Валерий Шамбаров - Казачество: путь воинов Христовых
А Иван Грозный наступательных операций против Крыма не предпринимал, но развернул энергичную деятельность по защите южных рубежей. Еще в феврале 1571 г. (по др. источникам в феврале 1574 г. [120]) под руководством боярина Михаила Воротынского был разработан «Приговор о станичной и сторожевой службе» – по сути, положивший начало пограничным войскам, основу которых составили служилые казаки. Предусматривалось с ранней весны до глубокого снега размещать в степи станицы-заставы, выставлявшие разъезды. Определялись правила несения ими службы, пересылки донесений.
И эти меры начали воплощаться в жизнь. Достраивалась и восстанавливалась система засечных черт, начатая при Василии III. Возводились новые крепости Орел, Епифань и др. Укрепления становились сплошными и составили Большую засечную черту, перегородившую завалами, рвами и 15-метровыми валами путь полчищам степняков. Прикрывались засеки башнями, постами, укрепленными слободами. А службу несли дети боярские, пушкари и казаки. Это было удобно – казаки становились и населением приграничных мест, и их защитниками. Привлекались тульские, брянские, рязанские, мещерские казаки. Приглашали и вольных, предоставляя им землю для поселения, льготы, оплату, оружие от казны. Их ряды пополнялись и за счет местных крестьян, которые в приграничье волей-неволей привыкли к военному быту.
Так возникло Орловское казачество. В самом Орле существовала Черкасская слобода (из украинских казаков), развертывались «Мценские сторожи», «Орловские и Карачевские сторожи». О них до сих пор свидетельствуют названия здешних селений – Казачье, Сторожевское, Караул, Воин, деревни Казаки и Казаковки в Елецком, Болховском, Колпинском, Покровском, Новосильском районах. Казачий отряд в крепости назывался «прибором», его командир получал чин «головы» и подчинялся городскому воеводе. Осуществлялась разведка, например, мещерские казаки делали разъезды «вниз по Дону до Волжской переволоки» – взаимодействуя при этом с донскими казаками. Глубоко в степь высылались дозоры. Каждый состоял из 2 казаков с заводными лошадьми. Пункт наблюдения выбирался на дереве, кургане, холме. Заметив облако пыли, дозорный сообщал товарищу, и тот скакал к своим. По этому первому сигналу поднималась тревога в крепостях, высылалась разведка. И если поступало подтверждение, что тревога не ложная, идут татары, приходила в действие вся система обороны, информация шла до Москвы, выступали войска.
Создание такой мощной защиты стало серьезным препятствием для татарских набегов, избавляло крестьян от постоянного страха перед крымской опасностью и открыло возможность к освоению плодородных южных земель. Но неспокойным оставалось и Поволжье. Турецкие и крымские агитаторы продолжали мутить воду, подбивать на восстания татар, черемису, мордву, чувашей. Да и Большая Ногайская орда, хотя после разгрома она снова метнулась под власть царя, искренностью отнюдь не отличалась. При любом удобном случае ногайцы не прочь были пограбить русских. К их набегам подключались и башкиры. Поэтому царь предпринимал усилия для закрепления в Поволжье. И здесь тоже важнейшую роль сыграли казаки. Они составили значительную часть гарнизонов Казани и Астрахани. Строились новые крепости: Мокшан, Верхний и Нижний Ломов, Водинск.
А чтобы более эффективно противостоять набегам из степи, было решено выдвинуть форпост далеко на восток. В 1574 г. отряд воеводы Ивана Нагого заложил на р. Белой Уфимское укрепление. Здесь также поселили казаков. И с этой даты, 1574 г., берет отсчет старшинство Оренбургского Войска. Хотя нужно помнить, что сам принцип подобного определения все же весьма условный. Так, донское казачество существовало уже давно и службы царю выполняло давно, но самая ранняя сохранившаяся грамота к донцам датируется 1570 г. А Оренбургского Войска еще и в помине не было. Однако в 1860-х гг. решили считать старшинство по самой старой казачьей общине, которая потом вошла в то или иное Войско. И для оренбуржцев таковой стала уфимская община, документально зафиксированная в 1574 г.
Победа при Молодях значительно подняла авторитет России и среди народов Кавказа. Кабардинские князья из числа царских союзников воспрянули духом, возобновилась их поддержка из Москвы – уступать Терек крымцам Иван Грозный больше не намеревался. Кабардинцы, гребенцы и нижнетерцы снова начали теснить своих противников. А в 1577 г. «по челобитью Темрюка, князя Черкасского» был вторично построен Терский городок. В его возведении участвовали гребенские казаки. И… эта дата принята для определения старшинства Терского Войска. Потому что сведения о первом строительстве городка в 1567 г. и о службе в нем казаков есть, но «вторичные», в хрониках и переписке.
А прямое царское указание и донесения воевод сохранились только насчет второго городка.
В Терский городок был направлен воевода, подчинявшийся астраханскому, и гарнизон стрельцов. Они сменялись через каждые три года. Но надо сказать, что гребенские и нижнетерские казаки подданными России в данный период еще не стали. Они сотрудничали с царскими воинами, сражались против общих врагов. Однако во многих отношениях, как и донцы, вели себя независимо. Имеются известия, что гребенцы служили не только у терских воевод, но нанимались и к грузинским царям. Впрочем, известны и их походы в Грузию «на добыч». Документы конца XVI в. свидетельствуют и о том, что казаки подрабатывали наемничеством в Дербенте, у персидских шахов, в одной из войн взяли Индили и еще 7 городов. Не прочь были и «пошалить». Периодически царю шли жалобы иранских, крымских, турецких купцов, кумыкских, тюменских, шемахинских, ногайских князей, что их или их подданных пограбили казаки, захватив товары, скот, лошадей [23].
Но для Северного Кавказа это было делом обычным, здесь все так жили. И, допустим, угнать коней считалось не только «заработком», но и признаком удали. Кстати, стоит подчеркнуть, что заселение казаками Терека и Сунжи никакого кровного противостояния с местными жителями не вызывало. Ни чеченцы, ни дагестанцы в то время в долинах вообще не жили, это было слишком опасно. Ведь по соседству кочевали ногайцы, не успеешь оглянуться, как в ясырь угодишь. И коренные кавказцы предпочитали оставаться в горах. А для казаков селиться по рекам было привычно. Основным их промыслом являлось рыболовство, в камышах и прибрежных лесах водилось множество дичи. Если же налетят степняки, казаки хорошо умели отбиваться в своих укрепленных городках, а потери скота и урон, нанесенный хозяйству, тут же компенсировали ответными рейдами. Для казаков это тоже было привычно, буднично.
8. Начало Запорожского Войска
Несмотря на то, что Польша воевала с Россией, большинство днепровских казаков по-прежнему служило царю и выполняло его приказы тревожить южных врагов. Хан слал жалобы польскому королю, что «из года в год зимой и летом» они нападают на татар и турок, побивают их, угоняют коней, скот, громят купцов и даже послов, возвращающихся из Польши. Что окрестности Очакова, Бендер, Аккермана, Ислам-Кермена по 4–5 раз за год подвергаются набегам казачьих отрядов, а в Киеве, Черкасах, Каневе и Брацлаве содержится не менее тысячи мусульманских женщин и детей. А потом и жаловаться стало некому. Сигизмунд II умер, и пресеклась династия Ягеллонов. В Речи Посполитой настало «бескоролевье». И казалось, что Россия одерживает верх. Паны запросили перемирия, согласившись за это, чтобы Иван Грозный выставил свою кандидатуру на польский трон. А туркам и татарам казаки житья не давали. Не прекращали морских рейдов, впервые появились у берегов Малой Азии, пограбив Трапезунд и Синоп. Учинили новую смуту в Молдавии, сажая на ее престол очередных самозванцев, сперва некоего Ивону, потом своего гетмана Подкову .
В ответ Девлет-Гирей нарушил союз с Польшей и начал набеги на Украину. Впрочем, это был предлог. Из-за поражения под Москвой и строительства пограничных оборонительных систем татары не рисковали идти на Русь. А значит, нужно было брать «ясырь» у других соседей. В 1575 г. состоялся большой поход. Киевский воевода Константин Острожский организовал оборону с помощью казаков, они на «чайках» спустились по Днепру, разбили крымские авангарды и сорвали переправу. Но хан выбрал другое место, переждал, пока недисциплинированная шляхта, мобилизованная Острожским, разойдется по домам, и нанес удар, прокатившись до Тернополя и захватив огромный полон. За это Ружинский «впал за Перекоп… учинив великие опустошения». Такие контрудары оказались самым эффективным способом противодействия набегам. Когда татары вздумали повторить рейд на Украину, они узнали, что и казаки готовят нападение на Крым, и от Днепра повернули коней обратно.
Однако польские паны надеждой на корону всего лишь морочили голову Ивану Грозному. Для них было важно перемирие. Королем был избран французский принц Генрих Валуа. Правда, вскоре сбежал – предпочел занять престол Франции. Тогда избрали трансильванского князя Стефана Батория, бывшего вассала Турции и врага России. Который возобновил курс на укрепление союза с Портой и Бахчисараем – против Москвы. Но помехой этому были казаки. На короля обрушился целый поток жалоб хана и султана о разорении их земель. Зимой 1575/76 г. Иван Грозный направил Ружинскому приказ опять идти «на крымские улусы и Козлов (Евпаторию)», прислал жалованье, отряды служилых казаков. И днепровские казаки обязались «государю крепко служити». В море снова вышли эскадры, а 3 тыс. казаков во главе с Ружинским осадили Ислам-Кермен. Подвели мину и взорвали башню. Но Ружинский неосторожно встал на «плохом месте» и при взрыве погиб. А хан прислал подмогу, перебившую многих казаков, ворвавшихся в город.
