Юрий Звягин - ПУТЬ ИЗ ВАРЯГ В ГРЕКИ Тысячелетняя загадка истории
И вообще вот вам прекрасный пример того, насколько «рунические» надписи можно привлекать в качестве источников какого-то знания. В Ладоге нашли став с рунической надписью, выполненною, как утверждают норманисты, так называемыми рекскими рунами IX века. В тексте 43 знака. Так вот, существует аж три (!) прочтения этой надписи. Привожу их по Лебедеву[75]:
frann mana (al) fr
(fr) a(n) t fi(m) bul
si niblu(n) ka
Сверкающий лунный эльф
сверкающее чудовище
будь нифлунгом (т.е. «будь под землёй»)
(В. Г. Адмони, Т. И. Сильман)
yfir of vardr hame
valdr (h) rims
franmana grand
fimbulsini ploga
Наверху (щита) в оперенье своём
покрытый инеем господин
сияющий лунный волк
прядей плута широкий путь
(Г. Хёст)
Do yfir of varidr
Halli valdr raes
Frann mana grand
Fimbul sini ploga
Умер в выси одетый в камень
владетель трупов
сияющий губитель мужей
в могучей дороге плуга (– земле)
(В. Краузе)
Ничего себе разница, да?! При таком чтении текстов (и таком качестве сохранившихся надписей, добавим) можно что угодно обосновать!
Впрочем, Е. А. Мельникова указывает: «Географическая номенклатура рунических надписей свидетельствует, что скандинавы были хорошо знакомы лишь с северо-западной частью Восточной Европы по преимуществу и прибалтийскими землями, и с народами, жившими к северу от Финского залива»[76]. По оценке исследователя, в рунических надписях использовались только те названия, которые вошли уже в устойчивый круг терминов, понятных людям, не выезжавшим из Скандинавии. Ведь надписи на памятных камнях должны были быть понятны всем. Так что если главным образом упоминается Прибалтика, а самый восточный пункт – Хольмгард, стало быть, в массе своей скандинавы ничего восточнее и не знали.
б. Географические сочинения
Географические сочинения тоже не больно информативны. Они лишь перечисляют названия городов и рек на Руси. Причём названия эти в большинстве случаев нужно ещё отождествить. Вот список городов из сочинения «Какие земли лежат в мире»: Могатаг, Rostofa, Surdalar, Holmgardr, Surnes, Gadar, Palteskia, Koenugardr[77], Прошу прощения, что не использовал специфических скандинавских букв, несколько упростив произношение. Но в любом случае видно, что чётко читается только Ростов (который лежит вообще в стороне от интересующей нас местности). Остальное – догадки историков.
А это самое «информированное» сочинение. В остальных описаниях фигурируют Холмгардр и Коенугардр, Палтескиа и Смалескиа («Описание Земли I") или только Палтескиа и Киаенугардар («Описание Земли III»). Как видим, если отождествлять, как это обычно делается, последние с Полоцком и Киевом, получается, что географические сочинения скандинавов хорошо знают только Двинско-Днепровскую часть пути, города которой фигурируют во всех сочинениях.
То же и с реками. В сочинении «Великие реки» написано: «В этой части мира (Европе. – Примеч. авт.,) другие великие реки (кроме упомянутого ранее Дуная. – Примеч. авт.) таковы: Непр и Нюйа, Сеймгол, Дуна, Олкога, Вина, Кума, Саксэлфр, Падуе, Тифр, Родон, Бетус»[78]. Ещё раз прошу прощения за то, что подправил перевод в соответствии с реальным написанием названий в приведённом выше оригинальном тексте. Госпоже Мельниковой почему-то захотелось хотя бы Тибр написать «по-нормальному», хотя он всё-таки там – Тифр. Реки, конечно, опознать попроще (Непр – это вроде бы Днепр, а Нюйа – Нева, Тифр – почти наверняка Тибр, а Саксэлфр, скорее всего, – Эльба в земле саксов).
Но всё же и тут не всё ясно. Например, Олкогу историки так и не могут идентифицировать. Скорее, это похоже на Волгу. Но тогда получается, что из рек пути из варяг в греки скандинавы не знают не только злополучной Ловати, но и Волхова, что совершенно невероятно (присутствие их в Ладоге никто не отрицает).
А как обозначена Западная Двина? Традиционно считают, что – Дуна. Но Цветков справедливо указывает, что ливы называли её Вина[79], а такое название есть в скандинавском списке. Добавим от себя, что знаменитый «Этимологический словарь русского языка» Макса Фасмера указывал: эстонцы и финны называют эту реку Вяйна (Vainajoki). Кроме того, что знаменательно: норвежцы Карли и Торир Собака в «Отдельной саге об Олаве Святом» из «Круга земного» Снорри Стурлусона на реке Вина грабят святилище бога бьярмов Йомали. А в одном из вариантов «Великих рек» Вина названа почему-то Yma[80].
Более подробно обоснование того, что скандинавы в сагах могли обозначать Западную Двину и как Дуну, и как Вину, приводит Никитин, анализируя местоположение легендарной Биармии. Но об этом – ниже.
Наконец, в списке великих рек Восточной Европы почему-то нет Вислы. Или она есть, только мы её не можем опознать?
И опять-таки всё это нам для разрешения нашего вопроса ничего не даёт. В географических сочинениях нет даже ни одной привязки города к реке. Ясно только, что очень-то подробным знакомством с Русью скандинавы не блистают. Впрочем, с Западной Европой тоже, хотя там приводится и побольше подробностей (правда, по мнению учёных, взятых из европейских же книг). Что они действительно неплохо знают, так это Прибалтику, где географические сочинения приводят массу земель и племён. Причём написаны-то они были уже во второй половине XII века. То есть где-то после 1150 года информированность жителей Скандинавии о Восточной Европе, по оценке Е. А. Мельниковой, возросла. Вот только, пути из варяг в греки к этому времени уже не существовало!
в. Поэзия и проза
Есть ещё висы – произведения скандинавских скальдов. Причём принято считать, что создавались они как раз в интересующий нас период – с IX до XII века. Правда, сохранились произведения скальдов в составе более поздних саг в виде вставок. Зато им можно в достаточной мере доверять, поскольку стихотворения считались магическими и соврать в них… За такое и убить могли!
Так, вот, «около 40 скальдичесшх вис, принадлежащих 20 скальдам IX – XII вв., сообщают о путешествиях скандинавских ярлов или конунгов в земли, лежащие за Балтийским морем, и/или содержат восточноевропейские топонимы»[81]. Много это или мало? Как мы узнаём из той же книги, из приведённых в «Круге земном» Снорри Стурлусона 601 скальдической строфы только 23 посвящены путешествиям на восток. Из них только одна говорит о нападении на Русь – разрушении Альдейгьи (Ладоги) ярлом Эйриком, которое датируется обычно 997 годом. А так основным объектом грабительских набегов скандинавов (о другом скальды обычно не пишут, в «Круге земном» около 75 процентов вис – о войне) предстаёт Прибалтика. То есть ситуация та же, что и с другими группами памятников. И опять ни следа описания пути из Новгорода на юг.
И, наконец, саги. Тут ситуация с самого начала любопытная. Дело в том, что если рунические памятники, как мы помним, любили ставить шведы, по своему географическому положению интересовавшиеся делами на Балтике и на востоке, то саги писались по преимуществу в Норвегии и заселённой выходцами оттуда Исландии. И повествовали они о подвигах и путешествиях норвежцев или исландцев. Те же, в свою очередь, на восток глядели, похоже, в основном, тогда, когда нужно было спрятаться от врагов. Саги знают, по крайней мере, четырёх норвежских конунгов, прибегавших к этой мере: Олава Трюггвасона, Олава Харальдсона с сыном Магнусом и Харальда – Сурового Правителя.
Как вы думаете, стоит ли прятаться, проиграв борьбу за власть, в той стране, с которой твоя земля активно торгует, и через которую валом валят купцы? Напомним, что тогда большой разницы между торговцем и воином не было. И наивные люди, решившие поиграть с врагами в прятки в проходном дворе, долго не жили.
Однако норвежские конунги на Руси постоянно благополучно дожидались благоприятного момента для возвращения домой. Больше того, если они попадали туда детьми, их ещё и длительное время никто не узнавал.
Интересно и то, что все известные скандинавским сагам русские князья сидят в Холмгарде, под которым историки обычно понимают Новгород (хотя это ещё нужно доказать).
г. Прядь об Эймунде
Исключение, пожалуй, только одно – прядь об Эймунде. В этом уникальном по содержанию произведении говорится о том, что некий Эймунд с дружиной пришёл на Русь, поскольку «слышал о смерти Вальдимара, конунга с востока из Гардарики, и эти владения держат теперь трое сыновей его, славнейшие мужи. Он наделил их не совсем поровну – одному досталось больше, чем двум. И зовётся Бурицлав тот, который получил большую долю отцовского наследия, и он – старший среди них. Другого зовут Ярицлейв, а третьего Вартилав. Бурицлав держит Кэнугард, а это – лучшее княжество вовсёмГардарики. Ярицлейв держит Хольмгард, а третий – Палтескъю и всю область, что сюда принадлежит»[82]. Эймунд поступает на службу к Ярицлейву, сражается за него с Бурицлавом, потом, поссорившись, уходит к Вартилаву и под конец за помощь последнему в захвате Кэнугарда получает Палтескью.
