Елена Прудникова - Катынь. Ложь, ставшая историей.
«Когда закончили это дело, москвичи в своем салон-вагоне устроили банкет. Настойчиво приглашали меня. Я не пошел…»
Итак, три чекиста на уровне начальников управлений наркомата огромной страны полтора месяца болтаются в вагоне на станции Калинин, самолично руководя расстрелами. Надо полагать, их замы сидят в Харькове и в Смоленске — там тоже руководить надо. Других ведь дел у них не имеется! А текущие документы, по-видимому, гоняют с курьерами меж Харьковом, Калининым, Смоленском и Москвой, и начальство просматривает их на коленке в промежутке между выстрелом и стаканом водки…
Нечто подобное за всю историю разоблачений «культа личности» есть разве что в «деле Берия» — там в одном из эпизодов первый заместитель Берии Меркулов две недели самолично сидел в засаде, укарауливая третью жену генерала Кулика, а замначальника следственной части Влодзимирский и начальник внутренней тюрьмы Миронов лупили в вагоне Москва — Тбилиси бывшего посла СССР в Китае и его супругу деревянными молотками по голове…
И ведь что любопытно — высокие чины сами приехали, а вот расстрельную команду с собой не привезли, пришлось искать на месте.
«Следователь. Вы были им подчинены?
Токарев. Нет, но обязан был оказать помощь людьми».
Кобулов на Калининское УНКВД «не рассчитывал», однако Токарев должен был предоставить расстрельную команду, помещение, транспорт, место для захоронения… Что же в таком случае называется «рассчитывать»? Начальник управления должен сам с пистолетом в расстрельную камеру полезть?
…Приведение приговоров в исполнение в органах всегда было делом непростым. Конечно, там служило много людей с опытом Гражданской войны и боев с бандами, но расстрел по приговору, из пистолета в затылок — дело настолько специфичное, что и боевой опыт не всегда помогал. Судя по воспоминаниям, в управлениях обычно имелся один такой «специалист» — да и то не в каждом. Иначе зачем в октябре 1941 года для того, чтобы привести в исполнение приговор по «делу авиаторов», в Куйбышев командировали для этой цели человека из Москвы?
Но в Калинине все оказалось просто. По словам Токарева, в расстрелах участвовали шоферы, некоторые надзиратели, даже его собственный помощник — всего около 30 человек. Можно поверить, что сержанты-надзиратели, суровые мужики, ко многому привычные, пойдут расстреливать, если им прикажут, но что можно привлечь к этому делу шофера… Водитель — белая кость, элитный специалист… как по нынешним временам системный администратор. Не говоря уже о том, что он после такой шоковой терапии в первый же забор въедет…
Токарев, не ограничившись перечислением, еще поведал и слезовыжимательную историю про одного водителя, хорошего парня, который не хотел расстреливать, и Токарев его уговаривал — ведь Кобулов сказал им, что свидетелей остаться не должно, и если бы парень отказался, его бы тоже расстреляли… Поиски логики в этом сюжете мы оставляем любителям ЛСД…
И вот стали прибывать поляки. Следователь вместе с Токаревым тщательно проследил технологию процесса. Сперва — как они доставлялись из Осташкова в Калинин:
«Следователь. Каким путем производилась транспортировка военнопленных поляков из Осташковского лагеря в Калининский УНКВД?
Токарев. Начальник ГУ конвойных войск Кривенко привел туда целый поезд тюремных вагонов. В этих вагонзаках перевозились военнопленные от Осташкова до Калинина. А со станции Калинин в УНКВД их перевозили уже в автозаках.
Следователь. Сколько было вагонов?
Токарев. Первый раз привезли 300 человек. Это оказалось слишком много. Ночь была короткая, и надо было как-то укладываться. Стали потом по 250 расстреливать. Вот считайте, сколько было вагонов?
Следователь. Два (не иначе, Солженицына начитался. — Авт.)…
Токарев. Ну что вы? 5-6-7-8 вагонов.
Следователь. А автозаки были откуда — от вас?
Токарев. От управления.
Следователь. В вашем управлении было много автозаков?
Токарев. По-моему один.
Следователь. И один успевал?
Токарев. Ну… взад-вперед, взад-вперед…»
Вот еще чрезвычайно важный момент:
«Следователь. Во что они были одеты?
Токарев. В то, в чем их захватили.
Следователь. Какая-то форма была?
Токарев. Нет, формы не было. Редкий человек был в форме…»
Еще одна новость — оказывается, польские полицейские и пограничники не носили форму. Но не спешите скептически хмыкать — заявление-то со смыслом. С его помощью можно легко и просто превратить 16 найденных польских полицейских в 6 тысяч — если они были не в форме, пуговицы, пряжки с орлом и прочие «опознавательные» предметы можно и не искать. С учетом того, что в Медном, как еще в самом начале поисков предупредило местное управление КГБ, полно могил времен войны, то для превращения умерших советских раненых в расстрелянных польских полицейских свидетельство Токарева об отсутствии формы очень кстати…
… Перед началом «операции» к Токареву в кабинет пришла вся высокопоставленная троица, сказав ему: «Ну, пойдемте, начнем!» Зачем звали — очередная загадка. Тем более если велено не оставлять свидетелей… Впрочем, Токарев не стрелял — и его, тем не менее, не убили и даже потом повысили. Зачем, спрашивается, бедного шофера уговаривал?
Технология расстрела была отработана Блохиным вместе с комендантом Калининского УНКВД. Для этой цели освободили от заключенных внутреннюю тюрьму — разделенный на камеры подвал здания УНКВД. В этих камерах размещали привезенных поляков, хотя зачем — совершенно непонятно. Режим движения автозака — взад-вперед, взад-вперед — оставлял достаточно времени не только для «работы», но и для выпивки.
Готовились основательно, особенно комендант НКВД, который расстреливал самолично.
«Надел свое спецобмундирование Блохин. Кожаная коричневая кепка, кожаный коричневый фартук, длинный, кожаные коричневого цвета перчатки с крагами выше локтей. Это у него, видимо, была спецодежда. На меня это произвело впечатление ужаса. Я увидел палача…»
…с чемоданом. Чемодан тут не просто для антуража — он играет чрезвычайно важную роль. В нем лежат «вальтеры».
«Токарев…Когда приехали Блохин, Синегубов и Кривенко, они привезли с собою целый чемодан пистолетов. Оказывается, пистолеты быстро изнашиваются от стрельбы…
Следователь. А какие пистолеты?
Токарев. Пистолеты «вальтер»…
Следователь. А патроны какие к тем пистолетам?
Токарев. Патроны немецкие…
Следователь. Насколько я вас понял, польских военнопленных расстреливали из " вальтеров»?
Токарев. Из " вальтеров», это я хорошо знаю. Их привезли чемодан. Этим руководил сам Блохин. Давал пистолет, а когда кончалась «работа», забирал».
По замыслу режиссеров допроса, эти вальтеры должны были отбить один из основных доводов противников «версии Геббельса» — о немецких патронах и непонятно каком оружии в Катыни. Ясно ведь, что если один чемодан привезли в Калинин, то другой доставили в Смоленск. Вот только зачем это понадобилось? Ресурс одного нагана — несколько тысяч выстрелов, так что всех приговоренных вполне можно было расстрелять из табельного оружия надзирателей без каких бы то ни было для оного оружия последствий.
Итак, что было дальше?
«Обшили кошмой двери, которые выходили в коридор, чтобы не были слышны выстрелы в камерах. Осужденных проводили в коридор, сворачивали налево. Тут был красный уголок. В красном уголке сверяли по списку, совпадают ли данные — имя, фамилия, год рождения, профессия…
Следователь. В красном уголке кто присутствовал при опросе?
Токарев. Кроме Блохина, постоянно присутствовали и Синегубов, и Кривенко. И два или три раза присутствовал я.
Следователь. Из камеры в красный уголок по одному заводили?
Токарев. Только по одному.
Следователь. Сколько человек опросили при вас?
Токарев. Я одного парнишку только спросил: " Сколько тебе лет? " «Восемнадцать». «Где служил?» «В погранвойсках». «Кем работал?» «Телефонистом». «Сколько проработал?» «Шесть месяцев». Он, по-моему, без головного убора зашел и улыбался так… мальчишка, совсем мальчишка!»
Ладно, допустим, внутренняя тюрьма в Калинине была так велика, что ей понадобился собственный красный уголок — в конце концов, он мог по совместительству служить комнатой отдыха для надзирателей. Но откуда взялся восемнадцатилетний телеграфист, если в польскую армию призывали с двадцати одного года?
