону было ровно столько же, когда он уехал из дому на добром боевом коне. К тому же ваш сын встретился с прекрасной принцессой, и глаза его смотрят теперь гораздо дальше.
- Да, да, - прошептала графиня со вздохом, - та же самая кровь, которая жгла сердце отца, кипит в жилах сына! Да будет воля Господня!
И гордо подняв голову, удерживая слезы, она продолжала:
- Что бы не случилось, мне не в чем будет упрекнуть себя: из ребенка, оставленного мне графом Гедеоном, я сделала человека... Мой долг исполнен.
Однажды, через некоторое время, Югэ уже приближавшийся к своему совершеннолетию, встретил под горой, на которой построен город Ош, красивую девушку. Она поддерживала обеими руками полы длинного плаща, которым был окутан её стан, и смотрела испуганными глазами на лужи грязной воды и глубокие рытвины дороги, по которой ей нужно было идти. Ночью прошел сильный дождь и превратил эту дорогу в настоящее болото. Хорошенькая девушка сердилась и стучала щегольски обутой ножкой по камню, на котором она держалась как птичка.
Привлеченный её красивым личиком, Югэ подошел к ней и, желая помочь, спросил:
- Что это с вами? Кажется, вы в большом затруднении?
Девушка обратила на него блестящие и веселые карие глаза и, сделав гримасу, как дитя, которому не дают конфетки, отвечала:
- Да, и есть отчего! Меня ждут в той стороне, там будут танцевать. Я нарядилась в новенькое платье, а тут такая дрянная дорога - ямы да грязь на каждом шагу! Ну как же мне пройти? Не знаешь, куда и ногу поставить. Просто, хоть плачь!
- Ну плакать тут ещё нечего, вот сами увидите.
И прежде, чем хорошенькая девушка догадалась, что он хочет сделать, Югэ схватил её на руки и зашагал медленно через лужи.
- Но послушайте, что же это вы делаете? - вскричала она, стараясь освободиться. - С которых это пор носят людей таким образом?
