Евгений Спицын - Древняя и средневековая Русь, IX–XVII вв.
1) По первой проблеме историки и юристы разделились на два лагеря.
Одни (Б. Чичерин, В. Сергеевич, С. Юшков, Л. Черепнин) говорили об общестадиальном характере Земских соборов, которые ничем не отличались от сословно-представительных учреждений европейских государств.
Другие (В. Ключевский, И. Беляев) стремились доказать своеобразие Земских соборов и их тесную связь с национальной почвой и «мирскими» традициями.
2) По второй проблеме суть разногласий состоит в следующем.
Одни историки (С. Юшков, Л. Черепнин, М. Тихомиров) утверждали, что Земские соборы с момента своего возникновения были полноценными органами сословного представительства и играли существенную роль в определении политического курса страны.
Другие историки (В. Ключевский, К. Базилевич, Н. Павленко, Р. Скрынников) полагали, что не следует переоценивать роль Земских соборов в истории России, поскольку, в отличие от аналогичных органов европейских государств, они не выбирались и созывались не регулярно, а исключительно по личному усмотрению царя и его ближайшего окружения.
3) По третьей проблеме также существует две основных точки зрения.
Одни авторы (Л. Черепнин, В. Буганов, А. Богданов) определяли хронологические рамки Земских соборов 1549―1682 гг.
Их оппоненты (Н. Павленко, Г. Талина) считали, что хронологические рамки работы Земских соборов следует ограничить 1549—1653 гг., поскольку так называемые Земские соборы 1662, 1681 и 1682 гг. были всего лишь расширенными правительственными совещаниями, в работе которых принимали участие только члены Боярской думы и Освященного собора.
IV. Приказы. XVII век по праву считается временем расцвета приказной системы Русского государства. Это была довольно запутанная и громоздкая система центральных правительственных учреждений, в которой отсутствовали как единые принципы их деятельности, так и четкое распределение функций между ними. Этим обстоятельством и объясняется вся трудность их классификации, но, по мнению большинства историков (С. Богоявленский, А. Леонтьев, А. Маньков, Н. Павленко, Н. Демидова), все приказы, число которых к концу правления Алексея Михайловича перевалило за 50 «штук», делились на постоянные и временные.
а) Временные приказы создавались для решения конкретных задач и прекращали свое существование по мере их исполнения, например, приказ боярина Н.И. Одоевского, созданный в 1648 г. для подготовки Соборного уложения.
б) Постоянно действующие приказы по признаку подчиненности делились на три большие группы — государственные, дворцовые и патриаршие.
Самой многочисленной группой были государственные приказы, которые по территориальному признаку подразделялись на общегосударственные (Посольский, Поместный, Разбойный, Стрелецкий) и областные (Сибирский, Малороссийский, Смоленский). Все общегосударственные приказы строились по отраслевому принципу. Посольский приказ ведал сношениями с иностранными державами, Разрядный приказ отвечал за сбор дворянского ополчения и назначение на военные должности и посты, приказ Большой Казны управлял казенной промышленностью и торговлей, Поместный приказ занимался вопросами поместного землевладения и регистрацией земельных сделок дворян, Разбойный приказ выполнял функции уголовного сыска и следствия, Стрелецкий, Пушкарский, Иноземный, Рейтарский и Казачий приказы ведали различными родами войск и служилыми людьми «по прибору» и т.д.
Дворцовые приказы ведали обширным хозяйством самого царя и его ближайших домочадцев — супруги и детей. Среди них первостепенное значение имели приказ Большого дворца, который управлял царскими вотчинами, Казенный приказ, который ведал хранением вещевой казны, в том числе драгоценной мягкой рухляди (пушнины), Конюшенный приказ, который распоряжался царским выездом, Царская мастерская палата, ведавшая царским гардеробом, и т.д.
Патриаршие приказы ведали хозяйством патриарха и вопросами его личного обеспечения. Среди них важнейшими считались Патриарший дворцовый приказ, управлявший всеми вотчинами главы Русской православной церкви, и Патриарший казенный приказ, ведавший личными нуждами патриарха.
Особое место в системе центрального управления занимали приказ Тайных дел и приказ Счетных дел. Первый, который поочередно возглавляли окольничий Федор Михайлович Ртищев и думный дьяк Дементий Минич Башмаков, осуществлял контроль за деятельностью всех остальных приказов, а второй, главой которого был думный дьяк Ларион Иванович Иванов, осуществлял жесткий контроль за расходованием всех государственных средств. Оба приказа находились в исключительном ведении самого царя и не подчинялись Боярской думе. Все приказы возглавлялись судьями и дьяками, многие из которых были членами Боярской думы, а приказной аппарат состоял из подьячих, число которых за сто лет возросло с 850 до 2750 человек.
V. Местное управление. Вторая половина XVII в. стала временем коренных изменений в системе уездного управления страной. На смену выборным земским должностным лицам — городовым приказчикам и губным старостам пришел институт воеводства, в руках которого была сосредоточена вся полнота власти на местах. По традиции уездными воеводами назначались отставные дворяне, получившие серьезные увечья в походах и неспособные в силу этого обстоятельства нести ратную государеву службу. Воеводская должность была «корыстной», т.е. не оплачивалась государством, поэтому воеводу и его челядь содержало местное население: при вступлении в должность он получал «въезжий корм», к праздникам — «приношения», а от челобитчиков — «подношения».
Все делопроизводство в 250 воеводских канцеляриях («приказных» или «съезжих» избах) вели осадные, объезжие, кабацкие и иные головы, общая численность которых к концу XVII в. составляла около 2000 человек. Контроль за деятельностью воевод был крайне слабым, что способствовало процветанию произвола, мздоимства и других тяжких злоупотреблений, особенно в отдаленных уездах страны.
Во второй половине XVII в. дальнейшее развитие получают военно-административные округа — разряды, которые создавались в пограничных (Белгородском, Смоленском, Воронежском) уездах страны. Воеводами разрядов, как правило, назначались бояре, которым подчинялись уездные воеводы. Права и обязанности «разрядных» воевод не были четко определены, но их главная задача состояла в мобилизации сил для отпора внешнему врагу.
Центральное управление•Государь, царь и великий князь
•Патриарх (Освященный собор)
•Боярская Дума (бояре, окольничие, думные дворяне и думные дьяки)
• Земский собор
•Приказы (дьяки и подьячие)
Местное управление
•Уезды (воеводы)
•Разряды (воеводы)
Тема: Русская православная церковь в XVII в.
Церковный раскол
1. Предыстория раскола.
2. Реформа патриарха Никона.
3. Итоги реформы и ее оценка в историографии.
1. Предыстория расколаТяжелейший социально-политический кризис, потрясший Россию в начале XVII в., стал предтечей не менее тяжелого идеологического кризиса, причины которого всегда трактовались неоднозначно. Одни авторы (Е. Голубинский, Н. Павленко) утверждали, что этот кризис был вызван «порухой прежних церковных обрядов и богослужебного чина», а их оппоненты (Н. Каптерев, Л. Гумилев, В. Вышегородцев) считали его мировоззренческим кризисом, и прежде всего, кризисом прежней, изоляционистской историософской доктрины «Москва — Третий Рим», ставшей еще в начале XVI в. официальной государственной идеологией Московского царства.
Истоки самого религиозного кризиса относятся к середине 1640-х гг., когда вокруг царского духовника Стефана Вонифатьева сложился знаменитый кружок «ревнителей древнего благочестия», членами которого стали сам великий государь Алексей Михайлович, окольничий Федор Михайлович Ртищев, настоятель Новоспасского монастыря архимандрит Никон, протопоп Казанского собора Иван Неронов и ряд провинциальных церковников — протопопы Аввакум, Даниил, Логгин и другие.
По мнению ряда русских и советских историков (Н. Каптерев, Л. Гумилев, В. Вышегородцев), свою главную миссию «ревнители древнего благочестия» видели в создании новой историософской концепции русского православия.
Их оппоненты (Е. Голубинский, А. Карташев, Н. Павленко) утверждали, что претензии «царских боголюбцев» были гораздо скромнее и свою историческую миссию они видели в решении трех основных задач:
1) унификации всей системы церковных обрядов и богослужения, поскольку в средневековье обрядовая сторона религиозности имела не меньшее значение, чем сугубо богословская;
