Борис Поломошнов - Похвала подлости
Первый рейх. Сципион солдатам: «А вас, если вы образумились, зрелище казни не огорчит, а даже обрадует (курсив — Б. П., Е. П.)…
Едва он договорил, как внесли приготовленные орудия казни: страшно было смотреть, страшно слушать… глашатай назвал имена осужденных… Их нагими вытащили на середину и показали все орудия казни: осужденных привязали к столбу, высекли розгами и обезглавили топорами.
Присутствовавшие окаменели от страха: не только не раздавалось голоса против жестокости казни, но не было слышно ни вздоха…
Тела убрали, место очистили; военные трибуны поименно выкликали солдат: те, как завороженные, повторяли за Сципионом слова присяги и получали свое жалованье (как аванс за добросовестную службу. — Б. П., Е. П.) [55, с. 348].
Второй рейх. Николас Эймерико — Великий инквизитор Арагона: «В конце концов, если невиновный будет несправедливо осужден, ему не следует жаловаться на приговор Церкви, опирающейся на достаточные факты и не имеющей возможности судить о скрытом. Если на него сделали ложный донос, ему следует принять приговор со смирением и радоваться (курсив — Б. П., Е. П.), что умирает праведным человеком» [89, с. 159].
— «Франсисканец Бернардино де Саагун призывал своих собратьев по ордену «любовно палкой загонять индейцев на небеса»: «La letra con sagre entra» («буква с кровью (курсив — Б. П., Е. П.) входит») [23, с. 70].
— «В седуле (распоряжении от 1574 года Филипп II обвинял индейцев в склонности к порокам, безделью, пьянству, от чего их можно «излечить» только принудительным трудом на рудниках (митой)» [23, с. 56].
— «Филипп II: «Испанцы приносят им (индейцам) пользу, обучая христианству, а так как испанцы и индейцы без взаимной поддержки не могут существовать (бедняги индейцы! Они и не подозревали, что не существовали до прихода на их землю конкистадоров. — Б. П., Е. П.), то справедливо (курсив — Б. П., Е. П.) принуждать индейцев к работам в монастырях, на постройке дорог, на рудниках» [23, с. 56].
— «Херонимо де Мендиета (1525–1604 гг.), один из 12-ти франсисканцев, прибывших в Мексику для обращения индейцев в христианство, утверждал, что без насилия их не приобщить к католичеству. Он утверждал: «Священники должны сечь индейцев для их же благополучия (неразумные туземцы должны раз и навсегда усвоить, что если заокеанский дядюшка бьет или убивает их, то это делается для их же, неразумных, пользы. — Б. П., Е. П.). Розги столь же необходимы для них, как хлеб для их уст, без розог индейцы становятся отважными и творят иные большие грехи» (курсив — Б. П., Е. П.) [23, с. 67].
Третий рейх. 28 января 1942 года Гитлер заявил: «Любая жизнь должна быть куплена кровью. Это начинается еще с рождения. Если кто-нибудь скажет, что такая жизнь ему не нравится, то я могу лишь посоветовать ему покончить с собой» [62, с. 218]. И далее: «Если эта война потребует от нас миллионов убитых и калек, они будут возмещены нам в результате повышенной рождаемости в немецком народе после обретения им власти. Они многократно возродятся в поселениях, которые я создам для немецкой крови на востоке… Наше счастье (курсив — Б. П., Е. П.) будет заключаться в постоянном избытке детей» [62, с. 218].
4. Будь аккуратен, методичен и педантичен. Пытая и казняПервый рейх. «Закон Vesellea от 24 года нашей эры установил уголовную ответственность вольноотпущенника, выдающего себя за свободнорожденного» [87, с. 98].
«Не-гражданин, выдающий себя за свободного гражданина, карался смертной казнью» [87, с. 98].
— «Девственниц старинный обычай запрещал убивать удавкой. Император Тиберий нашел выход из этого затруднения: несовершеннолетних девочек перед казнью растлевал палач» [97, с. 99].
Второй рейх. Из «Directorium Inquisitorum» Николаса Эймерико, Великого инквизитора Арагона: «Пытку нельзя повторять (курсив — Б. П., Е. П.), потому что закон запрещает делать это более одного раза, если после первой пытки не появились новые улики, но не запрещено продолжать (курсив — Б. П., Е. П.) ее» [89, с. 151].
«Чтобы не оказаться перед проблемой повторения пытки, инквизиторы временами приостанавливали (курсив — Б. П., Е. П.) ее, едва выносливость допрашиваемого оказывалась на пределе, и переносили продолжение «экзамена» (курсив — Б. П., Е. П.) на второй или третий день, прерывая и возобновляя ее вновь и вновь по своему усмотрению» [89, с. 151].
— «Рассмотрим, например, дело 26-ти летней Менсии де Лука, обвиненной в так называемом «великом заговоре», якобы раскрытом инквизицией в Лиме в 1635 году» [23, с. 147]. Предоставим слово протоколу дознания.
«Около девяти часов утра ее отправили в камеру пыток, куда последовали также господа инквизиторы и их советники… И уже находясь в камере, обвиняемая вновь была предупреждена, чтобы заявила правду, если не хочет пройти сквозь такое тяжелое испытание.
Ответила, что невиновна.
После нового предупреждения ей было приказано раздеться, однако она продолжала утверждать, что невиновна.
Снова предупредили, чтобы говорила правду, иначе привяжут ее к «кобыле».
Ответила, что не совершала ничего преступного против веры. Тогда ее раздели и привязали к «кобыле». Ступни ног и запястья рук были связаны веревкой, которую укрепили на рычаге.
Она продолжала настаивать на своей невиновности, и заявила, что если не выдержит пытки и начнет говорить, то сказанное нею будет неправдой, ибо это будет сказано под страхом упомянутой пытки.
Тогда было приказано начать пытку, и был сделан первый поворот рычага…
Ответила, что пусть пишут все, что угодно, и говорила: «Иисус, я умираю, смотри, сколько крови моей выходит…»
Ей сказали, чтобы говорила правду, иначе будет дан второй поворот рычага.
Ответила, что невиновна.
Тогда было приказано второй раз повернуть рычаг, и, когда его поворачивали, она стонала и кричала: «Ай, ай!», а потом умолкла, и около десяти часов утра потеряла сознание. Ей выплеснули немного воды на лицо, однако она не приходила в себя.
Обождав некоторое время, господа инквизиторы и их советники приказали прервать пытку, и она была прервана с тем, чтобы продлить ее тогда, когда будут даны ими такие указания, и названные господа покинули камеру пыток, а я, нотариус, ведущий данный протокол, остался с другим чиновником, присутствовавшим при пытке, а именно, с алькадом Хуаном де Утургойей, палачом и негром — его помощником.
После этого донью Менсию де Лука сняли с «кобылы» и бросили на стоящую поблизости койку. Мы ожидали, что она очнется и ее снова можно будет привязать к «кобыле» (курсив — Б. П., Е. П.). Однако она уже больше не приходила в себя. Потом вошел в камеру служащий этой секретной тюрьмы (курсив — Б. П., Е. П.) Хуан Риосеко, и мы развязали упомянутую Менсию де Лука, но она не приходила в себя. По приказу инквизиторов я остался в камере пыток вместе с вышеназванными в ожидании, что донья Менсия очнется, но, хотя я оставался там до 11 часов дня, она не приходила в себя. Пульса у нее не было, глаза потускнели, лицо и ноги холодные, и, хотя ей трижды прикладывали ко рту зеркало, поверхность его пребывала такой же чистой, как и до этого. Поэтому все признаки свидетельствовали, что упомянутая донья Менсия де Лука, по всей видимости, скончалась естественной смертью (курсив — Б. П., Е. П.). Подтверждаю: все признаки скончавшейся были такими же, как сказано выше. Остальные части тела также скоро похолодели. Со стороны сердца также не наблюдалось какого-либо движения, в чем я убедился, приложив к нему руку. Оно было холодным. При всем этом я присутствовал.
Хуан Кастильо де Бенавидес» [23, с. 148–149].
Аминь? Как бы не так.
«Со смертью Менсии де Лука ее дело (курсив — Б. П., Е. П.) не было прекращено. Трибунал инквизиции отлучил ее от церкви, конфисковал имущество и приговорил к сожжению на костре «в изображении».
23 января 1639 года в Лиме ее изображение (кукла) было предано костру, на котором (попутно. — Б. П., Е. П.) нашли мучительную смерть 11 других «нераскаявшихся грешников» [23, с. 150]. Вот теперь — Аминь. Дело сделано. Палачи могут отдыхать. До следующего дела.
Третий рейх. «Приложение № 1» к оперативному приказу № 14 начальникам полиции безопасности и СД, датированное 29 октября 1941 года № 21 Б/41 ГРС — IV А1Ц гласит: «Начальники оперативных групп под свою ответственность решают вопрос об экзекуции, дают соответствующие указания зондеркомандам.
Для проведения установленных данными директивами мер командам надлежит требовать от руководства лагерей выдачи им пленных.
Экзекуции должны производиться незаметно, в удобных местах, во всяком случае, не в самом лагере или непосредственной близости от него» [72, с. 604].
