Анатолий Фоменко - Империя – I
рис.12.12
рис.12.13
Поэтому не исключено, что этот собор, возведенный в XVI веке, был задуман не только как символ ордынских завоеваний (взятие Казани и т.д.), но и как символ всей Великой – «Монгольской» империи. Которую в Москве того времени надеялись возродить. Необходимость создания Третьего Рима в Москве появилась лишь после того, как произошел окончательный религиозный разрыв между православной Русью и мусульманской Турцией-Атаманией.
В XV веке Константинополь брали еще вместе. Но затем, в самом конце XV века религиозный раскол стал непреодолимым. Чтобы не воевать с мусульманами за Константинополь – Иерусалим, решили перенести Иерусалим на новое место – в Москву. Отсюда и аналогия с Константином Великим. См. выше. Как Константин Великий ушел из Старого Рима и создал Новый Рим – Иерусалим, так теперь и московские цари-ханы XV-XVI веков создают Третий Рим – Иерусалим в Москве.
Начало положил Иван III или столетием позже Иван IV.
Полный Иерусалимский облик Москва должна была приобрести при царе-хане Борисе «Годунове». Многое было подготовлено, собирались начать строить Храм Соломона – Святую Софию. Но тут началась Великая Смута на Руси. Память об этом великом замысле осталась в виде храма «Иерусалима» – Храма Василия Блаженного и Лобного Места на Красной Площади.
Несколько десятилетий спустя патриарх Никон решил все-таки построить Иерусалим, хотя и не в Москве, но – рядом. До сих пор под Москвой существует никоновский Новый Иерусалим. Он тоже задумывался с размахом, собирались возвести Вифлеем и другие евангельские святыни.
Весьма многозначительно, что такое предприятие Никона сразу было истолковано как его желание стать иерусалимским патриахом [133], с.175. Старинный портрет Никона см. на рис.12.14. Отсюда следует, что в то время «Иерусалим» еще воспринимался как символ, который можно «переставлять по карте» и присваивать тому или другому географическому месту. «Иерусалим» считался был как бы синонимом «центра православия», «церковной столицы». И центр этот мог перемещаться. Сегодня – здесь, завтра – там. Как это, кстати, происходит и со светскими столицами.
Никон, как известно, был лишен сана патриарха. В частности, и за его Новый Иерусалим [133], с.175. Больше подобных попыток – переноса Иерусалима – не делалось.
И понятно почему.
рис.12.14
После мятежа Реформации и романовского переворота на Руси, по-видимому в XVII-XVIII веках, уже договорились считать Иерусалимом небольшое поселение Эль-Кудс в современной Палестине. Строительство других Иерусалимов выглядело бы теперь уже как вызов «исторической правде».
Между прочим, традиция возводить на Руси православные соборы с куполами в виде казацкой или османской=атаманской чалмы просуществовала по крайней мере до XVII века. Вот, например, один из храмов XVII века в Нижнем Новгороде. Это известная Рождественская Строгановская церковь, стоящая близко от берега Волги. Вход в церковь по лестнице на второй этаж. Ее купола покрыты спиральными витыми узорами и очень похожи на купола московского собора Василия Блаженного. Яркие спиральные полосы на куполах образованы здесь чешуйками различных цветов, поэтому черно-белая иллюстрация, приводимая в нашей книге, несколько скрадывает это великолепие, прекрасно видное на цветной фотографии.
Наверное, раньше многие русско-ордынские соборы имели подобные витые купола-чалмы. Но потом Романовы сменили архитектурный стиль, и немногие уцелевшие на Руси храмы такого вида стали восприниматься как нечто редкое и необычное.
9. 3. «Русь и Иерусалим – там, где истинная вера»
Повторим еще раз, что вплоть до XVII века понятие Иерусалим имело, по-видимому, не совсем тот смысл, что сегодня. Сегодня мы привыкли к тому, что Иерусалим – это некий определенный город, географическое место на карте. Однако похоже на то, что в средние века был другой взгляд на само понятие Иерусалим. По-видимому, Иерусалим мог иметь смысл Центра Вселенской церкви. Менялся центр – передвигался и Иерусалим.
Средневековые источники донесли до нас непривычный для сегодняшнего человека религиозный взгляд на географию. Согласно этому взгляду, география была привязана не к месту, а к вере. Некоторые знаменитые христианские названия оказывались привязанными в сознании средневекового человека не к конкретному месту, а к значению этого места для церкви. Мы уже привели пример с «Иерусалимом». Любопытно, что и название «Русь» тоже, вероятно, относилось к числу таких религиозных названий.
«Символический образ Святой Земли – Святой Руси, хорошо известный по духовным стихам, в которых «имена светской политической географии перебиваются с географией религиозной, по которой Русь там, где истинная вера»» [133], с.13.
Не исключено, слова Иерусалим и Русь могут иметь общий корень Рус. И слово Рус, Русский могло иметь в средние века религиозный смысл – православный. Недаром скандинавские средневековые трактаты прямо называли Русь – Великой Свитьоф, что мог означать Великая Святая (то есть Свитьоф) земля. См. Часть 7.
Географические названия раньше могли иметь другой смысл, чем сегодня. В частности, могли быть более подвижными – по карте. Для средневекового человека эта подвижность и повторяемость названий была понятна и имела свой смысл. Сегодня этот смысл забыт и, разбирая старые источники мы подсознательно, – и иногда ошибочно, – стремимся втиснуть их в наши современные представления о географии.
9. 4. Откуда исходил указ об учреждении новой инквизиции в Западной Европе?
Вернемся к посланию старца Филофея великому князю Василию.
Полезно взглянуть – о чем, собственно, пишет Филофей. Для чего он упомянул о Москве как о Третьем Риме?
На основании того, что «Москва – Третий Рим», – и не в «псковском масштабе»; кстати, Псков в послании вообще не упоминается, – Филофей настоятельно советует Великому Царю провести во всей его державе церковные преобразования. То есть – во всех христианских царствах, как он по ходу дела отмечает. И, – повторим еще раз, – как о само собой разумеющемся.
Приведем название Послания.
«Послание к Великому Князю Василию об исправлении крестного знамения и о содомском блуде» [101], с.437.
Филофей дает царю три наставления.
Первое – общее: «Убойся Бога, давшего тебе это».
Второе – наполнить церковь епископами. Почему-то их вдруг оказалось слишком мало. В нашей реконструкции это понятно: значительное расширение Великой Русской империи, множество новообращенных, смена церковного руководства в завоеванных странах и т.д. – действительно требовала много новых епископов. Ведь именно они осуществляют власть церкви.
Третье – самое интересное.
Филофей требует искоренить содомский грех. И «не только среди мирян, но и средь прочих, о коих я умолчу, но читающий да разумеет» [101], с.439. Достаточно ясно сказано о содомском грехе в среде церковно-служителей или в монастырях. Видимо, великий князь внял суровому требованию русской православной церкви, в лице Филофея.
Но тут возникает невероятно интересный вопрос – а где же начали искоренять содомский грех после этого послания? Может быть, в присоединенном Пскове?
Что-то мы об этом не слышали.
Зато много наслышаны о другом.
Именно в это время и была учреждена знаменитая новая инквизиция в странах Западной Европы. То есть именно в тех странах, которые и были завоеваны в результате великого – «монгольского» нашествия. И где, как мы уже говорили выше, в это время и процветал вакхический «античный» оргиастический христианский культ.
«Новая Инквизиция была учреждена в Испании в 1478-1483 годах» [102], с.231. То есть, видимо, сразу после приказа из Москвы. Вспомним здесь Орбини, который прямо утверждает, что именно испанский королевский дом того времени был наиболее тесно связан с Москвой: «уставил державство во Ишпании» [78], с.4.
Новая волна инквизиции поднялась после этого и в других странах Западной Европы. В результате сложилась «всеобщая или вселенская, она же римская, инквизиция в лице конгрегации священной канцелярии, просуществовавшей с 1542 года до наших дней» [102], с.29.
