Аркадий Ваксберг - Прокурор республики
- Диктатура корниловская или диктатура пролетариата и беднейших слоев крестьянства? - Так сформулировал суть проблемы Ленин. - Массы ждут от нас не слов, а дела.
Ленин кончил говорить, и какое-то время в комнате стояла тишина. Каждый понимал, перед каким решением он стоит, что означает этот вечер для партии, для народа, для страны. Для всего мира...
Взял слово Крыленко - он представлял Военное бюро ЦК:
- Настроение в полках поголовно наше.
Его поддержал Володарский, представитель большевистской части Петроградского Совета:
- По первому нашему призыву все явятся на улицу. Рабочие только ждут сигнала, чтобы взять власть в свои руки.
От профсоюзных комитетов заводов и фабрик выступил Скрыпник:
- Повсюду тяга к практическим результатам. Надо действовать!..
- Не следует ждать, когда нападут на нас. Самый факт наступления дает шансы на победу, - сказал Калинин.
Ленин непрерывно делал заметки в блокноте, удовлетворенно кивая головой. Один за другим ораторы представляли все новые и новые доводы в пользу восстания.
Но вот заговорил член ЦК Зиновьев:
- А где гарантия, что обеспечен успех? В Питере у нас силы невелики. Я считаю, что рисковать не стоит...
Ему вторил Каменев:
- Аппарата восстания у нас нет, а у наших врагов превосходная организация...
Крыленко видел, как хмурится Ильич.
- Реальной силы у буржуазии нет, - сказал Ленин. - Перевес явно на нашей стороне: таковы факты. И власть мы удержим. А как считаете вы, Николай Васильевич?
- Военное бюро этот вопрос обсуждало. Все сходятся на том, что вода достаточно вскипела.
Голоса колеблющихся потерялись в хоре тех, кто трезво оценивал обстановку и сознавал историческую важность момента.
Опять взял слово Ленин:
- Если политическое восстание неизбежно, то нужно относиться к нему как к искусству.
"Как к искусству", - мысленно повторил Крыленко. - Какое удивительно точное слово!
Было уже семь утра. Скоро рассвет.
- Итак, голосую, - сказал Свердлов. Он казался спокойным, и только очень наблюдательный глаз мог заметить, чего ему стоило это спокойствие. Кто за резолюцию о восстании, предложенную Владимиром Ильичем и одобренную шесть дней назад Центральным Комитетом? Девятнадцать... Кто против? Только двое...
Воздержавшихся - четверо...
Наступила короткая тишина. Каждый остался наедине со своими мыслями. Значит, все, о чем годами мечтали эти люди, все, чему посвятили они свои жизни, все, к чему стремились лучшие умы человечества, чего жаждал исстрадавшийся многомиллионный народ, - значит, все это через несколько дней станет реальностью?! И наступит тот последний, решительный бой?!
- Пора расходиться, - раздался в тишине голос Свердлова. - Пожалуйста, по одному...
Возле огромной, порванной на сгибах карты города, утопая в табачном дыму, заседал Военно-революционный комитет. У этого заседания не было ни конца, ни начала. То и дело члены "военки" поднимались со своих мест, чтобы отправиться в части, в воинские училища, арсеналы, на заводы, где формировались отряды Красной гвардии, на площади, бульвары и парки, временно ставшие полигонами, где после смены рабочие, никогда не державшие раньше оружия, учились стрелять, овладевали техникой уличного боя.
Уходили одни - приходили другие, сообщали свежие новости; как прошел митинг в той или другой части, какое решение приняли солдаты, что сообщают большевистские комитеты фронтов.
Антонов-Овсеенко - взмокший, с красными от бессонницы глазами под стеклами очков - непрерывно подсчитывал силы:
- Выборгский район - пять тысяч... Московский - восемь тысяч... Невский - четыре тысячи...
- Четыре пятьсот!..
Молоденький солдат в ладно пригнанной шинели, не успев еще отдышаться, сообщил радостную новость:
еще пятьсот штыков в Невском районе присоединились к силам революции.
И так все время: каждый час, каждые полчаса цифры устаревали... Росли!
... - Товарищи, раньше чем к вечеру меня не ждите!
Забывший о сне и еде, Крыленко только что вернулся с очередного митинга и вот уже мчится на другой.
- Ты куда?..
- В броневой дивизион. Вместе с Раскольниковым...
Оттуда на Большой Сампсониевский, в лейб-гвардию резервный Московский...
С митингов Крыленко вернулся только к ночи.
Голова гудела. Но об отдыхе не могло быть речи.
Наступали самые горячие часы перед решающим штурмом.
- Что с оружием?
- Ни одна винтовка без санкции Военно-революционного комитета никому выдана не будет.
- Вы уверены в людях?
- Да, в каждом арсенале наш комиссар.
- Какие новости с фронта?
- Нас всюду поддерживают.
- Не самообольщайтесь. Чрезмерный оптимизм притупит бдительность, а это смерти подобно.
- Верно, товарищ Крыленко: с Румынского фронта против Петрограда двинуты части.
- Известно ли, где они сейчас?
- Да, задержаны в Пскове войсками, преданными революции.
- Что вблизи Петрограда?
- По Царскосельской дороге движутся к Питеру ударные батальоны.
- Пошлите навстречу агитаторов.
- На ударников вряд ли подействует.
- Попробуем...
Вопросы - ответы... Вопросы - ответы... Решения принимаются немедленно, ждать нельзя, дорога каждая минута, враг не дремлет, упущенное можно не наверстать...
Еще не наступил рассвет двадцать четвертого октября, когда связные повезли в части Петроградского гарнизона "Предписание № I" Военно-революционного комитета: "Войска привести в боевую готовность... Всякое промедление и замешательство будут рассматриваться как измена революции".
...Днем в Смольный примчался связной: Временное правительство отдало приказ юнкерам немедленно развести мосты через Неву, чтобы отрезать один район города от другого.
Крыленко кинулся к телефону - связаться с красногвардейцами, которые несли охрану мостов. Станция не ответила. Он яростно колотил по рычагу, дул в трубку - напрасно!
Вбежал Подвойский.
- Телефоны не работают... Они отключили Смольный... Надо взять телефонную станцию! Немедленно выступаем.
На ходу натягивая тужурку, Крыленко бросился вниз по лестнице. У подъезда стояла машина.
Машина помчалась к Неве. На ближайшем перекрестке ей преградила дорогу трамвайная пробка. Толпа возбужденно спорила с вожатым.
- В чем дело? - спросил Крыленко, высунувшись из машины.
Откликнулась женщина с изможденным лицом:
- Трамваи все в парк идут. Посреди дня... А до дому как добираться? Мосты вот-вот разведут...
- Не разведут! - уверенно сказал Крыленко.
Машина помчалась дальше.
Литейный мост... Троицкий... Дворцовый... Всюду спокойно. Кое-где юнкера пытались выполнить приказ, но были отбиты.
Николаевский мост... Две его половины взметнулись к небу. Значит, все-таки здесь юнкерам удалось.
- Может, проедем мимо? - спросил шофер.
- Нет, давай к мосту!
Юнкер, стоявший на посту, отдал честь.
- Господин прапорщик...
- Товарищ прапорщик... - поправил Крыленко, желая сразу поставить все на свои места. - Вызовите вашего командира.
Прибежал безусый поручик, из новоиспеченных:
- Убирайтесь немедленно, иначе я прикажу арестовать вас.
Он обернулся, чтобы вызвать конвой. По набережной к мосту мчались грузовики с вооруженными красногвардейцами. Упавшим голосом поручик приказал юнкеру, стоявшему поодаль:
- Наведите мост.
Первое, что услышал Крыленко, возвратившись в Смольный, - это звонки телефонов.
- Работают?!
Подвойский, не отрываясь от карты, ответил:
- У нас - да. У них - нет. Телефонная станция взята. Зимний полностью отключен.
Вошел Свердлов.
- Последняя сводка?..
Ответил Крыленко:
- Город переходит в наши руки, Андрей.
Свердлов улыбнулся. На какое-то мгновение ему вспомнилось, наверно, время, когда он был "Андреем": ссылки, побеги, конспирация... Снова ссылки. И снова побеги. Все это было так недавно - каких-то девять месяцев назад. Но с тех пор прошло не просто девять месяцев - историческая эпоха.
- Чем располагает противник?
Антонов-Овсеенко, близоруко уткнувшись в бумажку, стал докладывать обстановку:
- Зимний дворец охраняют шестьсот девяносто шесть юнкеров и семьдесят пять солдат. С ними тридцать семь офицеров.
- Оружие?
- Пять бронемашин, девятнадцать пулеметов, шесть орудий. Винтовок около семисот.
- На какие резервы могут рассчитывать?
- Школа прапорщиков Северного фронта обеспечит максимум триста штыков, школа прапорщиков инженерных войск - пятьсот.
- Добавьте женский батальон - он прибыл сегодня из Левашова, - сказал Подвойский.
- А части, снятые с фронта?
Крыленко только что получил новые сообщения о блокировании революционными войсками подступов к восставшему Петрограду.
- В Выборге задержана Пятая кубанская казачья дивизия, в Пскове кавалерийские части, в Царском Селе - ударные батальоны. Первый, четвертый и четырнадцатый казачьи полки сами отказались от выступления.
