Г Литаврин - Как жили византийцы
Донос и клевета в таких условиях частенько торжествовали победу. Завистливый сановник сочинял от имени своего соперника письмо к врагу василевса (мятежнику, иноземному правителю) и подбрасывал в вещи хозяина. Следовали донос, обыск и обнаружение "неопровержимой" страшной улики. Либо "друга" любезно приглашали для доверительной беседы в помещение, где за ширмой сидел царский скорописец (а иногда и сам василевс), а разговор такой "приятель" умело направлял в нужное русло. Анна Комнин с восторгом рассказывает о "мудрости" отца, который сам поймал с поличным ересиарха Василия: притворясь приверженцем учения вождя богомилов и позволив старцу высказаться, василевс встал и отдернул занавес, за которым сидели его грамматики.
Ответственность за послушание подданных и спокойствие в провинции василевсы возлагали и на церковнослужителей. Константин VIII после восстания населения Навпакта против корыстолюбивого стратига приказал ослепить епископа города, мотивировав наказание тем, что епископ не сумел удержать свою паству от мятежа. Примерно через полтораста лет точно так же при подобных обстоятельствах поступил Андроник I Комнин с епископом Лопадия. Поэтому епископы иногда приказывали хватать в своей епархии заподозренных в заговоре и отправляли их в столицу. Доставляли государственных преступников по дорогам ведомства дрома, на сменных почтовых лошадях. Особо опасных заворачивали в сырую бычью шкуру. Ссыхаясь, она становилась надежнее цепей.
Следствие над государственными преступниками велось, когда они находились уже в тюрьме. Пытка в таких случаях была обычной при допросах: знатного освобождали от нее, если он совершал лишь уголовное преступление. Константин Диоген, повинный в заговоре (этот видный полководец был отцом Романа IV), не вынес пыток, которыми руководил Орфанотроф, и разбился насмерть, бросившись во время прогулки со стены Влахернской тюрьмы. Василий Петин при Романе II и Лев Ламброс при Константине IX сошли с ума от пыток, а Роман Стравороман скончался под пытками.
Наиболее мягким наказанием был запрет опальному вельможе покидать свои поместья и появляться в столице, а также домашний арест: Анна Комнин при Иоанне II и Мануиле I Комнинах (при брате и племяннике) просидела под домашним арестом более 30 лет, занимаясь науками и сочиняя "Алексиаду". Часто практикуемой мерой наказания была ссылка. Иногда она имела замаскированную форму: виновного или неугодного засылали на официальный пост в отдаленную провинцию. Но обычно сосланный томился под стражей на каком-либо острове или в захолустье, причем стражники получали право убить сосланного при попытке к бегству. Ссылка такого рода чаще всего сопровождалась конфискацией имущества в пользу казны, василевса и доносчика. Ссылали нередко также членов семьи и даже дальних родственников преступника, поэтому иные спешили укрыться в монастыре, не ставя под удар родственников и детей.
Не совсем понятным официальным видом наказания было насильственное пострижение в монахи. С одной стороны, пострижение, связанное с отрешением от мирских благ, объявлялось добровольным духовным подвигом. С другой стороны, постриг сделали карой, навсегда лишавшей виновного радостей земной жизни. Это противоречие волновало и современников: патриарх Евфимий упрекал временщика Стилиана Заутцу в том, что тот, часто прибегая к пострижению врагов в монахи, превратил "святую схиму... в наказующий меч".
Серьезной каре (ссылке, ослеплению, казни) обычно предшествовало всеобщее поругание. Преступнику остригали волосы, бороду, брови, даже ресницы, возили его затем по городу и по ипподрому на осле, верблюде или быке (лицом к хвосту). Иногда на него набрасывали мешок, надевали рубаху без рукавов, на шею вешали "ожерелья" из бычьих и овечьих кишок, на голову водружали такие же "короны". Впереди, потехи ради, шествовали жезлоносцы с глумливыми песнями и славословиями. Дочери и жены царей выходили на балконы посмотреть на такое зрелище: его организацию поручали порой скоморохам и мимам как опытным режиссерам забав.
Тюрьмы содержало государство. В тюрьму сажали политических преступников, особо опасных рецидивистов и несостоятельных должников. Дебоширов и гуляк за мелкие проступки просто пороли на месте без суда и разбирательства. Бедняка византийская бюрократия предпочитала карать смертью, отсечением носа, руки, оскоплением, каторгой, поркой, штрафом, изгнанием из города - ей было невыгодно кормить, поить и одевать вместо того, чтобы получать с простолюдина налоги.
Глика пишет, что к нему на дом явился посланец василевса и препроводил его в тюрьму по названию Нумеры - темницу, "страшнее Аида" (подземного царства), ибо заключенные не видели во мраке лиц друг друга. Попавший в тюрьму нередко навсегда оставался в ней. Андроник I морил голодом в тюрьмах даже женщин, причастных к политике. "Поумирали" в тюрьме и "апостолы" ересиарха Василия, хотя получали пищу, заверяет Анна. Разведчик Алексея I, засланный в лагерь Лжедиогена, прикинулся беглым из тюрьмы: для этого он обрезал бороду и волосы и нанес себе множество ран и ссадин.
Фальшивомонетчиков, трапезитов, плохо исполнявших полицейские функции, аргиропратов, примешивавших к золоту иные металлы, карали отсечением руки, прелюбодеев - отсечением носа, виновных в скотоложестве - оскоплением. Последнее наказание применяли и в отношении политических преступников, ему подвергали и лиц, права которых на трон (родство со свергнутым василевсом) представляли опасность.
Но наиболее распространенным из членовредительских наказаний было ослепление. Ослепляли с помощью раскаленного железного стержня, которым прожигали веко. Грубое ослепление иногда влекло за собой смерть. Вскоре после ослепления умер молодой Михаил V, а также сильный и крепкий воин Роман IV Диоген. Во время ожесточенных войн византийцы производили массовое ослепление пленных. Иногда ослепление осуществлялось без видимого повреждения глаз, путем многократного вращения перед глазами раскаленного. добела металла - зрение меркло постепенно. Иногда лишали только одного глаза или притупляли зрение это было особой милостью.
Разбойников казнили на фурке - вид колесования. Если василевс опасался, что осужденные на длительное заключение могут быть освобождены врагом, он повелевал быстро умерщвлять всех. Василий II сажал на кол участников мятежа Варды Фоки. Дука Антиохии казнил таким образом 100 участников городского восстания. Сообщников мятежника иногда распинали на деревьях, вздергивали на виселицы, установленные в ряд на видных местах. На площади Быка (Тавра), где обычно совершались публичные казни, находилась медная статуя этого животного в ней заживо сжигали важных преступников. Порой их отдавали также на растерзание львам из дворцового зверинца,
Закон запрещал хоронить труп казненного. Сначала его оставляли на поругание толпе, затем бросали во рвы Пелагия, близ площади Быка. Голову насаживали на шест, выставляли на видном месте (особенно часто на ипподроме).
Не только дети, но порой и внуки государственных преступников несли на себе печать проклятия: их долго держали под подозрением, они не получали титулов и должностей. Лишь смена царствования, особенно насильственная, могла изменить их судьбу.
У византийской полиции были и более мелкие 6удничные заботы, связанные с поддержанием порядка. Неустойчивость социального статуса личности обусловливала наличие множества людей, вышибленных из привычной колеи существования. Немало было и попросту декласированных элементов. В сельской местности нищие, воры и разбойники становились временами грозой путников на дорогах и перевалах. Крестьяне, отправляясь на ярмарки, собирались в большие группы. Морские пираты в XII в. терроризировали прибрежные поселения: они беспощадно грабили всех, увозили на продажу в рабство, налагали подати и выкупы, убивали на месте осмелившихся сопротивляться. Однако большая часть деклассированных отбросов общества концентрировалась в городах, особенно в столице. Увечные, прокаженные, эпилептики, слепцы, дети-сироты и бездомные старцы, опустившиеся бродяги торчали почти на каждой церковной паперти, на рынках и площадях. Они теснились в портиках и галереях; под равнодушными взглядами прохожих нищий умирал у церковной ограды, а нищенка рожала под открытым небом.
В византийских домах не было печей - они обогревались жаровнями с углями. Невыносимо мерзли зимой в сезон весенних ледяных ветров бедняки, даже имея кров. Бездомные же порой гибли на чердаках, в подворотнях и портиках. Роман I Лакапин повелел утеплить некоторые из крытых галерей, чтобы нищие спасались там от холода. Пытаясь отогреться, они разводили огон в самых неподходящих местах, что приводило к опустошительным пожарам в тесно застроенном городе.
Привычной фигурой на улицах был юродивый, нередко действительно больной человек, а порою и притворщик сделавший источником существования чувство религиозного сострадания горожан. Юродивые гасили свечи в церкви, приставали к женщинам, появлялись голыми, отчаянно сквернословили, таскали за собой на веревке трупы собак. Их иногда запирали в сумасшедший дом, но выпускали снова. Добродетелью почиталось смиренно прощать "божьему человеку" любую наглую выходку.
